Моя сторона горы
Шрифт:
Однажды Бандо отправился в город и вернулся с тремя килограммами сахара.
— Я хочу сделать джем из голубики, — заявил он. — Столько вкусных ягод и нет джема.
Мы готовили его два дня. Он знал, как сделать джем. Бандо наблюдал за тем, как отец готовит его в Миссисипи, но мы застопорились на том, куда его положить. Однажды вечером я написал:
«29 августа
Плот почти готов. Бандо пообещал остаться, пока мы не сможем выплыть на глубину.
Мы с Бандо нашли немного глины вдоль берега ручья. Она скользкая, как лед. Бандо считает, что из нее получатся отличные горшки. Он сделал несколько банок с крышками. Они выглядят хорошо — не фарфор, сказал он, но контейнеры. Мы высушили их на скале на лугу, а потом
Бандо развел огонь раздувая его самодельными мехами, которые сделал из шкур, связанных вместе наподобие шара. Камыш используется в качестве наконечника мехов».
«30 августа
Для обжига глиняных горшков был ужасно жаркий день, но Бандо выдержан.
Они выглядят прочными, и сегодня он наполнил три из них. Лжем вкусный, горшки напоминают мне бутоны цветов без отверстия снизу. Некоторые крышки не подходили. Бандо говорит, что отправится домой и почитает еще об изготовлении посуды, чтобы в следующий раз у него вышло лучше.
Нам нравится джем. Мы щедро намазываем его на желудевые блины.
Позднее. Сегодня Бандо первый раз встретился с Бароном. Не знаю, где пропадал Барон последнюю неделю, но он вдруг объявился на валуне и практически прыгнул на воротник рубашки Бандо. Бандо сказал, что Барон нравится ему больше, когда тот сидит в норе».
«3 сентября
Сегодня Бандо научил меня делать ивовые дудочки. Мы с ним пошли к ручью и срезали две толстых ветки около двадцати сантиметров длиной. Он снял с них кору. Вернее, он вынул дерево из коры, получилась трубочка. На одном конце он сделал отверстие для губ, вырезал снизу дырочку; а потом воткнул сердцевину дерева обратно, чтобы она передвигалась, как в тромбоне.
Мы играли на дудках до того, как взошла луна У Бандо даже получалось играть джаз. Это замечательные инструменты, их звук похож на ветер ветвях тсуг.
Грустные мелодии лучше всего подходят для ивовых дудочек. Когда мы играли „Молодого путешественника“, на наших глазах выступили слезы. Так стало печально».
Были еще записи… Бандо попрощался со мной, сказав: «Пока, увидимся на Рождество». Мне было так одиноко, что я продолжал шить мокасины, чтобы чем-нибудь заниматься. Я шил каждую свободную минуту четыре дня и когда они были готовы, я начал делать перчатку, чтобы защитить руку от острых когтей Внушающей Страх.
Однажды, когда я упорно думал об одиночестве, Внушающая Страх ласково и с любовью позвала меня. Я поднял глаза.
— Птичка, — сказал я.
— Я уже почти забыл, как мы раньше разговаривали.
Она еле заметно задвигала клювом и распушила перья. Это значило, что она была рада видеть и слышать меня, что она хорошо питалась и была довольна. Я поднял ее и зарылся в перьях у нее на шее. Она раскрыла клюв и аккуратно прихватила меня за нос.
Первый раз за десять дней Джесси Кун Джеймс спустился с деревьев. Он помог мне доесть рыбу, приготовленную на ужин. А потом прямо перед закатом Барон залез на валун, чесался, чистился и играл с листом папоротника.
У меня было чувство, что все мы снова вместе.
Осень приносит одиночество
Сентябрь оставил в горах след. Сначала он опалил траву. Семена растений собрали мыши и развеял ветер.
Затем он прислал белок и бурундуков, которые бегали по голому лесу, собирали и запасали орехи.
Потом осень подморозила листья осины, и они стали желтыми.
Затем птицы собрались в стаи, горы наполнили звуки песен, чириканье и хлопанье крыльев. Птицы готовились к отлету в теплые края. А мне, Сэму Грибли, было очень хорошо, очень.
