Моя Твоя дочь
Шрифт:
За этим круглым столом они собирались семьёй на праздниках. Мама накрывала его красивой скатертью и выставляла на стол нарядный сервиз. Да, так было раньше.
Но сейчас квартира казалась ей чужой, словно заброшенным музеем прошлого.
Посидев ещё немного, Маша поднялась и, переодевшись, принялась за уборку. С каждым движением швабры или тряпки она возвращала себе кусочек той утраченной жизни. Застелив стол той самой скатертью, она заварила травяной чай и налила его в красивую чашку из тонкого
Завтра будет сложный день. Ей нужно было настроиться на разговор с Андреем.
Утром перед тем, как поехать к Андрею, Маша заехала на кладбище.
Купив цветы, любимые Дашкой чайные розы, села на скамейку рядом. Они лежали здесь все вместе. Папа, мама и Даша.
— Привет, Даша, — смахнув слезу, она улыбнулась. — Как видишь, я здесь. Приехала, — она судорожно выдохнула, сдерживая всхлип. — Как вы там? Вам всем от нас с Евой большой привет. Вы уж там попросите за Еву… — не выдержав, она закрыла лицо руками и заплакала.
Как же сложно быть одной…
Через тридцать минут она вышла за ворота и, заказав такси, поехала к Андрею. Пора ему отдать ей свой долг.
Завод, которым владели Крымовы, разросся, что неудивительно, конечно. У Крымовых всегда была масса амбиций, которые двигали их вперёд. Что отец, что сын шли по головам, не обращая внимания на простых людей. С ненавистью посмотрев на завод, Маша высоко подняла голову и пошла в административное здание. Ей нужен был кабинет директора. И она войдёт туда, чего бы ей это не стоило!
Она здесь никогда не была раньше. Да это и неудивительно, конечно. Она ему никто, сестра бывшей жены. К тому же тогда ей было всего девятнадцать лет. Ей не был интересен завод Крымовых. Ей вообще в её девятнадцать лет было легко и весело. Она училась на втором курсе в Академии Живописи и была тем самым немного сумасшедшим художником. Была. А потом случилось то, что случилось, и всё изменилось.
Поэтому сейчас она войдёт в кабинет к Андрею и просто стрясёт с него всё, что он им с Евой должен.
Не глядя на секретаршу, сидящую в приемной, она прямо прошла к кабинету и, распахнув дверь, ворвалась внутрь.
Андрей изменился, стал шире и словно бы даже выше. Это первое, что бросилось ей в глаза, а потом она увидела его глаза. Холодные, пустые, словно неживые. Ну и, конечно, тот самый высокомерный нос, который он тут же задрал к потолку, едва узнал её. Правильно… Кто она такая? Никто…
Разговора у них не получилось. Андрей не поверил ей. Как, собственно, и тогда. Более того, он вызвал охрану и её буквально выволокли из его кабинета.
— Я этого так не оставлю! Я пойду на телевидение! Я во всех социальных сетях о тебе расскажу! — кричала она. — Сутки! У тебя всего лишь сутки!
Наконец охранник выставил её за территорию завода и сердито посмотрел на неё:
— Придёшь ещё,
— А вот и приду! — не удержавшись Маша высунула язык. — И буду приходить!
Охранник, недовольно покачав головой, развернулся и пошёл обратно, оставив всклоченную Машу на улице.
Медленно выдохнув, Маша поправила волосы и одернула пиджак. Весь её пыл угас, оставив после себя усталость.
Вызвав такси, она поехала в сторону дома.
Первый шаг сделан.
Если Андрей включит мозг и заглянет в папку, он придёт. Не сможет не придти. Ева его копия. Ничего нет от Дашки. Андрей, конечно, тот ещё козёл, но не слепец же.
По дороге домой Маша зашла в магазин, чтобы прикупить продукты. Вчера у неё не было сил, чтобы готовить себе, а сегодня ей нужны силы. Впереди их ждёт борьба, и сил нужно много.
Глава 3
Андрей
Он не хотел сюда приходить. Не хотел. И всё же он здесь.
Стараясь не смотреть по сторонам, он прошёл в комнату и остановился.
— Расскажи мне всё.
Маша недовольно смотрела на него, сложив руки на груди.
— Не прошло и четырех лет? — не удержавшись, уколола она его.
— Просто расскажи всё, — буркнул он.
Видит бог, ему совершенно не хотелось стоять здесь и слушать её, потому что он понимал, что после рассказа всё изменится.
— Еве полных три года. Она замечательная, красивая, очень умная малышка, — Маша грустно улыбнулась уголками губ. — Она очень общительный ребёнок. Так радовалась, когда пошла в садик! И ведь ничего не было. Никогда ничего не было! Она даже болела мало, хоть и родилась недоношенной…
Худенькие плечики Маши горестно опустились, и она замолчала, отведя глаза.
— На Новый год мы выучили сложное стихотворение, сшили костюм снежинки… Такой, как раньше мама нам с Дашкой шила… А потом, совершенно неожиданно, на утреннике она упала…
В комнате повисла пауза. Маша судорожно выдохнула и зажала пальцами переносицу, стараясь не расплакаться.
А Андрей… Он молчал. Все еще не верилось в то, что девочка, о которой с такой болью рассказывает ему Маша, его дочь. Дочь…
Он ведь привык думать о том, что не имеет отношения к этому ребёнку. Это был просто ребёнок. Чужая кровь…
— Ева лежит сейчас в больнице. Нам провели уже два курса химии, и они пока не дают результата. Она очень ослабла. Единственный выход в нашей ситуации — это пересадка костного мозга. Ей срочно требуется донор костного мозга.
Маша сердито поджала губы, и в её глазах снова вспыхнула злость.
— Если бы не это… Если бы не Ева… Я бы никогда, слышишь, никогда и близко не подошла бы к вашей семейке! Но Ева твоя дочь! И ей нужна помощь!