Мозаика (Шамтеран V, книга первая)
Шрифт:
Эль-Неренн сделала всего три шага, как почувствовала, что смертельно устала. Сил не хватило добраться до кровати. Пришла неубедительная мысль, что следует подняться и сделать ещё пару шагов, но...
* * *
Эль-Неренн проснулась - рывком. За окном сгущались сумерки. Вскочила на ноги. Часов в комнате не было. Проспала до вечера. Однако!
Ощущала себя спокойной, отдохнувшей, жутко голодной. Первым делом ещё раз умылась. Просто великолепно. У входа в "номер" обнаружились коробки и два чемодана. Прислали её вещи. Значит, Хольте уже дома будить не стала. А ведь эль-Неренн считала,
Так, посмотрим, во что тут можно переодеться. Прямо сказать, переодеваться было почти не во что. Девять десятых времени эль-Неренн жила либо у знакомых разной степени случайности, либо снимала недорогие комнаты. Та одежда, которая чудом пережила неизбежное в таких случаях воровство, выглядела менее чем прилично для такого случая. Но выбор невелик.
Ощущая себя бедной родственницей - надоедливой, никчёмной бедной родственницей - эль-Неренн осмелилась выглянуть наружу.
Судя по звукам, работает телевизор. Музыкальная программа. Точно, в "первой гостиной" - ближайшей ко входу в апартаменты - виден свет, отблески на стенах. И не просто телевизор, а "волшебная комната" можно смотреть панорамное или голо-кино. С ума сойти. Откуда всё это?
– Проснулась?– Хольте появилась из-за поворота.– Ты должна быть голодной. Идём, сюда.
Эль-Неренн потребовалось некоторое усилие, чтобы соблюдать правила приличия за столом. До того хотелось есть. Хольте, сменившая облачение, уже не выглядела полицейским. Или охранником. Если не всматриваться в её глаза - казалась милой пожилой родственницей. Тётушкой, скажем.
– Знаю, о чём ты подумала, - Хольте предложила кофе и эль-Неренн не стала отказываться.– Откуда у безработного охранника деньги на всё это? Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
– Именно со мной?– удивилась девушка.
– С тобой. Идём туда, в южную комнату. Ты не любишь зеркала, я знаю. Там их нет.
"Откуда ты знаешь про зеркала?"
"Южная комната" - ещё одна гостиная - напомнила, неуловимо, то самое кафе с камином. Хольте поставила кофейник с чашками на столик, села рядом в кресло. Эль-Неренн уселась напротив.
– Мне показалось, что ты... служишь в полиции.
– Да, теперь - служу, - кивнула Хольте.– Там, в кафе, у меня просто был значок. Так предложил инспектор. Не думала, что он так грамотно устроит засаду.
– Грамотно?
– Я работала в охране четыре года. Три ранения, почётный знак видела "золотой щит"? У меня их два.
Эль-Неренн отпила кофе, опустила взгляд, ожидая продолжения.
– За десять дней до твоего перевода в "зверинец" со мной связался Аспид, - Хольте откинулась на сидение.– Сказал, что его люди знают, где моя дочь. Что "старуха" хочет от меня ещё одну небольшую услугу. По-родственному, так сказать.
Она уселась в кресле, выпрямилась.
– Я его едва не застрелила. Но дочь... я позвонила, куда он сказал. Потом... в общем, подробности не нужны. Её действительно похитили, я проверила это. Аспид сказал мне, что сделать, кого найти и для чего. Тогда я о тебе почти не знала.
– Почти?– эль-Неренн подняла взгляд.
– Я знала, что "Мама Львица" тобой очень недовольна. Что запретила тебе работать на
– Голову?
– Она собирает головы. Никогда не видела её коллекцию?
– Нет, - эль-Неренн ощутила, что её пробирает озноб. Она запомнила запах - Львицу легко было бы опознать по нему; действительно, напоминал запах дикого зверя. Голос запомнился смутно - Львица говорила шёпотом. Ни лица Львицы, ни даже очертания её, внешнего вида - ничего этого не было. За один раз немного запомнишь, но то, что удалось запомнить, накрепко отпечаталось в памяти. Особенно - её знак, татуировка на сгибе левого локтя. Пять треугольничков, пять коготков. Глупая девочка захотела работать у самой Мамы Львицы...
– Это страшно, - Хольте налила им обеим ещё кофе.– Я видела. Предпочту больше не видеть. Аспид сообщил мне всё, что нужно. Я не знала, что он служит старухе - пока не поговорила с ним.
Эль-Неренн взглянула ей в лицо. Хольте прикрыла глаза и продолжила.
– Ньер, мне было совершенно безразлично, что с тобой станет. Аспид дал понять: буду помогать - старуха заплатит. Откажусь хоть в мелочи она вышлет мне мою дочь. По частям. Я знаю, кто такая Аллирон ан Рекенте, Ньер. Она всегда выполняет обещания. Я служила у неё семь лет.
Эль-Неренн отвела взгляд в сторону.
– В тот вечер, Ньер. Когда ты сумела выбраться из карцера, разрезала себе горло. Я поняла, когда увидела. Когда ты чуть не разорвала Сурка на части.
– Сурка?– эль-Неренн взглянула непонимающе.
– Того, толстого охранника. Он давно служит старухе. Я иногда думаю, что Львица по сравнению с ней - мелочь, мелкая неприятность. В общем... я увидела, как ты бросилась, Ньер. А потом увидела, что стало с Аспидом.
– Он жив?
– Уже нет. Сумел покончить с собой. Думаю, легко отделался. Львица собиралась выкрасть его - есть у неё свои счёты. Но я успела поговорить с Аспидом. Когда я называла твоё имя, чувствовала - вот-вот обделается со страху.
Эль-Неренн невесело усмехнулась.
– Это правда, Ньер. Аспид ничего не боялся. Не знаю, как старуха держала его в узде - он убивал из удовольствия. Он сказал, что всё ещё видит твои глаза. Уже после того, как ослеп.
Она поставила пустую чашку с кофе на поднос и встала.
– Я рассказала всё инспектору, в ту же ночь. Утром со мной связалась старуха. Сказала, что заплатит... в общем, много, если я доведу тебя до одного из условленных мест. Про дочь - ни слова.
Хольте отошла на несколько шагов.
– Я спросила её, что с моей дочерью. Мне сказали, что придётся поработать, чтобы мне её вернули. Что я виновата, вместе с Аспидом, что тебя не взяли в "зверинце". Что не увижу дочь живой, если ты снова ускользнёшь.
Эль-Неренн смотрела ей в лицо.
– Там, в кафе... Мне сообщили, что дочь мертва. Старуха любит точность во всём, Ньер. Она играет иногда, как кошка с мышью, но подолгу не мучает. Львица в этом смысле страшнее. Я получила извещение, что моя дочь убита. Дальше было понятно - я была уже не нужна. Старуха прекрасно знала, что я попытаюсь отомстить. Думаю, она с самого начала не собиралась возвращать мне Лас.