Я
А потом появилось много сверчков. Внушающая Страх прыгала по лугу, хватала их длинными когтями и съедала. Я тоже попробовал сверчков, потому что слышал, они вкусные. Думаю, имелся в виду другой вид сверчков. На мой взгляд, полевые сверчки — прекрасное блюдо, если умираешь с голоду. Я не голодал, поэтому предпочитал их слушать. Я оставил сверчков в покое и вернулся в лес.
Я накоптил рыбы и кролика, накопал карман дикого лука и поблагодарил Сентябрь за урожай.
«15 октября
Сегодня Барон выглядел так, словно покрылся плесенью. Я не мог подойти к нему близко, чтобы рассмотреть, что с ним, но потом я понял, что он меняет свою летнюю шкурку на зимнюю. Если это так, то, видимо, все очень зудит. Он часто вычесывается».
Это зрелище пробудило во мне первые страхи. Я сделал эту запись на маленьком кусочке березовой коры, забрался на кровать и задрожал.
Я думал о том, что впереди снег, холодные, длинные, однообразные месяцы. В горах гулял сильный холодный ветер. Я зажег свечу, вынул кроличьи и беличьи шкурки, которые хранил, и начал расчесывать и разминать их. У Барона появлялся новый костюм на зиму. Мне бы он тоже не помешал. Меховое белье, рукавицы, носки с мехом.
Внушающая Страх, сидевшая в ногах моей кровати, зевнула, распушила перья и зарылась головой в перья на спине. Она спала. Я работал несколько часов. Должен сказать, что я начал задумываться о том, не стоит ли мне уйти на зиму домой и вернуться весной. Все в лесу готовилось к суровой поре. Джесси Кун Джеймс стал толстым, как бочка. Он медленно спустился с дерева, жир перекатывался у него за плечами. Белки усиленно делали запасы и строили гнезда из листьев. Скунсы рыли норы и на рассвете затыкали их охапками листвы. Сквозняки им не помеха.
Пока я думал о скунсах и других животных, готовящихся к зиме, я понял, что мое дерево станет таким же холодным, как и воздух, если не найду способа обогреть его.
«ЗАМЕТКИ:
Сегодня я заплыл на глубину устья реки, чтобы порыбачить. Был довольно ленивый осенний день, небо ясное, листья начали желтеть, воздух был теплым. Я лег на спину, потому что рыба не клевала, и напевал.
Удочку потянуло, я сел, чтобы взять ее, но было слишком поздно. Однако все же смог заметить, что меня отнесло к берегу — тому самому, где Бандо брал глину для горшков. В тот момент понял, что надо сделать. Я сооружу глиняный очаг, что-то наподобие камина из глины. Он будет маленьким, но этого будет вполне достаточно, чтобы обогревать дерево долгой зимой.
На следующий день
Я принес глину в горы к дереву во второй паре городских штанов. Связав штанины, набил их глиной и, посмотрев на свою странную ношу, подумал о пугалах и Хэллоуине. Я вспомнил о людях, переворачивающих мусорки на Третьей авеню и натирающих окна мылом. Вдруг мне стало жутко одиноко. Воздух пах листвой, холодный ветер обнимал меня. Птицы надо мной казались веселыми и радостными оттого, что улетают на юг. Я остановился на полпути к дому и склонил голову. Мне было очень одиноко, я чуть не плакал. Вдруг вспышка, покалывание в ноге, я наклонился как раз вовремя, чтобы увидеть, как Барон прыгает с моих штанов на куст папоротника.
Он спугнул одиночество. Я побежал за ним и преследовал его до самых гор, время от времени теряя его из виду в папоротниках и лютиках. Мы ворвались в лагерь, как ураган, Барон прыгал и попискивал впереди меня, а я тащил половину глиняного пугала.
Внушающая Страх быстро посмотрела на нас и отлетела в сторону. Ей не нравится Барон, она смотрит на него, ну, как хищник. Не люблю оставлять ее одну. Так, заканчиваю. Нужно сделать очаг».