Моя Россия (Главы из книги)
Шрифт:
В условиях, когда интересы стран «золотого миллиарда» должны быть обеспечены в любом случае, «оффшорные» россияне не способны на внесистемное поведение. Этого не скрывает даже Бжезинский, который ещё несколько лет тому назад с откровенной издёвкой сказал, что нужно ещё хорошо подумать, чья это элита, хранящая 500 млрд долларов (по последним данным, более одного триллиона) в западных банках. Руководство страны, как всегда, сделало вид, что оно выше этих оскорбительных заявлений. Что ещё остаётся делать на их месте? Деньги олигархов и высшей бюрократии, выведенные из России, а также финансы государства продолжают умело «стерилизоваться» в банках стран «золотого миллиарда» и казначейских обязательствах Минфина США. Согласитесь, разве это не эффективный метод управления «суверенной» Россией, сдерживания её спорадически пробуждающихся государственных амбиций. По сути, Россия платит ясак не только Северному Кавказу, но и Западу, и не только геополитическими интересами страны.
Уместно в этой связи ещё раз вернуться к Русскому миру и его своеобразию. В чём же особенность нашей экономики и традиционной политики государства? Мы снова обращаемся к важному
Выводы напрашиваются насколько любопытные, настолько и грустные. У нас, как выяснилось по прошествии сотен лет, генетически очень слабые колониальные инстинкты. Не можем мы, хоть тресни, «по-человечески» эксплуатировать зависимые народы, как уже более 600 лет умело и с большой фантазией делают ведущие западные страны.
Беспощадно эксплуатируя русских, власть и при царях, для которых все народы империи были «дети малые», и при коммунистах экономически и культурно подтягивала окраины, если отбросить дореволюционную демагогию социал-демократов типа: «Россия — тюрьма народов». В этом была суть ленинской национальной политики, проводимой последовательно в СССР. В конечном итоге, такие благие намерения, как бы парадоксально это ни звучало, явились одной из причин распада советского государства. Поизносившаяся и обедневшая Россия перестала быть привлекательной. Совершенно очевидно, все бывшие дотационные союзные республики отпали сразу не случайно. В этом была, прежде всего, заинтересована партийная и советская национальная элита, столь любовно выпестованная КПСС за 70 лет. Радостные вопли интеллигенции, в том числе и русской, которая вследствие врождённой близорукости дальше своей кухни никогда и ничего не видит, служили шумовым сопровождением этого лавинообразного процесса. Окраины СССР кинулись, очертя голову, в свободное плавание, надеясь, что оно будет бесконечно счастливым. Не получилось. Южный Кавказ и Средняя Азия моментально погрузились в состояние классической периферии, экономически и духовно безвозвратно ушли в Дикую Азию. Они уже не доят Россию, как прежде, что не может нас не радовать. По крайней мере, значительно меньше, чем входящие в неё некоторые агрессивные этносы. Беда в другом: политика «колониального» отношения центральной власти к исконно русским территориям не изменилась. Москва и другие центры российской экономики еще в большей степени дистанцировались от внутренней периферии, которая и в новых экономических условиях никуда не делась. В отсутствие государственной политики, при монопольном диктате крупного капитала, она теперь вообще не имеет перспективы развития. Прошу заметить, ни о каком выравнивании социально-экономического развития регионов Кремль даже не заикается. В отличие от руководства СССР, всегда декларировавшего эту цель.
Основная и конечная цель любой экономической системы, независимо от форм собственности — получение и распределение прибыли. Этим, в конечном итоге, определяется особенность любого национального хозяйства, общественного устройства, роль и место различных слоев населения в социальной структуре государства. В России производство прибавочного продукта исторически носило «болезненный» характер. Причина вроде бы ясна — объективно высокие издержки при производстве единицы товара. Отсюда и стремление наших предков к освоению новых территорий, поиск нестандартных решений и дополнительных источников прибавочного продукта. Суровый климат на огромных пространствах России — ключ к пониманию многих наших проблем, так как положительный результат в труде здесь достигается сложнее, чем в «теплых» странах. Интенсификация производственного процесса не всегда способна компенсировать издержки. Попробую показать это на примере. Допустим, что в странах с южным «идеальным» климатом, Малайзии и Кипре, на создание условной единицы продукции требуется условная расчетная единица энергии. Уже в Мексике этот показатель больше в 1,6 раза, Южной Корее, Японии, Австралии, Европе от 2 до 2,5 раза, в США — в 5 раз, в обитаемой части России — в 8 раз!
Поэтому никакие масштабные иностранные инвестиции в промышленность России за Уралом, только из-за любви к «процессу», невозможны, как бы ни заклинали об этом руководители страны. Успех ещё меньший, чем от камлания шаманов народов Крайнего Севера, просящих о милости духов, охраняющих род от несчастий и новой буржуазной власти. Высокие издержки зачастую обнуляют результат, а компенсировать их нечем. И так было всегда! Любому производству в России из-за сурового климата всегда была присуща высокая себестоимость продукции. Здесь сама жизнь требует большого расхода энергии. А энергия — это большие деньги, и потому продукт почти всегда более дорогой при прочих равных условиях. То же и с аграрным производством — мы всегда были страной с относительно минимальным объемом прибавочного продукта. Тысячу раз прав Александр Зиновьев — наша экономика, кроме сырья, мало интересовала Запад. Цель их экспансии другая — уничтожение цивилизации советско-русского типа, как альтернативной и более гуманной социальной модели развития человечества.
