Можешь не возвращаться
Шрифт:
Я вскрикиваю при каждом его толчке, выгибаюсь и желаю оказаться еще ближе. Как хорошо, что здесь нет никаких соседей и мне не приходится сдерживаться, волноваться, что кто-то услышит, смущаться, когда после бурной ночи встречу кого-то из соседей в лифте.
Нас охватывает пламя, сжигает и заставляет забыть обо всем на свете. Есть только я и он. Его обжигающее дыхание и крепкие руки. Его губы и поцелуи. Скрип кровати и мои стоны. Жесткие толчки внутри меня.
— Хочу чтобы ты была сверху, — задыхаясь, произносит Дамир.
Он выходит
Я чувствую, что близко. Чертовски близко. Он такой большой, что я с трудом вбираю его в себя. Несколько раз я скольжу на грани и останавливаюсь, желая продлить наслаждение, но Дамир против. Он и сам уже не в силах терпеть. Поэтому задаёт ритм, заставляя меня двигаться быстрее.
Накрывает мою грудь ладонью, сжимает. Двигает бедрами и погружается в меня еще глубже. Я чувствую легкую боль, которая накаливает ощущения до предела. Наверное, я сошла с ума.
Я срываю себе голос, чувствую, как внизу живота медленно скручивается пружина, а потом впиваюсь ногтями в плечи мужчины и забываю, как дышать. Сжимаюсь вокруг его члена, не в состоянии двигаться, но Дамир делает все сам. Хватается за мои бедра и насаживается на меня. А потом издаёт рык и резко выходит.
После этого - в комнате наступает оглушающая тишина, а способность мыслить медленно возвращается ко мне. Я краснею от смущения, натыкаясь на пристальный взгляд мужчины, соскальзываю с него, ложусь рядом, пытаюсь выровнять дыхание.
Глава 18
В комнате светло, выключить свет не решаюсь. Дамир выводит узоры на моем животе, дергаюсь, потому что мне щекотно. Молчим. Каждый о своем думаем и одновременно об одном и том же. О нас. О том что дальше будет.
– Хочешь шампанского? Я его для специального случая держал несколько лет. Думаю, этот случай наступил, - краешками губ улыбается Дамир. Действует осторожно, словно боится меня спугнуть.
Я киваю. Наблюдаю за тем, как ни капли не стесняясь своей наготы, мужчина пересекает комнату, одевает халат, выходит на террасу, чтобы забрать оставленное нами шампанское и бокалы.
Я кутаюсь в одеяло, все еще обнаженная. Все это похоже на какую-то сказку. Параллельную реальность. Но удивительно другое: в этот момент на душе так спокойно. Словно я именно там, где должна быть. И с тем самым человеком. Такой легкости я давно не испытывала. Становится страшно, что все может повториться, а я уже знаю как больно падать с высоты.
С негромким хлопком пробка вылетает из бутылки. Дамир подает мне бокал пенного напитка. Садится на кровать рядом со мной. Расслабленный, спокойный. Я наблюдаю за тем, как в бокале лопаются пузырьки, делаю глоток под пронзительным взглядом Дамира.
– Даже боюсь представить сколько ты за него заплатил, - усмехаюсь я и залпом выпиваю
– Но оно того стоило, правда?
– Определенно. Еще, пожалуйста, - протягиваю пустой бокал мужчине и наблюдаю за тем, как он его наполняет.
Решаю напиться. Нескольких бокалов будет вполне достаточно.
Шампанское уже через несколько минут ударяет в голову. Губы растягиваются в улыбке. Дамир играет с моими волосами, тянет меня к себе.
Я поворачиваю к нему голову, протягиваю к его лицу руки, медленно пальчиками веду вдоль его шрама от виска до губы.
– Некрасиво?
– Нет, - качаю головой и ни сколько не вру.
– Мне казалось, мы это уже выяснили давным-давно, Дамир.
– Мало ли, может что-то изменилось?
Мы снова замолкаем, слизываю с губ шампанское, ставлю бокал на прикроватную тумбочку. Бутылка пуста, а я все еще не утолила жажду.
– Это сделал мой отец, - внезапно произносит Дамир. Негромко, поэтому в первую секунду я решила что показалось. О чем он? Причем здесь его отец?
Переворачиваюсь на бок, смотрю на него с недоумением.
– Шрам, - указывает на свое лицо.
– Отец полоснул меня охотничьим ножом. Мне было семь.
– Что?
– спрашиваю осипшим голосом.
Я строила много предположений о том как это случилось, и в тот единственный раз когда я поинтересовалась об этом у Железнова, он разозлился и ясно дал понять, что не желает об этом говорить.
И сейчас мне становится ясно почему. Родной человек причинил ему боль. Мне хочется узнать подробности, хочется, чтобы он поделился всем со мной, но боюсь задать хоть один вопрос. Поэтому молчу, ожидая что он сам обо всем расскажет. Не тороплю его.
– Я помню как больно это было. Охотничий нож был острым, все лицо было в крови и я испугался до жути. Он был пьян. Все кричал, что мать нагуляла меня, ведь я ни капли на него не похож. Но я был его сыном.
Дамир поворачивает голову ко мне, мы встречаемся с ним взглядами. Я читаю в его - боль и непонимание. Представляю маленького мальчика, напуганного, плачущего и сердце кровью обливается.
– Иногда я задаюсь вопросом: унаследовал ли я от него это безумие? Но потом прихожу к выводу, что мой отец просто был слабаком, которого легко было сломать.
– Где он сейчас?
– осмеливаюсь спросить.
– Умер. В тюрьме.
Мои глаза расширяются от удивления.
– Его посадили за убийство. Моей матери.
– О господи, - срывается с моего рта.
Я не знаю что сказать. Я знала что Дамир из богатой семьи, я бы даже сказала — до неприличия богатой, но я понятия не имела, что с его родителями такое произошло. Нигде об этом ни разу не упоминалось.
Дамир, словно прочитав мои мысли поясняет:
— Моя бабушка позаботилась о том, чтобы эта информация никогда нигде не всплыла. Мне даже фамилию сменили. По официальным данным мои родители погибли в автокатастрофе.