Моя тайна
Шрифт:
– Только не это! Я не люблю дополнительные рейсы!
– Простите. Я просто не знала, что нужно брать. Давайте отправим чемоданы дополнительным рейсом.
Малышка покраснела и явно расстроилась.
– Ну что вы, Микаэла, разве я могу рисковать багажом маленькой монледи?
И тут до неё дошло, что мы стебёмся.
– Мне до вас, опытных, искушённых и взрослых, конечно, далеко, я понимаю. Можете и дальше развлекаться за мой счёт, - она отвернулась к окну и надулась.
Стало как-то муторно на душе.
– Микаэла, птичка, мы же шутим. Чтобы разрядить обстановку.
– У вас, герцог,
– Мика, ну, прости. Зато ты перестала нервничать, теперь вот злишься, сидишь и не переживаешь по поводу перехода.
– Это да. Я злюсь!
– Вот и умница.
Я чмокнул её в висок. Крез смотрел на меня круглыми глазами. Он ни разу не видел, что бы я с кем то так возился. О том, что я решил сделать Мику своей женой, я не рассказал даже ему.
До полигона мы добрались без приключений. Все лишние кадры были отправлены в недельный отпуск, поэтому на базе наблюдались тишина и покой. Испытания начинались завтра утром, а сегодня мы разошлись по комнатам распаковывать вещи, договорившись встретиться за ужином, чтобы обсудить план на последующие недели.
План был прост. В зависимости от результата испытаний, либо операция сворачивалась, либо начиналась её подготовка.
После ужина я провожал птичку до комнаты и не удержался. Поцеловал. Хотелось накинуться на пухлые губы, терзать их жёстко и долго, чтобы выпить её до дна, но я боялся спугнуть неопытную малышку своим напором, поэтому целовал осторожно, совсем чуть-чуть используя язык. Она отвечала и трепетала в моих руках. С трудом я нашёл в себе силы отпустить её, легонько подтолкнув в раскрытые двери, чтобы не сорваться.
Всё-таки есть что-то такое в домашних девочках. Возможно, я даже влюбился, ведь раньше ни одна не занимала столько места в моих мыслях. На ночь мне был необходим холодный душ.
Наутро мы отправились в самый центр безмагической аномалии. Нам с Микаэлой предстояло провести в ней неделю.
Связь с братом Микаэла чувствовала по-прежнему. В идеале мы должны были попробовать добиться от него ответа, ну и замерить потенциал Источника.
Выгрузив снаряжение и палатку, мы остались вдвоём. Трое лаборантов под руководством Креза расположились в магической зоне. Их целью являлись замеры. В час Х Микаэла откроет ключ на полную мощность, а они начнут вычисления.
Мы закончили разбивать лагерь за тридцать минут до начала испытаний и просто болтали, сидя на бревне, выжидая время.
– Мика, а что ты умеешь делать со своей магией?
– Ничего.
– Почему? Ведь в тебе колоссальная сила заключена.
– А как бы я научилась? Где бы тренировалась? Мой дед тоже ничего не умел. Он только то и мог - быть батарейкой. Отец выучился на артефактора, но заряжал его изделия дед.
– А как же твой щит?
– А он живёт сам по себе. Думаю, что это защита, природная. Что-то типа иммунитета, словно источник сам решает, когда ему нужно обороняться.
– Нам тут неделю торчать. Я тебя научу пользоваться своими силами.
– Только близко не подходи, не хочу тебе навредить.
– Не бойся, уверен, что твой источник примет меня. Пора. Открывай ключ.
И она открыла. Сначала волна магии, запертой и копившейся годами, откинула меня метров на
Как во сне, я двинулся ей на встречу, к самой её сердцевине. Моя птичка выглядела как древняя богиня. Зелёные глаза светились потусторонним огнём, как два изумруда. Кожа переливалась, словно перламутр, а косы расплелись и развевались, точно крылья. Я не видел ничего красивее этого зрелища.
– Не подходи, Верих! Я боюсь тебя ударить!
Но я шёл.
– Вер, стой! Стой!
Но я дошёл и обнял её. Сначала меня прошил разряд, который выгнул тело дугой, а потом сила источника меня приняла. Мы как будто стали единым целым и слились в потоке, остались вдвоём в целом мире, и я поспешил сорвать с нас лишние покровы. Она не сопротивлялась, потому что так же, как и я, хотела касаться кожи кожей. Я это чувствовал всеми фибрами души и спешил навстречу. В тот миг, когда я вошёл в неё, вокруг всё полыхнуло. Дальше были лишь стоны, влажные звуки, хриплое дыхание, вскрик птички и мой победный рык, когда мы одновременно достигли предела. Дальше темнота.
Очнулся я, лёжа на голой земле, когда рассвет уже занимался. Микаэла растянулась прямо на мне и тихо посапывала, уткнувшись в мою грудь. Магия разливалась густым потоком вокруг нас. Наверное, именно этот рассвет я буду вспоминать на смертном одре.
Сегодня я впервые узнал, что такое заниматься любовью и получать истинное удовольствие, а до этого момента в моей жизни были лишь нелепые телодвижения в стремлении достичь его суррогата.
Когда я перенёс малышку в палатку и укутал в одеяло, она даже не проснулась. Сам же я выспался и решил приготовить завтрак. Впервые в жизни мне хотелось расстелиться ковриком для своей женщины. Это потом, примерно к обеду, я понял, что был пьян магией и плохо соображал, но в тот момент был самым глупым и счастливым подкаблучником на свете.
Это была продуктивная неделя. Сначала Мика чувствовала себя скованно, но я не давал ей заниматься самокопанием ни минуты, постоянно прикасаясь руками или губами. Мы наслаждались друг другом по нескольку раз в день, ну и делом заниматься не забывали. Мика научилась ставить свой щит самостоятельно, а не инстинктивно, направлять поток в определённую точку и отделять внутренний от внешнего. А самое главное наше достижение заключалось в том, что на третий день медитаций и попыток вливания силы через нить мы услышали Лукаса Илвара.
«…мы в плену. Семь. Разведчики летают. Где остальные, не знаем. Подстрелили сразу. Магии нет. Только механиз…»
Ещё через три дня, в течение которых Микаэла щедро делилась с братом силой и задавала вопросы, удалось получить ещё одно сообщение.
«Жив. Не мучают. Там засада. Ждут. Приборы тоже сдохли. Двуликие обернуться могут».
В общем, через неделю мы возвращались удовлетворённые и окрылённые новостями.
Замеры тоже порадовали. Потенциал Микаэлы увеличился. Радиус трансляции магии в начале недели достигал двенадцати метров, а к концу не только не уменьшился, но даже возрос до пятнадцати. Иногда, несколько раз в день, особенно ночами, он подскакивал до шестнадцати метров. Я представлял - почему, но мыслями делиться не собирался. Сила потока также не иссякала.