Мозаика Парсифаля
Шрифт:
– Но нам с тобой хорошо известно, что это за жизнь, Михаил! – вмешалась Дженна. – Неужели ты бы избрал ее?
– Конечно, – к удивлению их обоих, ответил заместитель госсекретаря. – Своей смертью, так же как и самоустранением, вы ничего не докажете и не измените. Разве что приобретете статус мученика. Это особенно хорошо должно быть известно тем, кому довелось пережить худшие времена.
Хейвелок изучающе посмотрел на Брэдфорда.
– Полагаю, что присяжные только что высказались в вашу пользу, господин заместитель госсекретаря. Именно поэтому
– Присяжные рассматривали не мое дело.
– Мы в какой-то степени считали его и вашим. Нам очень приятно почувствовать твердую опору. Называйте меня Хейвелок или Майкл, но бросьте, пожалуйста, «господин».
– Благодарю. Я – Эмори или как вам угодно.
– Я – Дженна, и я умираю от голода.
– Здесь имеется полностью оборудованная и полная припасов кухня. К вашим услугам повар – он же один из охранников. Когда мы закончим, я вас познакомлю.
– Еще несколько минут, – сказал Хейвелок, вырывая страницу из блокнота. – Вы сказали, что проверяете местонахождение каждого работника с пятого этажа в период событий на Коста-Брава?
– Перепроверяем, – уточнил Брэдфорд. – Первая проверка дала полностью отрицательный результат: все оказались на месте. Местонахождение каждого подтвердилось.
– Но мы знаем, что это не так, – сказал Майкл. – Кто-то из них был на Коста-Брава. Один из них поставил дымовую завесу и под ее прикрытием успел побывать там и вернуться. По общему же мнению, он никуда не исчезал.
Брэдфорд хмыкнул и, в свою очередь, нацарапал что-то на обороте одного из многочисленных листов.
– Я не смотрел под таким углом зрения. Я искал отсутствие, которое не получало объяснения. Вы же говорите совсем о другом.
– Интересующий нас человек будет даже еще лучше. В его случае вообще не окажется никаких объяснений. Ищите не того, кто отсутствовал, а того, который отсутствовал в том месте, где он, по общему мнению, находился.
– Например, тех, кто был в командировке.
– С них следует начать, – согласился Хейвелок, отрывая следующую страницу. – Приступайте к делу с самых высоких постов. Чем выше, тем лучше. Помните, мы ищем человека, обладающего максимальным допуском к секретной информации. Чем выше пост, тем плотнее дымовая завеса и тем лучше она работает. Помните о визите Киссинджера в Токио? Все полагали, что госсекретарь страдает от расстройства желудка, а он тем временем находился в Пекине.
– Теперь я начинаю понимать, почему так много говорят о ваших успехах.
– Если учесть все мои ошибки, – ответил Майкл, делая запись на вырванной из блокнота странице, – то я не способен толком разобрать выходные данные на коробке с корнфлексом. – Он поднялся, подошел к Брэдфорду и протянул ему две странички.
– Это список, о котором я говорил. Может, вы его просмотрите сразу, чтобы потом не возникало проблем?
– Естественно. – Брэдфорд с листочками опять уселся в кресло. – Кстати, теперь я бы не отказался выпить. Если не трудно – бурбон со
– Я было решил, что вы так и не попросите. – Хейвелок вопросительно посмотрел на Дженну. Та кивнула. Он взял ее стакан и направился к столику с напитками.
– Для меня здесь есть пара сюрпризов, – произнес помрачневший Брэдфорд, поднимая глаза от списка. – С материалами Мэттиаса – встречами, отчетами, маршрутами – проблем нет. Но зачем вам эти данные о враче из Мэриленда? Прошлое, финансовое положение, список сотрудников, характеристика лабораторий. Мы тщательно проработали все это, поверьте.
– Охотно верю. Сказывается привычка моей прежней деятельности. Я просто вспомнил об одном моем знакомом с юга Франции – классном хирурге, который буквально теряет голову при одном виде игорного стола. Пару раз доктор проигрывался в пух и прах, и его приходилось выручать.
– Параллель здесь вряд ли уместна. Рандолф мог не работать с того самого момента, когда мама бросила на него первый взгляд в родильном доме. Его семейству принадлежит половина Восточного побережья, причем богатая половина.
– Но не люди, работающие на него, – заметил Майкл, наполняя стаканы. – У них даже захудалой лодчонки может не быть.
– Понимаю, – протянул Брэдфорд и снова опустил взгляд на список. В его голосе, правда, было больше удивления, нежели убежденности. – Но не уверен, что понимаю следующее. Вы хотите знать имена лиц в Пентагоне, входящих в Комитет ядерного планирования.
– Я читал где-то, что комитет делится на три группы, которые ведут между собой игры, меняясь сторонами, чтобы проверить целесообразность своей стратегии. – Он передал Брэдфорду бурбон и сел рядом с Дженной. Она взяла свой стакан, не спуская глаз с Майкла.
– Вы полагаете, что Мэттиас мог их использовать? – спросил заместитель госсекретаря.
– Не знаю. Должен же он кого-то использовать.
– Но с какой целью? В наших арсеналах нет ничего, о чем бы он не знал или не имел в своих досье. У него должна была быть такая информация, ведь ему приходилось вести переговоры.
– Мне хотелось бы ничего не упустить.
Брэдфорд кивнул и со смущенной улыбкой сказал:
– Я, кажется, это уже слышал раньше. Хорошо. – Он вернулся к списку и прочитал вслух: – «Перечень нереализованных объектов за последние десять лет. Подробности о каждом. Источники: Управление консульских операций, ЦРУ, Армейская разведка»… Я не понимаю, что это означает.
– Они там знают. В перечне их будет много.
– Кого их?
– Имен людей, которых склоняли к переходу на нашу сторону и переход которых не состоялся.
– Да, но если они не пришли к нам…
– Москва не объявляет имен тех, кто убежал… Мы тоже не всегда делаем это. Одним словом, компьютерный список покажет текущее положение по каждому человеку.
Брэдфорд кивнул и молча продолжил чтение.
Дженна тихо дотронулась до руки Майкла и негромко произнесла по-чешски:
– Почему ты не скажешь о «памятливых»?