Моя вечная жизнь
Шрифт:
Ни вблизи, ни вдали я не видела мужчины, способного меня не только увлечь, но и удержать на срок, хоть сколько-нибудь сопоставимый с вечностью.
«Бессмертие стоит нам жизни», – сказал сто пятьдесят лет назад испанский поэт и драматург Рамон де Кампоамор. Мне вечная жизнь, похоже, стоила жизни личной.
В общем, настроение все эти три недели было гнусное.
Двенадцатого апреля я пришла в офис раньше, чем Санчо, включила компьютер в кабинете и первым делом вывела на колонки передачу «Метеорадио», чтобы слегка подзарядиться
– Сегодня Всемирный день авиации и космонавтики! – с готовностью просветил меня неизменно жизнерадостный ведущий. – Родившиеся в этот день по знаку зодиака – Овны. Именины, день рожденья или день ангела у Ивана и Зосимы. Убывающая луна переходит в знак Стрельца…
Я слушала бодрый речитатив вполуха.
– По народному календарю, двенадцатое апреля – день Иоанна Лествичника!
– Бум! – в приемной хлопнула дверь, а потом послышался долгий мягкий шорох – как будто легла на землю подрубленная елочка.
– Санчо, это ты? – крикнула я, не поднимаясь с места.
Паша Бураков как раз начал рассказывать более или менее интересное:
– Хозяйка, которая соблюдает традиции предков, двенадцатого апреля обязательно должна испечь пирог в форме лестницы!
Я подняла брови и призадумалась. Среди моих предков в разные времена были польские шляхтичи и русские дворяне, белорусские и «пскопские» крестьяне, кубанские казаки, интеллигентнейший профессор петербургского университета и неукротимая осетинская княжна. И кого из них я должна почтить пирогом в форме лестницы?!
– Такой пирог гарантирует, что после смерти человек взойдет на небеса! – авторитетно пообещал Павел Бураков.
– Это мы! – громко ответил мне помощник.
Я не сразу отреагировала на множественное число, потому что по инерции продолжала думать: интересно, какой именно человек взойдет на небеса со столь оригинальной хлебобулочной рекомендацией? Сама затейница-хозяйка или же кто-то из ее незабвенных предков? А где же они были до того, как она слепила для них ступеньки на небо из теста – болтались в чистилище, как в накопителе аэропорта?
– Спасибо, распакую сам, – нормальным голосом произнес Санчо в приемной.
Снова хлопнула дверь – кто-то ушел.
– Александр, ты там? – очнувшись, крикнула я.
– Да, донна Анна! Взгляните, тут для вас посылочка!
Я приглушила радио, вышла в приемную и с почтительным изумлением взглянула на «посылочку».
Это была картонная коробка приблизительно кубометрового объема. Опутанная пластмассовыми лентами, она была со всех сторон заляпана наклейками с предупреждениями о необходимости крайне бережного обращения.
– Интересно, что там, внутри? – Санчо с намеком пощелкал в воздухе ножницами.
– Надеюсь, не пирог в форме лестницы, – пробормотала я и жестом разрешила помощнику приступить ко вскрытию.
– Не ронять, не мочить, не переворачивать…
Комментируя пиктограммы на наклейках,
Мое сердце екнуло: я узнала материальчик! Такой плащик я привезла с собой из последней поездки в Европу как оригинальный шварцвальдский сувенир.
– Изумительно! Восхитительно! Прелестно! – развернув клеенку, страстно застонал мой впечатлительный помощник. – Какие краски! Какая экспрессия!
Это была та самая лампа с витрины бад-вильдбадского магазинчика, в которую я влюбилась с первого взгляда. И нисколько не разочаровалась, увидев ее вновь!
– А кто отправитель, Санчо? Посмотри обратный адрес на коробке! – попросила я.
– Некто В.Гауф из интерьерного салона «Вильфрау».
– Вранье! – я присела на корточки, рассматривая непонятные мне надписи на немецком. – Вильгельм Гауф – это немецкий писатель девятнадцатого века, автор знаменитых «Сказок Черного Леса»! А вильфрау – это лесная ведьма!
Что за шутки?
Я задумалась.
– О, почтово-литературная мистификация, как удивительно и необычно! – мой восторженный помощник подкатил к потолку аккуратно подведенные глаза.
Я внимательно на него посмотрела, и в голове моей что-то щелкнуло. Так, так…
Я любовалась этой дивной лампой в компании Алессандро Росси, который совершенно точно ничего уже не мог мне прислать, кроме, разве что, привета с того света, да и то через медиума… Но был ведь еще один свидетель моих восторженных подскоков у витрины закрытого в тот момент магазина!
– Ой, а это тут зачем?
Санчо вытащил из расписного стеклянного бочонка лампы пластмассовую вишенку на резинке и тут же украсил ею свою собственную прическу.
Точно! Я победно щелкнула пальцами. Марик – вот кто видел, с каким вожделением я смотрела на дивную лампу!
– Запакуй ее снова, пожалуйста, я заберу ее домой! – попросила я помощника.
И, возвращаясь к себе в кабинет, ревниво отняла у Санчо и унесла с собой пластмассовую заколку-вишенку.
Простая вежливость требовала поблагодарить Марика за прекрасный подарок, однако моя попытка сделать это по телефону провалилась: автоответчик на хорошем английском сообщил мне, что такого номера не существует. Никаких других контактов с Маркусом Хинксом у меня не имелось.
Тогда я позвонила в агентство «Пулитц и Партнер» и попросила к телефону Мишу Платофф.
– О, мадам Ливанова! Рада вас слышать, как дела? – судя по голосу, Мишель действительно была рада.
Это меня не удивило: я уже сполна оплатила немалый счет, выставленный мне агентством.
– Все хорошо, спасибо, – я не стала терять время на реверансы и перешла к делу. – Мишель, я хотела бы премировать одного из ваших сотрудников.
– О, в самом деле? И кого же?
– Агента Маркуса Хинкса.