Моя сладкая заноза
Шрифт:
Что произошло дальше, девушки осознали не сразу. На полу катался клубок из листьев и розового «мыша», громко визжа и нецензурно выражаясь.
Анастасия Селестия вдруг первый раз за всё время побега подумала: «Может, стоило послушать бабушку и остаться дома?»
Глава 9. Душевные переживания
– Мирмашечка, он мне листочек порвал, – всхлипывал Фима, вытянув ветки-руки вперёд и жалобно смотря на хозяйку.
– А зачем ты гадости начал говорить? Думаешь, лэрду Краштиану
– А почему ты не оттащила его от меня? Ты даже не представляешь, как я сдерживался, чтобы не использовать магию.
Мира гладила Ефима по листьям и горько вздыхала:
– Ну, куда мне в мужскую драку? Я же девушка!
На пол упала широкая круглая расчёска с натуральной щетиной, что Анастасия Селестия прикупила для себя на ярмарке втайне от бабули. И которой сейчас пыталась расчесать всклокоченный мех фамильяра.
Поймав на себе два удивлённых взгляда, спросила:
– С чего вы взяли, что мой котик – лэрд? Он никогда им не был, – Настя попыталась за улыбкой спрятать испуг, поднимая расчёску, но вышла нервная ухмылка.
– Просто я никогда не видела таких красивых фамильяров-котов, он король крылатых фамов, вы только посмотрите на размах крыльев, на густоту шерсти и как необыкновенно магия пробегает волнами по шкуре, ну чем не лэрд! – Мира, оправдываясь, виновато потупилась.
– О, да вы знаток, Мирмаша Кигулка! Да! Я такой, скрывать мне нечего! Это Анастасия своего счастья не чувствует, подушками меня, самого короля фамильяров, душит. Осторожнее с шерстью, что так неаккуратно причёсываешь, – острые ушки недовольно дёрнулись.
– Только он у вас нестабильный какой-то, ни с того, ни с сего раз – в мышь, через минуту обратно в кота, – орчанка вопросительно глянула на девушку.
– А, так это потому, что он недавно обрёл второй оборот, раньше только мышкой был. Это скоро пройдёт, обещаю, – болтушка прикрыла рот расчёской и скосила глаза на лэрда Краша.
– Мира, мне что-то совсем плохо, скоро наверно листья начну терять от стресса и невнимания хозяйки. Ой, и, кажется, у меня появляется нестабильность, – интриган, приняв милый цветочный вид, начал заваливаться на бок.
– Сам виноват, я настаиваю, чтобы ты извинился, – орчанка бережно посадила фамильяра обратно в горшок. – А насчёт листочка не беспокойся, мой драгоценный Ефимушка, как только окажемся в академии, я отведу тебя к лекарю.
– Не я на него накинулся, пусть первым извиняется, – засопел автор неудачных шуток, а в ответ услышал кошачье шипение.
– Подождите, не нужно к лекарю, я сейчас помогу. Раз мой фамильяр отчасти виноват в случившемся, то лечение будет бесплатным. Тем более, что я тоже еду в Академию поступать и буду рада новой подруге.
Анастасия Селестия вскочила с места, подбежала к сумке и быстро достала небольшой мешок.
– Зачем на фама тратить лекарства? Он же магическое существо, через полчаса и пореза не будет видно. Вы что, обе из глухой деревни и фамильяров первый раз видите? –
– Но я уже руну надорвала, – растерянно произнесла Анастасия. – Что её, выкидывать сейчас?
– Ох, он всё врёт! – злой взгляд, брошенный в сторону лэрда, обещал тому продолжение мужского разговора. – Пока регенерировать начну, совсем ослабну, болит сильно-о-о.
Будущий лекарь улыбнулась и бросилась на помощь.
– Я отвечу на вопрос по поводу общения с фамильярами. Я их видела. Даже в нашей деревне они есть. Например, у дочери старосты очень красивая фиалковая тицина. Пёрышко к пёрышку, клювик острый, маленький, блестит, и глазки круглые такие, бусинками. Но я не помню, что Ситенель хоть раз жаловалась на недомогание. Да и она ей служила скорее другом, чем боевым товарищем.
– Так ты совсем недавно прикупила себе это пушистое чудо? – Фима с сочувствием погладил свободной веточкой по руке Анастасии.
Кот и хозяйка переглянулись, вновь поняв, что наговорили лишнего и замолчали на долгую минуту.
– Смотрите, – вдруг Мира резко вскинула руку. – Подъезжаем к станции! Ох, ты, да это не просто станция, а вокзал большого города, значит, стоянка будет не меньше десяти минут. Не хотите подышать свежим воздухом?
– Нет, надышались, мы останемся в купе, – произнёс лэрд Краштиан и вновь закрыл глаза.
– Всё, лист подлечен, почти как новый, можешь дальше участвовать в битвах, – Анастасия Селестия убрала баночки и частичку оставшейся руны обратно в сумку, а затем села на своё место. – Вы пойдёте дышать свежим воздухом? – она обратилась к соседям.
– Нет, что ты. Мы тоже уже надышались, – увидев, как Фима вылезает из горшка, вернула его назад. – Я боюсь отстать от поезда: выйду, засмотрюсь на красоты и опоздаю на посадку. В этом году всенепременно хочу поступить на боевой факультет!
– На какой факультет? – хором, широко открыв глаза, переспросили Краш и Настя.
– Вы понимаете, молодой человек… – голос Миры стал еле слышен, – который мне очень нравится, вчера уехал поступать в академию, не попрощавшись со мной… – голос девушки стих.
– Вы были парой, а он не попрощался? – Анастасия Селестия подсела поближе к Мирмаше.
Та отрицательно покачала головой, глотая слёзы.
– Он наверно даже не знает о моём существовании. Ему всегда нравились миловидные орчанки. А он такой, знаете какой? Такой сильный, высокий, умный. Если я поступлю с ним на один факультет, то он меня точно заметит.
– Да, всегда знал, что любовь делает магиков глупее. Мирмаша, ты мне очень понравилась, так что послушай моего совета, поворачивай домой и пусть твой отец засылает сватов его семье, – лэрд открыл глаза и сел, выпрямив спину. – На боевом факультете такой нежной орчанке нечего делать, затопчут, перетрут и развеют по ветру. Тебе бы эльфийкой родиться, а не боевой единицей. Кто только таким красивым и нежным цветкам рассылает приглашения?