Моя темная "половина" (СИ)
Шрифт:
"Дырку" в "заборе" эта хитрая лисица если не нашла, то сама проделала, а потом, окутав чарами "невидимости", утянула через нее и меня. Дальше была продолжительная пешая прогулка, короткая поездка на "снежинке" и... бесконечное блуждание среди заваленных товарами лотков городского рынка. У меня, если честно, глаза разбегались от обилия всевозможной продукции. Да еще это неприятное ощущение слежки нервировало. Поэтому почти все решения за меня принимала Лей, я же только кивала, соглашаясь, или отрицательно мотала головой, если что-то совсем уж не нравилось.
– Этот аромат тебе пойдет. Чуть горький и в то же время яркий, страстный. На-ка, - Лей-Кули протянула мне образец, я, вдохнув, пожала плечами.
– И вот это масло
– А может...
– она внимательно посмотрела на меня, - подстричь тебя, что думаешь, невеста?
За последние сутки я уже успела привыкнуть к тому, что все члены семьи Кули именно так меня теперь и называли. Лирэн произносила данное слово тем же тоном, как говорила "брат", "дочь", или, к примеру, "триора", обращаясь к троюродной кузине, живущей по соседству последние тридцать шесть лет. Неприятная, кстати, девица эта самая триора, ну да речь не о ней. В устах Лей "невеста" звучало немного иронично, но, тем не менее, по доброму. Дочь главы рода вообще хорошо ко мне относилась, как и я к ней, и моему новому статусу искренне радовалась. Кир же называл меня невестой не чаще, чем айкой или принцессой. Но каждый раз, когда он так ко мне обращался, мое сердце, вопреки нашему договору о некоторой... фиктивности помолвки, начинало биться чаще.
Именно из-за этой реакции на жениха, я и отказалась переехать к нему в шарту. Банально испугалась, что, если он проявит чуть больше настойчивости, я не смогу устоять против соблазна. Он мне нравился, очень сильно нравился. Его взгляды завораживали, легкие прикосновения обжигали, вызывая предательскую дрожь. Но память по-прежнему хранила какие-то тайны, и не узнав их, бросаться в чувственный омут с головой было страшно.
Кто знает, что за цели преследует этот мужчина, так искусно играющий роль заботливого друга и... самого обаятельного поклонника? Может, он просто хочет каким-то образом использовать мой вампирский дар. Не зря же так настаивал на соединяющим пару ритуале Эо.
А я... ну, а что я? Разбитое сердце куда сложнее лечить, нежели слегка треснутое. Так что при всех моих симпатиях к Кир-Кули, я старалась держаться от него на расстоянии и по возможности не оставаться наедине. Поэтому и таскала повсюду за собой племянницу жениха. Та, к слову, не возражала. Мы с ней успели сдружиться за столь короткий срок, и во многом этому посодействовала общая любовь к струнным инструментам и... к животным. Я обещала научить девушку играть на забранной из шарту Кира гитаре, а она меня на своей "лютне", которая правильно называлась гриррвэй*.
Над своими кардарами Лей-Кули тряслась, как родная мамочка над горячо любимым потомством. Ко мне же ее подопечные относились с легкой настороженностью, но без агрессии. К Лирэн-Кули - спокойно. На остальных многозначительно порыкивали, и этого было достаточно, чтобы незваные визитеры поспешно ретировались. Забытую Ийзэбичи айку юная аше-ара тоже забрала в свой зверинец. Причем новую хозяйку зверек почему-то не грыз, как делал это с драконом. Меня пушистая мелочь тоже не кусала, более того: она позволяла себя гладить и чесать за длинным острым ушком, а еще айка любила спать, свернувшись клубком на моих коленях. Исходя из такой реакции, я предположила, что эта конкретная особь просто не любит мужчин. На что Лей-Кули только загадочно хмыкнула.
– Украшения нужны или нет? Третий раз спрашиваю!
– вернул меня с небес на землю голос подруги.
– Украшения?
– рассеянно моргнув, переспросила я.