Но жаловаться на плохие природные условия — удел убогих и бездельников. Я убеждён, мы имеем всё необходимое для работы и обустройства жизни по-человечески.
Полагаю, что климатические условия, тоже, мягко говоря, несколько драматизированы. За примером далеко ходить не надо. Канада — известная в мире житница. В провинции Саскачеван выращивают 45 % всей товарной пшеницы. Среднегодовая температура здесь — 2,4 градуса тепла по Цельсию. Это, для понимания, наш город Рубцовск Алтайского края. Природные условия Новосибирской, Омской, Кемеровской и Курганской областей, а также юга Тюменской области и Красноярского края почти не отличаются от остальных зерновых провинций Канады. Длительность сельскохозяйственного периода почти одинакова, как и перепады температур. Во многих штатах Северной Америки природные проблемы те же. Штат Южная Дакота, известный производитель свинины, говядины, кукурузы, сои и пшеницы, климатом уж точно не обласкан. Никто здесь на природу не сетует — от Бога она. Просто работают с умом, дружат с наукой и развивают современную инфраструктуру. Провинцию Северная Дакота не обходят стороной дикие морозы: до —50 градусов их не удивляют, как и жара до 50 градусов. Добавьте к этому снежные бури, торнадо, наводнения — короче, весь набор природных катаклизмов. Но это не мешает ей быть крупнейшим поставщиком пшеницы твёрдых сортов, яровой пшеницы и ячменя. По климату очень напоминает Оренбургскую область, только без наводнений и торнадо.
Примеров, достойных для подражания, и у нас достаточно. Пожалуйста, в немыслимых условиях Ангаро-Ленского междуречья уже во второй половине XVII века выращивали высокие урожаи пшеницы и кормили хлебом огромную территорию, вплоть до Камчатки. В наше время одна Хакасия, при хорошем хозяине, могла бы кормить всю Восточную Сибирь хлебом, овощами и фруктами. Но там сегодня плавят алюминий, а по бескрайним полям, заросшим ковылём, неприкаянно гуляет ветер. И лишь сметливые китайцы, арендуя тысячи гектаров земли и используя рабский труд местного населения, выращивают там овощи и планомерно травят ими народ, перебарщивая с минеральными удобрениями. Разумеется, при полном попустительстве местных властей.
Как мы видим, возможности увеличения посевных площадей в России огромны. Достаточно немного отъехать от Москвы, и перед вашим изумлённым взором откроется лесостепь на месте бывших колхозных земель. Посевные площади за 16 лет сократились на 40,6 млн гектаров, и процесс продолжается. О северных районах страны и говорить нечего — запустение. Вроде бы и войны не было! Но экстенсивный этап развития сельскохозяйственного производства, в любом случае, завершён. Это путь в тупик. Выход один — развитие агрономической науки, механизация, внедрение новых технологий, снижение энергетических и трудозатрат. И тогда народ, при целевой поддержке государства, будет в состоянии обеспечить свою безопасность в сфере продовольствия, ныне преступно потерянную. Более того, по экспортным оценкам, Россия способна прокормить до 700 млн человек. Даже если возможности завышены в два раза, — согласитесь, каков всё-таки экспортный потенциал страны, когда мир всё больше нуждается в качественном продовольствии.
Нахожу спорным тезис, что огромные расстояния и холодный климат делают продукцию российских предприятий не способной выдержать конкуренцию на мировом рынке. Если хорошенько подумать, то этот аргумент при современном уровне развития логистики несостоятелен. Он был верен в конце XlX и первой половины XX веков. Но сейчас всё изменилось. Во-первых, большинство наших граждан живут вне этих неблагоприятных климатических зон, составляющих около 40 % занимаемой Россией территории. В северных и приравненных к ним территориях осталось чуть больше 10 млн человек, в составе которых коренные народы и те, кто добывает сырьё. Природные кладовые требуют постоянного присутствия людей, если страна собирается жить дальше. Во-вторых, высокие технологии значительно снизили себестоимость изделий и сделали рентабельными их производство в самых отдалённых уголках земного шара. Примеров таких более чем достаточно: Япония, Китай, ставший мастерской мира, «азиатские тигры». Большинство из них «с колёс» потребляют сырьё со всего света и в те же края отправляют произведённую продукцию, и не разоряются. А это десятки тысяч километров по морю, суше и воздуху. В условиях состоявшейся «плановой» деиндустриализации в США и Европе, за исключением, пожалуй, ФРГ, наличия дешёвой рабочей силы в Индокитае и появления новых технологий большие расстояния уже не являются непреодолимой помехой. Не нужно забывать, что организация производства в странах с жарким климатом требует огромных затрат на кондиционирование, ведь современное высокотехнологичное производство возможно, как правило, исключительно при заданном температурном режиме. Практика последних десятилетий убеждает: умное государство, заинтересованное в укреплении экономики, а значит, и в будущем своего народа, способно решать любые возникающие проблемы на путях развития. Многие страны, выходя из кризиса, объединяли народ политической волей власти. Пока не поздно, нужно и нам ответить на вопрос — а есть ли созидательная воля у российской власти?