Моя жена – ведьма. Дилогия

Белянин Андрей Олегович

— «Вот эта улица, вот этот дом, вот эта барышня, что я влюблен», — хорошо поставленным голосом пропел Фармазон, тыча пальцем вниз.

Я невольно вздрогнул. Неужели он имел в виду мою жену? Нет… Мостовая, на которую мы опускались, была пустынна. Квартал действительно оказался очень старым, все домишки — одноэтажные, фонарные столбы — редкие и ржавые, заборчики — покосившиеся, тротуаров практически нет, везде лужи да остатки еще дореволюционной брусчатки. Помои, видимо, выплескивались прямо на улицу. Драные собаки встретили нас трусливым лаем из подворотен. Боцю одарил их десятифунтовым

азиатским презрением. Я скатился вниз по крылу, удачно перепрыгнул прозрачную желтую лужу и махнул рукой близнецам:

— Пошли. Я так понимаю, именно этот дом нам и нужен.

— Все в точку, прибыли, куда следует, — подтвердил Фармазон. — Ты своего китайского попрыгунчика здесь на стреме оставишь? Или пусть нас в Шанхае подождет? Я бы предложил Шанхай, у них там замечательно готовят курицу с рисом и соусом из личинок красных муравьев. Вообще китайская кухня — это что-то! Помню, еще в мою бытность студентом Енского университета…

— Довольно пустопорожней болтовни! — строго прикрикнул Анцифер. — Сергей Александрович, переодевайтесь, вам пора.

— А… он точно дома?

— Хороший вопрос… — Анцифер глянул через забор. — Записка на двери не висит, а на пороге свежие следы грязных ботинок ведут в дом.

— Боцю, — повернулся я к нашему дорогому другу, — у меня к вам большая просьба, вы располагаете свободным временем?

— Да, полным-полно, вызывов нета, спешить некуда, а что вы там намерены делать?

— Охотиться, — пояснил я. — В этом бункере живет тот самый волк, что выдавал себя за вашего хозяина.

— Он опять пристает к принцессе Наташа?! — возмущенно вскинулся дракон, из его ноздрей поползли оранжевые струйки пара. — Пустите меня, я сама его съем с хвостом! Как писал незабвенный Ли Бяо: «Коль бешеный шакал грызет твою циновку, то хвост ему руби по уши! И не медли…»

— Вот именно об этом я и хотел вас попросить… Пока я буду выгонять его изнутри, вы не могли бы перекрыть негодяю пути для отступления? Надо держать под присмотром дверь и оба окна. Ибо если цитировать Шу Мяопуня, то: «Будь бдительным! Скорее Хуанхэ изгибы русла своего изменит, чем враг тебя врасплох ухватит за усы…»

— Никогда не слышала, но как просто и мудро сказана! — искренне восхитился любитель классической литературы, его глаза подернулись умиленной влагой.

На самом деле таких стихов, конечно, не существовало, как, впрочем, и автора. Я все придумал. Зная ритмику и размер, нерифмованные стихи можно писать на раз, ничего особенно сложного в этом нет. Главное — не впасть в плагиат, а уж великий Китай так насыщен разнообразными поэтами, что «изобретения» еще одного не заметит ни один специалист.

После недолгих споров близнецы заставили меня переодеться прямо на улице. Дракон раскинул крылья, и я спокойно поменял гардероб. Теперь на пороге дома старого Сыча стоял натуральный средневековый монах, в рясе, сандалиях, с молитвенником в одной руке и большим пистолетом в другой. От выбривания тонзуры я категорически отказался, ссылаясь на нехватку времени. Анцифер очень настаивал, но зачем мне эта лысина в тридцать лет?! Потом Фармазон постучал.

— Чего надо? — хрипло спросили из-за

двери.

— А… э… чего нам надо? — несколько стушевался я, ангел и черт пожали плечами. Прямо сказать, что мне надо его убить?! — Гражданин Сыч, это я, Сергей, муж Натальи Владимировны, открывайте!

— Да пошел ты… — За дверью раздались удаляющиеся шаги. Я беспомощно оглянулся, к такому повороту событий мы не готовились.

— Серега, ломай дверь! Ломай, я тебе говорю, он же уйдет в другое измерение, и фиг его поймаешь. Ну-ка пропусти, я первый, у меня большой опыт по взлому.

Фармазон с разбегу саданул дверь ногой, раздался противный скрежет, и дом оборотня «гостеприимно» распахнул нам свои объятья.

— Сереженька, отдайте мне пистолет и начинайте читать. Отдайте, отдайте, он вам только мешать будет. Вот так, теперь вперед…

Дом открывался длинным полутемным коридором, едва мы вошли, как сорванная дверь сама собой вскочила с пола и вновь закупорила вход. Магия! Ничего страшного, к этому быстро привыкаешь. Нас обступила полная темнота…

— Ну че? Подрожим здесь или пойдем дальше?

— Фармазон, не нервируй хозяина. А вы читайте, читайте, Сереженька, сейчас я дам свет.

Действительно, в то же мгновение нимб ангела озарил золотистым сиянием все вокруг. Я вгляделся в книгу… Главное, не перепутать, сначала страница двести сорок.

— «Прииде ко мне, страждущие и болезные… — робко начал я, но, постепенно увлекаясь, читал все лучше. — …аки звери рыкающие по берлогам, тако и человеки, в их душах Бога нет…» Анцифер, а мы не рано начали? Никого же нет, я тут могу хоть целый час читать, а Сыч ничего не услышит.

— М… думаю, это не так важно… — призадумался мой светлый дух. — Ведь Слово Божье не может не оказывать своего чудесного воздействия. Вы продолжайте читать, несмотря ни на что…

— А… кто это?!

Прямо из стены на меня глянул беззубый череп с зелеными огоньками в глазницах. За спиной послышался торжествующий вой неизвестного животного, а дальше началось светопреставление…

— Читайте, Сереженька! Не останавливайтесь!

Со всех сторон на нас бросились ужасающие монстры. Шипящие змеи с раздвоенными языками и ядом, капающим с изогнутых зубов. Дикие звери с окровавленными клыками, безумно горящими глазами и бешеной пеной, клочьями падающей из разверстых пастей. Гнилостные уроды с визгливым смехом и ужасающими язвами на дебильных лицах. Мускулистые, медведеподобные гиганты, размахивающие зазубренными косами. Страшные девицы с роскошными обнаженными телами и пошлыми улыбочками, открывающими вампирский оскал.

— Да не введет нас во искушение, но спасет души наши… — старательно подсказывал бледный Анцифер, и я повторял его слова как можно громче, почти срываясь на крик. Чудовища останавливались в считанных сантиметрах от меня, изрыгая рев, вой, рык, ругань и проклятия. Однако молитвы белого ангела успешно удерживали их на этом расстоянии. Постепенно я даже успокоился и сам шел на них грудью, яростно распевая очередной псалом или акафист. Фармазон, так тот вообще ни капли не испугался. Среди страшных исчадий ада он чувствовал себя как рыба в воде.