– Да. Кольца, например, - она мазнула кончиками пальцев по своей левой мочке, где красовалось серебристое колечко. Такие же серьги носили и другие аше-ары, которых мне довелось тут встретить. Только количество подобных железок, вдетых в уши, у представителей этой белокожей расы разнилось. У Кира их было много, у Лирэн еще больше, а у Лей в сумме
– Каждое кольцо в левом ухе символизирует прожитые сорок лет. В правом - значимые события в жизни аше-ара. В моем случае, это испытания в младенчестве на наличие магии жизни и испытания в подростковом возрасте, когда я должна была доказать свое право на владение фамильным кинжалом, - я кивнула, примерно представляя, о чем идет речь, так как словоохотливая девчонка успела за эти дни мне многое рассказать о традициях своего народа.
– Есть еще кели, - она указала на половинку кулона, которую, словно серьгу, вдел мне в мочку жених, но касаться этого символического украшения не стала.
– Правда, в ушах только брачные носят, остальные - на шее. Так, ладно, отвлеклись, - взглянув на странно-бледную физиономию молчаливой торговки, оборвала лекцию Лей-Кули. Оно и понятно, я ж под заклинанием "невидимости". И получается что? Правильно! Молоденькая аше-ара либо с воображаемым другом беседует, либо сама с собой. Я б смутилась, а этой белокожей шельме все нипочем.
– Сколько тебе полных лет?
– спросила она.
– Девятнадцать... говорят, - неуверенно пробормотала я, продолжая наблюдать за торговкой. Та на вопрос отвечать не пыталась, видимо, решив не связываться с вооруженной до зубов сумасшедшей. Хотя, может, такие вот "воображаемые друзья" под слоем чар просто для этого мира редкостью не были. А теткина бледность - всего лишь отличительная черта ее внешности. Гайлы с аше-арами и вовсе вон белые, как мел. Никого же это не удивляет.
– А какие значимые события в жизни были?
– продолжала допрос Лей-Кули.
– Э-э-э, - вопрос озадачил, учитывая то, что о большей части этих самых событий я знала исключительно с чужих слов.
– Переход в другой мир не пойдет?
– Да ну, - отмахнулась моя спутница.
– Разве ж это событие! Ладно, пошли оружие посмотрим. Рано тебе еще кольца вдевать, а всякие там ожерелья и прочие дорогие побрякушки пусть Кир-Кули сам покупает. Вот лет через тридцать...
Она еще что-то говорила, ведя меня за собой вдоль торговых рядов, но я опять не слушала, чувствуя себя мишенью чьего-то пристального взгляда. Тяжелого, липкого... опасного.
– Лей-Кули!
– дернув ее за рукав, тихо проговорила: - За нами следят.
– Не может быть, я б заметила, - нахмурилась блондинка, остановившись.
– Значит, хорошо следят, раз незаметно, - не желала сдаваться я.
– Может, дядя кого-то нанял, желая перестраховаться? Или мама...
– Или...
– я не успела договорить, так как меня сильно толкнули. Что само по себе уже оказалось странно.
И дело даже не в стоящей рядом голубоглазой аше-аре, на поясе которой красовались ножны с длинным кинжалом, а в потайных карманах пряталась куча колюще-режущих предметов, каждый из которых был способен лишить жизни обидчика. Меня просто не могли толкнуть, так как не должны были заметить. Заклинание "Отвода глаз", которым подруга заменила действие амулета "невидимости", должно было надежно скрывать мою скромную персону от всех, кроме нее.
И оно скрывало, заставляя прохожих подсознательно обходить меня, словно незримое препятствие. А сейчас я едва устояла на ногах (спасибо прилавку), ощутив нехилый такой толчок чьего-то огромного живота. Толстый гайл пробубнил что-то вроде извинений и, покачиваясь, побрел дальше. Мою же руку схватила бойкая торговка, решившая навязать мне какой-то браслет.
Глаза Лей-Кули чуть засветились - девчонка применяла магию, вероятно, чтоб восстановить слетевшие с меня чары. И, как назло, именно в этот самый момент до нас решили докопаться два молодых аше-ара. Совсем юнцы, судя по отсутствию колец в их острых левых ушах, зато гонору обоим было не занимать. Они что-то требовали у Лей-Кули, бросаясь обвинениями в трусости... то ли поединок, то ли долг, то ли предмет какой-то - не знаю. Название, мелькавшее в разговоре, я раньше не слышала.