Моя вина
Шрифт:
Я остановил свой кулак, прежде чем снова вмазать этому сукиному сыну.
– Еще раз принесешь это дерьмо на мою вечеринку, и то, что я сделал с тобой сегодня, покажется тебе нежными ласками, – произнес я, убедившись, что он слышит каждое мое слово. – Ты меня слышал?
Этот засранец, залитый кровью, отошел как можно дальше от меня.
Я обернулся и увидел совершенно перепуганную Ноа.
Что-то шевельнулось во мне, когда я увидел выражение ее лица. Черт возьми, хотя я не мог ее терпеть, но она не заслуживала
Я подошел, внимательно наблюдая за ней и пытаясь обуздать свою злость. Она, напуганная и дрожащая, сделала несколько шагов назад и уставилась на меня, открыв рот.
– Елки, Ноа! Я не причиню тебе вреда, ясно? – сказал я ей, чувствуя себя преступником, хотя ничего ей не сделал.
Когда я оставил ее на дороге, то думал, что она позвонит маме и поедет домой с нашими родителями. Мне не пришло в голову, что она сядет в машину первого встречного придурка и явится на вечеринку, совсем не подходящую для такой девушки, как она.
– Что мне дали? – спросила она, проглотив слюну и посмотрев на меня так, как будто перед ней стоял сам дьявол.
Я вздохнул и отвел глаза, пытаясь привести мысли в порядок. Мой отец только что позвонил и спросил, где Ноа. Ее мать волновалась, поэтому я сказал, что перезвоню ей как можно скорее. Я солгал, что Ноа поехала со мной домой к Эрику и что сейчас она смотрит фильм с его сестрой.
Моему отцу не нужно знать, что случилось этой ночью и где мы были сейчас. Он уже достаточно вытаскивал меня из сложных ситуаций. Мне было непросто держать свою личную жизнь в тени. И я не мог позволить Ноа портить мне жизнь.
Менее чем за день ей удалось вывести меня из себя больше, чем любой другой женщине, которую я когда-либо имел удовольствие знать.
– Ты в порядке? – спросил я, игнорируя ее вопрос.
– Я хочу убить тебя, – ответила она, и я увидел, что ее глаза наполняются слезами.
Черт, мне надо скорее дозвониться до ее матери.
– Ну… не надо, лучше в другой раз, – сказал я, взяв ее за руку. – С тобой все будет в порядке, – я пытался упокоить ее.
Мы подошли к машине, я открыл дверцу и подождал, пока она сядет.
Потом достал свой мобильник.
– Ты должна сказать матери, что с тобой все в порядке и чтобы она ложилась спать, – попросил я, пока искал в списке телефон отца. – Скажи ей, что мы смотрим фильм у моих друзей.
– Да пошел ты, – сказала Ноа, откинув голову назад и закрыв глаза.
Я подошел к ней и схватил ее рукой за лицо. Она открыла глаза и посмотрела на меня с такой ненавистью, что мне захотелось врезать ей так, чтобы она разлетелась на тысячу кусочков.
– Звони, а не то будет плохо, – потребовал я, думая о том, какова будет реакция моего отца, если он узнает, что случилось этой ночью. Не говоря уже о матери Ноа.
– Что ты собираешься со мной сделать? – сказала она,
Ладно, я заслужил это, но у нас не было времени.
– Я набираю номер, и будет лучше, если ты ей скажешь то, о чем я тебя попросил, – предупредил я, приложив телефон к уху.
Через несколько секунд на другом конце линии раздался голос Раффаэллы:
– Ноа, ты в порядке?
Она посмотрела на меня, прежде чем ответить.
– Да, – ответила она к моему огромному облегчению, – мы смотрим фильм… мы немного задержимся, – продолжила она, блуждая взглядом по потолку машины.
– Я рада, что ты поехала, дорогая, вот увидишь, тебе понравятся друзья Ника.
Я отвернулся, когда услышал это.
– Уверена, – сказала Ноа, не глядя на меня.
– Увидимся завтра, милая, я люблю тебя.
– И я тебя, пока, – сказала она, после чего я забрал у нее телефон и положил его в карман.
Я обошел машину и сел на водительское сиденье. Нам нужно было подождать, чтобы посмотреть, насколько Ноа устойчива к действию наркотиков.
Я повернулся к ней.
– Мне жарко, – сказала она, закрыв глаза, и я увидел, как пот стекает по ее лбу и шее.
– Это скоро пройдет, – успокоил я ее, надеясь, что мой голос не выдаст моего волнения.
– Каковы последствия этого наркотика? – с трудом спросила она.
Я засомневался на мгновение, прежде чем ответить ей.
– Пот… бросает то в горячий, то в холодный… сонливость… – ответил я, надеясь, что это будут единственные последствия, которые проявятся.
Если у нее начнется рвота или тахикардия, мне придется отвезти ее в больницу, а это плохо закончится.
Щеки ее стали пунцовыми, волосы прилипли ко лбу. Я заметил, что на одном из запястий у нее была резинка.
Я дотянулся до нее и снял. Это было единственное, что я мог сделать, чтобы помочь ей чувствовать себя хоть немного комфортнее.
– Что ты хочешь сделать? – сказала она, и я почувствовал страх в ее голосе.
Я глубоко вздохнул, пытаясь сдержать свои эмоции. Я никогда не поступал так с девушками… и видеть, как Ноа боится, что я сделаю с ней что-то, было как удар под дых.
Этот ребенок всего за несколько часов вымотал меня полностью.
– Помочь тебе, – ответил я, подхватив ее длинные, разных оттенков волосы в хвост и закрепив его на макушке.
– Для этого тебе пришлось бы исчезнуть, – ответила она, растягивая слова.
Я не мог не улыбнуться. У этой девушки было больше мужества, чем у любой другой, которую я когда-либо знал. Она не думала о том, с кем она связывается.
Я вспомнил ее выражение лица после того, как она ударила меня. Это было неожиданно. Давно меня никто не бил.