Моя выдуманная жизнь
Шрифт:
Почесав бровь, я лишь киваю, не придумав, что сказать или сделать в ответ на такое действие. Но, может, её надо поддержать?
— Знаешь, я отлично тебя понимаю, — произнёс я. — У меня тоже был не очень приятный опыт отношений. Её звали Мелисса…
Я рассказал о ней, смещая акценты на наши чувства, которые и правда какое-то время присутствовали во всём этом. Про дневники я тактично умолчал. Даже такой, как я, понимал, что это не та тема, которую нужно поднимать в такой ситуации.
— Думаю, — произнёс уже под конец, — что иногда
Элис вздрогнула и посмотрела на меня чуточку иначе. Кажется, какой бы смысл она ни уловила за этими словами, женщина стала относиться ко мне немного по-другому. Хорошо ли это?
— Даже если ты найдёшь себе кого-то вместо бывшего, — продолжил я, — всё равно сохранится немалый шанс на то, что ты продолжишь ощущать это самое одиночество.
Она кивнула и подалась вперёд. В глазах горела искорка. Казалось, сейчас что-то случился. А в следующий миг… зазвонил телефон.
— Прости, — вытаскиваю трубку, — я отвечу.
Пришлось выйти в другую комнату, чтобы не смущать её и не мешать собственными делами. Впрочем, мог и не выходить. Это оказалась больница. Какая-то сотрудница, чьё имя я даже не запоминал, сообщила, что они собираются перевести Джима в другую палату. Туда, куда помещают пациентов, которые слишком долго находятся в коме.
Уверив её, что всё отлично понял, заканчиваю разговор и возвращаюсь к Элис.
— Ох, — не сдержал удивления. Женщина спала. Она завалилась на мой диван и попросту уснула! — Меня не было-то… минут пять, — покосился на часы.
Подойдя ближе, я посмотрел на неё, более пристально изучая черты лица и волосы. Я осмотрел её гораздо внимательнее, чем делал это раньше. Ведь до нынешнего момента старался оставаться в рамках приличия. А что говорят эти рамки? Смотреть в глаза или хотя бы в сторону лица. Не опускать взгляд. Рассматривать грудь, попку или что-то иное — неприлично. Это недостойно «хорошего парня».
Но сейчас было можно… Можно ведь, верно?
— Элис, — негромко позвал её, стоя прямо над женщиной. — Элис, — добавил немного громкости.
Вот только это не сработало. Её сон был крепким и… спокойным? Помню, как-то я читал, что мы засыпаем только в ситуации, когда ощущаем себя в безопасности. Когда можем расслабиться. Исключения — сильный стресс или усталость. И мне кажется, что сейчас причина именно в последнем. Усталость и стресс. Всё-таки мы с Элис ещё слишком мало знаем друг друга, чтобы она могла столь сильно доверять мне и уснуть прямо на моём диване.
Кивнул сам себе — мысль казалась здравой.
Решившись, аккуратно дотрагиваюсь до её плеча, тут же отдёргивая руку.
— Элис? — никакой реакции.
Задерживаю касание дольше. Слишком долго. Ощущаю мягкую, нежную кожу. Неспешно поглаживаю, размышляя, правда ли подобным действием я стараюсь её разбудить? Может, дело в том, что мне это попросту
— Стоит ли оставить всё как есть? — Проведя двумя пальцами по подбородку, понимаю, что присутствие Элис в непосредственной близости не даст нормально сосредоточиться уже мне самому. Мысли будут скользить в совершенно иные дебри. А потому — нет. Я не могу оставить её на своём диване.
В голове приходит идея, что можно налить в кружку холодной воды и выплеснуть женщине на голову. Тогда она точно проснётся. Но не будет ли подобное слишком жестоким? Скорее всего, если я поступлю подобным образом, она больше не станет продолжать наши… «добрососедские» отношения. Быть может, это будет самым правильным моим поступком?
Вздохнув, я понимаю, что не хочу будить Элис так грубо. Не желаю уподобляться тому неведомому мужчине, который оставил синяки на её лице.
— Элис, проснись, — негромко сказал я и снова потеребил её плечо, не добившись ровным счётом ничего.
Выйдя из квартиры, я дошёл до её двери и попробовал открыть. Дверь легко поддалась. Элис не стала запирать её, очевидно думая, что скоро вернётся. Это хорошо…
Широко открыв дверь в квартиру женщины, я убедился, что она не захлопнется сама по себе, а потом вернулся за Элис. Да, я планировал перенести её обратно. Думаю, когда она проснётся, то даже не сообразит, что случилось. В конце концов, кто поверит, что умудрился столь крепко уснуть в гостях у соседа, даже не заметив, как он перенёс тебя обратно?
Едва заметно хмыкнув, подхватываю женщину на руки. Она такая маленькая… такая хрупкая… Странно, что кто-то находит в себе силы, чтобы бить её.
Никаких трудностей с транспортировкой не возникло, я спокойно разместил Элис в её же собственной спальне, а потом ещё раз посмотрел на неё сверху вниз. Интересно, о чём она думает? О чём видит сны? Надеюсь, сейчас сознание Элис находится в каком-то мирном и прекрасном месте. В своей собственной утопии.
В следующий миг взгляд цепляется за её ноги. Она опять была в джинсах, поэтому я не вижу протеза. Точнее — вижу его не полностью. Только ступню. Женщина была в домашних тапочках, когда заходила ко мне. Конечно же, они слетели по пути. Надо будет вернуть, но… сейчас не об этом речь.
Я присел ближе и принялся изучать её ступни. Особенно ту, которая была искусственной.
Протянув ладонь, провожу по ней пальцами. Элегантный холодный пластик. Это — её единственная часть тела, которой более не нужно терпеть боль.
Подавив желание задрать штанину, чтобы изучить протез более внимательно, я набрасываю поверх Элис одеяло и ухожу. Уже в дверях различаю тихий шёпот. Женщина с кем-то разговаривала во сне.
Улыбнувшись, покидаю спальню и захожу в детскую. Точнее, даже не захожу, а осторожно приоткрываю дверь. Ширли и Джордж спали. В углу стоял телевизор — на высоком шкафу. Детям следовало бы смотреть и обсуждать мультики, но вместо этого они наблюдают, как избивают их мать.