Можешь не возвращаться
Шрифт:
– Потерпи немного, дружок. Не засыпай, ладно? – слышу как негромко говорит он псу. Знаю, что Айк для него много значит и от этого еще горше становится. Кто мог такое сделать? Кому этот милый пес мешал?
Дамир садится за руль, меня всю трясет. Он резко срывается с места, тормоза скрепят на повороте. Я ничего не соображаю, запоздало понимаю, что стоило его на заднее сиденье положить и рану зажать. Но уже поздно.
– Кто мог такое сделать? – растираю рукавами тушь на ресницах.
Казалось, этот день не может быть
Мой вопрос остается без ответа. Дамир максимально сосредоточен на дороге. С силой руль сжимает, весь в крови испачкан.
До ветеринарной клиники доезжаем за рекордные пять минут. Айка сразу же в операционную забирают, а мы с Дамиром за дверью остаемся, словно испуганные до ужаса родители.
Я нахожу его руку, переплетаю наши пальцы. Сжимаю в знаке поддержки.
– Принести тебе воды? – спрашиваю, желая хоть как-то его поддержать.
Он отрицательно качает головой. Только сейчас, кажется, замечает что футболка его вся в красных пятная. И руки тоже в крови.
– Я пойду умоюсь. Можешь мне из машины вещи, пожалуйста, принести? В багажнике есть спортивная сумка, - устало просит он.
– Да, сейчас.
Бросаю последний взгляд на Дамира и выхожу из клиники. Холодный ветер бьет в лицо, сразу же мерзну. Дамир даже машину не закрыл. Расстегиваю молнию спортивной сумки, достаю футболку и штаны для зала. Закрываю багажник, делаю несколько глубоких вдохов. Нужно успокоиться. Все хорошо с Айком будет, он в надежных руках. Ему обязательно помогут.
Стучу в дверь уборной и вхожу. Дамир уже снял с себя футболку, бросил в мусорное ведро.
– Почему снова плачешь? – спрашивает, забирая у меня вещи.
– Айка жалко. Твои люди уже нашли по камерам кто это сделал? – интересуюсь.
Дамир кивает.
– Хулиганы какие-то, - произносит сиплым голосом. Вроде и уверенно, но понимаю, что врет.
Притворяюсь, что поверила. Оставляю Дамира в уборной, сама иду к двери, за которой сейчас за жизнь Айка борются. Боюсь пропустить момент, когда закончится операция.
Опускаюсь на стул, прикрываю веки и погружаюсь в свои мысли. Поэтому вздрагиваю от неожиданности, когда рядом Дамир садится и меня обнимает, прижимая к себе.
– Есть какие-то новости? – спрашивает.
– Нет, никто не выходил даже. Думаешь… думаешь все хорошо будет?
– Обязательно, - заверяет меня и я позволяю себе на мгновенье расслабиться.
Глава 26
Домой к Дамиру возвращаемся поздней ночью. Айк все еще в тяжелом состоянии, его оставили в клинике и честно сказали, что шансы у него выжить небольшие. От этого безумно грустно.
Уставшие входим в дом, вместе принимаем душ, без всяких намеков на пошлости, и ложимся в кровать. Дамир меня обнимает, к себе прижимает. В темноте ничего
Не замечаю как засыпаю, а просыпаюсь уже одна. Дамира в доме нет. Лишь записка на тумбочке от него:
«Оставайся у меня, отдохни, если что-то нужно будет обращайся к охране или домработнице».
Провожу пальцами по ровным строчкам, выведенными чернилами. У Дамира красивый почерк. Хочу позвонить ему, чтобы спросить как дела у Айка, но телефон разряжен, а зарядного устройства нигде нет. Одеваюсь и спускаюсь вниз. Застываю посреди гостиной, наткнувшись на удивленный взгляд Любови Валентиновны.
Не думала, что буду так рада увидеть ее здесь.
– Авророчка? – она, кажется, меня тоже не ожидала застать в доме Дамира. Два года все-таки прошло. К тому же, Дамир на другой женился.
– Здравствуйте, Любовь Валентиновна. Есть чем позавтракать? – спрашиваю смущенно, улыбаясь.
– Конечно! Сейчас все будет! А ты садись за стол, и если хочешь чего-то, сразу говори, - засуетилась женщина, которая, кажется, очень даже рада меня видеть.
Иду за ней на кухню, как делала это в прошлом занимаю место за кухонным островком и наблюдаю за тем, как она готовит. Передо мной ложится омлет с беконом, брускеты с рыбой и овощной салат. Аромат кофе и еды наполняет кухню.
Женщина садится напротив, смотри на меня пытливым взглядом. Ей определенно интересно узнать, что между нами с Дамиром происходит, но я не спешу посвящать ее в наши дела. Ведь сама до конца не понимаю наши отношения. Но все же об одном хочу спросить:
– А вы знакомы с бабушкой Дамира?
– С этой противной старухой? – хмыкает Любовь Валентиновна. – Как же ее не знать? Я начала работать у нее, когда Дамиру было четырнадцать, потом он как вырос меня к себе позвал. Я даже не раздумывала. А почему ты спрашиваешь?
– Да вот вчера довелось с ней встретиться, - поигрываю бровями, намекая, что встреча прошла мягко говоря не очень.
– Не бери в голову, девочка. Как бы не старался Дамир, она всегда была им недовольна, хоть и безумно его любила. Он ее единственный внук и наследник. У нее большие ожидания на его счет. Вот только она никогда не спрашивала чего на самом деле хочет он сам.
– Да, я заметила, что она любит лезть в его дела.
– Так вы с ним снова вместе? Вы такая пара красивая, как я была расстроена, когда он женился на этой вертихвостке!
Женщина резко замолкает, понимая, что лишнего взболтнула и о наболевшем напомнила.
– Я ей не понравилась, но не думала, что она это так явно покажет. Еще и при Дамире.
– Не бери близко к сердцу. Главное, чтобы между вами с Дамиром все хорошо было.
Киваю, но все равно грустно.
– Он, кажется, поссорился с ней очень сильно из-за меня.