Моя уникальная попаданка в академию
Шрифт:
Стресс — движущая сила прогресса!
А еще злость! Дикая такая, необузданная! Если бы не убежала, сама бы ректора отмутузила как следует, вот оборотни бы удивились! И за трио куртизанок, и за захватническую поцелуйчатую деятельность, и за тиранские замашки!
Я стерпела Кешину ревность, молча ретировалась, поджав хвост. Я стерпела сотни непоняток здесь, тысячи деспотичных замашек, но всему есть предел.
Мой предел — здесь, прям на этом дереве. Я поклялась себе, что слезу с него другой. Хватит уже вертеть попаданкой, как вздумается, теперь
Один притащил в постель собственному братцу, второй проявляет собственнические замашки при нулевой социальной ответственности, да еще — король сия мира — на него пахать заставляет!
Ну уж нет! Вот раскрою дело министров — раскручу его величество на свою мечту! И пусть только попробует мне отказать!
А ректор будет умничать — смещу его с должности! А что? Как только попаданки не наглеют! Чем я хуже?
Вот только слабенькая я пока! Пора бы и о своей выгоде вспомнить: найти того, кто сможет от «фасолинки» излечить!
Ой-ёй! Пока строила наполеоновские планы, чуть с дерева не улетела, хорошо, успела зацепиться и сесть, правда, на ветку потоньше.
Теперь вот от каждого дуновения ветерка я опасно кренилась из стороны в сторону вместе с веткой, в которую вцепилась мертвой хваткой.
Толпа внизу превратилась в кучу-малу. Два наглых оборотня и один злющий ректор устроили замес на целую площадь!
Хук справа, толчок слева, и вот тебе массовая потасовка вместо фестиваля!
А потом и разборки со стражами порядка…
Эх, хорошо сижу! И не заметил меня никто, не тронул. Ляпота!
— Слезай уже давай! — скомандовал недовольный Сторм, стукнув мыском ботинка ствол. — Безопасно!
Ему хорошенько досталось: разбили нос, из нижней губы сочилась кровь, многострадальный глаз уже наливался фингалом! И одежда выглядела не лучше: левый рукав рубашки вырвали в драке, правый — держался только на честном слове!
Так тебе и надо, что силы нет подрихтовать личико! Пусть ходит расписным красавчиком!
Но и оборотни целыми не ушли, ох уж и отвел драконью душу Вильгельминский! Даже без магии навалял братцам так, что Вель прихрамывал, а Ррог не досчитался зубов. Жалость к мохнатым шкуркам у меня совсем не проснулась.
Впрочем, и на Сторма я смотрела без сочувствия.
— Точно безопасно? — уточнила я. — Ты уже всю злость извел? На меня ничего не осталось?
Сторм так красноречиво зыркнул в ответ, что руки-ноги задрожали, и дерево сразу затряслось в пароксизме плохого предчувствия.
— А знаешь, мне и здесь неплохо сидится, — выдала я, передумав испытывать драконью выдержку на крепость. — Да-да! К солнцу близко, свежий воздух, красота-а-а. ай! Ты что удумал, и-и-изверг?!
Этот варвар накренил ствол, схватился за мою ветку и снял меня за шкирку, как нашкодившего котенка! Вот это удаль молодецкая! И без магии зашкаливает!
Но меня? Меня? И как котенка?!
ГЛАВА 107
ГЛАВА 107
— Цела?
Цедит еще гад!
Да что мне сделается-то?
Только наблюдала, как Сторм кулаки чешет, а потом язык, доказывая стражам свою личность. Те, кстати, впечатлились и уважаемого господина (да-да! Собственными ушами их слова слышала!) забирать для выяснений на стали. А братцев-оборотней замели! Так им и надо! Будут знать, как честных девушек совращать на дабл!
— Смотря для чего, — отошла от него на полшага. Дальше Вильгельминский просто не позволил, удерживая меня за пояс юбки. Какой прыткий дракон мне попался!
— Целуй давай, — приказал ректор.
Кто о чем, а вшивый о бане!
Нет, вы слышали? «Целуй давай!» Будто я нанялась и договор подписала кровью на такие рабские условия и обращение!
Я озверела не хуже оборотней. Вот мгновенно и бесповоротно!
Даже на кулон глаза скосила, куда тогда силу первого убитого министра слила. Жаль только, я с той силой когти не отращивала и клыки — мне бы сейчас пригодились! А становиться мохнатой псиной не очень-то привлекало. Тем более, там явно что-то не так с нюхом, не хочу, чтобы опять повело от запаха этого наглеца!
— Брезгую, — скривилась я. — Вдруг ты псов зубами рвал?
— Ника, — мое имя, как предупреждение обо всех карах небесных, уже стало привычным из уст Сторма.
Наверное, стоит оставить попытки услышать от него свое имя в нежном тоне. Хватит смотреть с надеждой, хватит тащиться от поцелуев этого чушуехвостого!
— Да-да, господин ректор? — я недовольно сложила руки на груди, дракон наглюче зацепился там глазами. — На память жалуетесь? Может, в драке отбили?
— Это я поотбивал всем желающим! — гордо выпятил грудь Сторм. — Разве не заметила? Силу отдай!
Опять требование! Не просьба, не вопрос, а словно я ему в прошлой и в этой жизни задолжала!
И теснить меня начал к тому самому дереву, с которого только недавно снял. Ствол опять затрясся в страхе скорой встречи. Не нравилось ему наше соседство!
— Нет, — упрямо процедила сквозь зубы. — Табу на поцелуи, понял?!
Сторм обласкал меня своим фирменным взглядом из-под бровей:
— Кто сказал, что я буду просить? — а когда понял, что тактика выбрана неверно и только больше меня злит, заявил: — Не видишь? Исцелиться надо!
Он жалобно сложил бровки домиком так, что кот из Шрека просто нервно курит в сторонке, икая от зависти! Ка-а-акой у Сторма был взгляд! И камень разжалобить мог! Но меня не проняло! Попаданки так просто не даются! Тьфу, не сдаются!
— Боевые шрамы только украшают мужчин, — фыркнула я, в попытке проскользнуть у него под рукой.
Побег не удался.
Сторм попаданскую диверсию пресек на подлете, впечатав меня спиной в ствол дерева. Аккуратненько, правда, чтобы не ушиблась. Лапищами своими обнял — не шелохнуться!