Моя строптивая леди
Шрифт:
— Вы тоже к нему принадлежите!
— Я его столп, — добродушно подтвердил Родгар. — Однако в отличие от некоторых я не обижаю невинных.
Он вдруг приблизился к Честити, поднял ее лицо за подбородок и коснулся губ губами.
— Временами я почти завидую брату…
В этот миг она всем существом ощутила присутствие Сина в кабинете, отпрянула и повернулась.
— Я вижу, процесс восстановления твоей репутации идет полным ходом, — заметил Син таким ледяным тоном, который не удался бы и Родгару. — Удачная мысль, брат! Никто
— Не в моем присутствии, — согласился тот. — Однако нас больше занимает то, что говорится за спиной.
Честити ощущала себя ягненком между двумя волками. Родгар адресовал Сину такой взгляд, что ее бросило в дрожь.
— Если ты способен усомниться в добродетели будущей жены из-за одного поцелуя, ты не заслуживаешь семейных уз. У меня есть для тебя поручение, но оно может подождать.
Дверь за ним закрылась, Син и Честити остались наедине.
— Черт возьми, я хочу знать, как далеко между вами зашло!
Пожалуй, это был подходящий момент навсегда избавиться от Сина… но и навсегда подорвать его чувство собственного достоинства.
— Между нами ничего нет и не было!
— Тогда откуда взялась эта булавка?
Про булавку Честити забыла и теперь невольно прикрыла ее ладонью, словно это могло что-то изменить.
— Родгар подарил ее мне в «Доме у дороги».
— Почему?
Ледяной тон Сина был невыносим. Вопреки всем доводам рассудка Честити хотела совсем иного — заботы, любви, доверия.
— Ни к чему делать скоропалительные выводы.
Она попробовала прильнуть к Сину, но он решительно отстранил ее.
— Почему Родгар подарил тебе булавку?
Она попыталась погладить его по щеке. Он отбросил ее руку.
— Почему он это сделал?!
— В виде платы за услуги! — не выдержала Честити. — Господи, что ты за болван!
— Болван и есть! Сколько ни ломаю голову, не могу взять в толк, как ты ухитрилась в ту ночь найти время и для Родгара!
— Ты не просто болван, ты не в своем уме! Родгар всего лишь поцеловал меня!
— И заплатил фамильной драгоценностью? — Син схватил Честити за плечи и больно сжал. — Я не настолько болван, чтобы этому поверить!
— Идиот! — Она изо всех сил ударила его веером по пальцам. — Милорд, я требую немедленно отпустить меня! Поговорим, когда к вам вернется разум!
Он отпустил ее только для того, чтобы заключить в объятия.
— Он никогда не вернется, Честити! Ты лишила меня разума, преобразившись в светскую даму! Я не знаю, как теперь быть, как держаться с тобой! Мне страшно оставаться рядом с женщиной, которая просто создана быть маркизой! — Он помолчал и произнес, понизив голос:
— Не позволяй Родгару целовать тебя…
Его объятие было сладостным, но к сладости примешивалась горечь.
— Ты всерьез думаешь, что я могла увлечься Родгаром?
— Разве им можно не увлечься? Я не шучу, Честити. Представь, что твоя репутация
Как ни тяжело было Честити покидать его объятия, она сумела высвободиться и даже отступить на пару шагов.
— Возможно, ты прав, и мне стоит выйти за Родгара.
— Но только с безупречной репутацией, — быстро возразил Син. — Если восстановить ее не удастся, выйдешь за меня.
— Жаждешь принести себя в жертву?
— Нет, понести расплату. Я воспользовался тобой…
— Нет, это я тобой воспользовалась!
Он снова схватил Честити в объятия. После долгого поцелуя остатки ее решимости испарились.
— Ах, клубника на взбитых сливках… — простонал Син, припадая губами к ее груди.
— Син, ни слова о еде!
— Невозможно!
Попытка сохранить хладнокровие с треском провалилась, и Честити прильнула к такой родной груди.
Стук в дверь заставил их отскочить друг от друга. Вошедший Родгар окинул их невозмутимым взглядом, кивнул и сказал:
— Превосходно. А теперь, Син, отправляйся в Винчестер. Надеюсь, ты в силах?
Судя по выражению лица, Син в отличие от Брайта совсем не рвался прочь. Но он не стал отказываться.
— Лишь бы лошадь была свежая.
— Рад слышать. — Родгар коротко обрисовал ему ситуацию. — Я мог бы послать своего человека, но миссис Гарнет скорее войдет в положение, если ты лично объяснишь ей, как это важно. Если платье уже в чужих руках, придется выяснить его судьбу и разыскать документ.
— Ты предлагаешь мне шарить по домам честных бедняков?
— Только если иного выхода не будет, — ответил маркиз с тенью улыбки. — Прихвати с собой пару грумов. Когда документ будет в твоих руках, можешь хорошенько отдохнуть.
Это был тонкий намек на то, что положение сложилось опасное, и Честити невольно испугалась за Сина. Если другие заинтересованные лица поймут, что документ у него, охота возобновится, и дичью станет уже он. Даже Генри Вернем способен убить за право обладания столь важной уликой, а уж граф Уолгрейв сотрет в порошок полмира.
Отбросив условности, Честити обняла Сина и крепко поцеловала.
— Береги себя, милый!
Глава 19
Свадебный обед прошел в странной обстановке: Верити и Натаниель не сводили глаз друг с друга; Элф, поглядывая на них, скоро впала в глубокую задумчивость; Бренд и Родгар вели какой-то разговор, часто прерываемый паузами; Честити тревожилась за Сина.
С некоторым запозданием она поняла, что за короткое время знакомства они почти не разлучались и если кто-то бывал в опасности, то это она. Честити не привыкла беспокоиться за Сина. Чтобы отвлечься, она прислушалась к беседе за столом и поняла, что предметом ее является текущая война. Это вплотную касалось Сина и потому заинтересовало ее.