Моя судьба
Шрифт:
Мне пришлось поддать газу, так как Росберг вернулся из боксов и теперь шел в шестнадцати секундах позади меня. На свежих шинах он разовьет огромный темп, и нельзя было позволить ему приблизиться. Итак, снова полный вперед. На конце
А там стена.
Нос McLaren подпрыгнул на бетоне, машина притерлась к стене и замерла.
Я выпрыгнул, быстро поднялась ярость, но я тут же принялся себя успокаивать: Не злись, последняя гонка, все равно, все закончилось, ты это выдержал.
Зрители аплодировали и махали руками, весь путь до боксов меня сопровождали овации. Это был хороший конец, в Аделаиде. Все механики пришли попрощаться, дюжины журналистов и патриарх немецкоязычной журналистики Эрнст Граф с глазами на мокром месте сказал: «конец легенде». Чтобы не расплакаться самому, я предпочел направиться к вертолету. Рон Деннис поблагодарил от лица команды McLaren, я также сказал ему «спасибо».
Он предложил мне остаться на большое празднество вечером, туда приглашен весь цирк Формулы 1. Но не надо этого представления, меня ждет вертолет.
Аделаида — Сидней —
В Лондоне меня ожидал мой второй пилот Сэми и самолет. Мы помчались на Ибицу и прибыли туда вечером. Я остался на ночь, а на следующий день мне нужно было быть в Ницце для киносъемок. Два дня и две ночи я был в дороге и ужасно устал.
Моя машина стояла в аэропорту. Поддерживала мысль, что через полчаса я уже буду в своей кровати. Проезжая через Санта Эйлалию, увидел слева странные огни. Проехав город, я свернул с асфальтированной дороги на гравий, правый поворот, булыжники, еще поворот, перекресток, налево и тут над нашим домом взвился фейерверк. Собрался весь клан, Марлен позвала их на «отходняк», с нее спало все напряжение гоночного спорта, она счастлива. Я готов был поклясться, что после такой тяжелой поездки сразу упаду в постель, но об этом и речи быть не могло…
Обед чудесен, хозяйка дома очаровательна. Утром же Марлен сказала:
«А теперь плохие новости. У нас нет йогурта».