Моя зависимость
Шрифт:
Воспитанием занималась бабушка. Святой человек. Она со мной гуляла, кормила, учила ходить, играла, купала, еще и за непутевой дочерью успевала следить. Я мать свою с трудом вспоминаю. Знаю одно, она меня ненавидела за сам факт существования. Разумеется, я маленький этого не понимал, всегда радовался ее приходу домой, помню, как ждал ее и спрашивал бабушку, когда она придет.
На первое сентября в первом классе все дети были с родителями, а я нет. Смотрел на остальных с завистью и обидой. Злился на бабушку и просил не ходить со мной в школу. Той ночью мать пришла поздно,
Учился хорошо, без всяких преувеличений. Мне легко давались точные науки, география и история. Но больше всего нравилось рисовать. Бабушка отдала меня в художественную школу. Не знаю уж, где она на все это деньги брала, но ходил я во все понравившиеся секции. Мать постоянно ее упрекала в излишнем транжирстве, говорила, что мне это не нужно, особенно искусство, я же мальчик. Но мне кажется, что эти переживания были скорее связаны с прекращением финансирования ее разгульной жизни.
Увы, счастливое детство продлилось недолго: у бабушки случился инфаркт, и ее забрали в больницу. Эти дни я помню отчетливо, как и ту ненависть, которая исходила от матери. Она не то что проверить мои уроки не хотела, даже кормить меня было непосильной ношей. Тогда я узнал, что такое дешевые яичные макароны и «голый» чай. До сих пор не могу питаться подобным. Лучше буду голодать.
Когда бабушку выписали, она выглядела постаревшей и уставшей. Но матери было все равно, она не собиралась за ней ухаживать, у нее жизнь била ключом – появился какой-то хахаль, который решил забрать ее с собой в Москву. Она и уехала. Вернулась спустя полгода на похороны бабушки. Второго инфаркта та не пережила. Мне исполнилось восемь. Брать меня с собой в столицу оказалось накладно, да и сожитель не горел желанием делить жилплощадь еще и со мной. Поэтому меня сдали в школу-интернат. Типа детдома, только за мое содержание нужно было платить, – я усмехаюсь своим воспоминаниям и смотрю в упор на врача. – Представляете, она была готова платить, лишь бы я был подальше от нее!
– Каникулы вы проводили с матерью? – интересуется Туманов и делает какие-то пометки в блокноте.
– Нет. Я ее не видел вплоть до выпускного. Там находилось много таких детей, как я. И мы завидовали тем, кого забирали на праздники и каникулы. Персоналу плевать на воспитанников, поэтому большую часть дня мы предоставлялись сами себе, сколачивали банды, устраивали дедовщину. Я и мой друг Илюха были заводилами. Однако учебу я не запускал – всегда интересовался новым, и рисовать продолжал, хоть и без руководителя.
Окончил школу без медали, но достаточно успешно, чтобы пробовать поступить в вуз. Матери пришлось возвращаться, потому что я был еще несовершеннолетний. К тому моменту кавалер у нее поменялся, но деньги также водились. Чтобы я поступил и окончательно оставил их в покое, за меня дали кому-то в приемной комиссии на лапу и впихнули на бюджет в архитектурно-строительный институт на специальность дизайнера архитектурной среды. Поселился в общаге, рядом с университетом. С тех пор я мать не видел никогда
Эта кукушка решила, что выполнила с
Так как денег мне взять было неоткуда, кроме стипендии, я учился на «отлично». И это легко сделать, если не прогуливать занятия. Зарабатывать на курсовых по специальности я начал с первого семестра. Взял в кредит компьютер, достаточно мощный, освоил несколько программ по онлайн-курсам и делал проекты всем желающим однокурсникам, а также учившимся старше. А на третьем курсе написал пару дипломов архитекторам и дизайнерам. Это было несложно.
В то время у меня появился настоящий друг, Сашка. Он жил в комнате рядом и тоже промышлял курсовыми. Мы конкурировали иногда, но в результате поняли, что лучше объединить силы и сделать что-то большее, чем дипломные работы. Мы решили открыть свою фирму. Программу, в которой работали, тогда еще никто не знал в нашем городе. Изображения объектов получались фотографического качества, от реального фото почти не отличить. Этим мы и пользовались. Начали с малого – открыли сайт, делали эскизные проекты коттеджей, и параллельно, для удовольствия, выкладывали фото придуманных интерьеров.
Сказать откровенно, бизнес шел вяло без рекламы, а деньги на нее скопились лишь к концу первого года работы. Мы хотели шарахнуть со всех направлений: интернет, местное телевидение, билборды, баннеры. Это принесло плоды. Но мы столкнулись с очередной задачей: изготовление деталей интерьера. Партнерство с поставщиками отделочных материалов и текстиля – не проблема, вместе с тем хороших мебельщиков найти тяжело. Мы случайно набрели на одну захудалую мастерскую, которая держалась из последних сил на паре клиентов, но качество мебели – исключительным. Мало того, они еще и ковкой занимались. Мы удачно прибрали их к рукам, и дело пошло. К окончанию университета у нас был стабильный бизнес и элитные клиенты: заказать дизайнерскую отделку могут себе позволить не все.
Глава 3
Я замолкаю, чтобы перевести дыхание, и улыбаюсь приятным воспоминаниям. Как же тогда мы были счастливы. Постоянно зависали в офисе, отдаваясь работе, боялись потратить лишние деньги на личные нужды, снимали квартиру одну на двоих. Но со временем осознали, что прибыли достаточно не только, чтобы купить себе по новой машине (хотя я предпочел мотоцикл), но и по отдельному жилью. Сашка обзавелся семьей. Недавно родился сын. А я…
– Когда вы начали принимать наркотики? – отвлек меня от мыслей психолог.
– Очень рано, – припоминаю я, углубляясь мыслями в прошлое. – Да. Я же говорил, что большую часть времени в интернате мы были предоставлены сами себе и легко выходили за его пределы. У моего друга, Илюхи, было много друзей среди местных ребят, дома которых располагались по соседству. В их числе был и барыга – травку по району распространял. Я не особенно в это вникал, слышал краем уха. А однажды вечером Илья предложил заглянуть к нему, мол, как раз должна быть свежая партия. Я и согласился.