Может, в другой раз / Мaybe, another time
Шрифт:
— Внимание! Начинается прослушивание. Просим соблюдать тишину за кулисами, — сказал кто-то в мегафон, и вмиг повисла гробовая тишина. — Первыми на прослушивание идут… Крис Берг и Трой Мигельман.
Они вышли откуда-то из-за угла и направились прямиком на сцену.
Прошло 30 минут…
Возможно, у меня нет терпения, но мне показалось, что прошла целая вечность. В начале я очень сильно волновалась, а теперь нет даже и волнения.
— Следующие: Нура Амалия Сатре и Кристофер Шистад. На сцену!
И Нура, и Крис. с сомнением посмотрели друг на друга, ведь им придётся играть не абы кого, а несчастных влюблённых. Однако,
— Все прощайте. Бог весть, когда мы встретимся опять… — Сатре бросила грустный взгляд к потолку. — Меня пронизывает лёгкий холод, и ужас останавливает кровь. Где склянка? Что, если не подействует питьё? Тогда я, значит, выйду завтра замуж? Нет. Вот защита. Рядом ляг, кинжал, — она положила картонный кинжал на старый дырявый матрас. — Я за твоё здоровье пью, Ромео! — Нура бросила взгляд на Криса, а затем упала на тот же самый матрас, при этом якобы потеряв сознание.
По микрофону раздаётся чей-то загадочный, повествующий события голос:
— Действие V. Сцена первая. Мантуя. Улица. Входит Ромео и читает письмо.
Дальше я смотрела не на лежащую матрасе Нуру, а на Шистада, который в одно лишь мгновение вошёл в образ несчастного влюблённого из далёкой Вероны.
Крис с лёгкостью сделал вид, что читает настоящее письмо, а не всего лишь какой-то жалкий школьный монолог.
— «Её останки в склепе Капулетти. Её душа средь ангелов небес. Я видел, как её похоронили…» — лицо Шистада приобрело выражение огромной скорби и потерянности, вот-вот, и я думала, что он заплачет. — Джульетта, мы сегодня будем вместе. Обдумаю, как это совершить. Как ты изобретательно, несчастье! Аптекаря я вспомнил. Он живёт поблизости. На днях его я видел. Он травы разбирал. Худой старик, весь отощавший от нужды, в лохмотьях. Тогда же мысль мне в голову пришла: когда б у вас нужда явилась в яде, который запрещают продавать законы Мантуи под страхом смерти, несчастный этот вам его продаст, — Теперь на лице Криса было озарение, смешанное с безрассудным отчаянием. — Как кстати я тогда о нём подумал! Сейчас он должен будет мне помочь.
Раздались аплодисменты. На моих глазах невольно проступили слёзы, но я сразу же принялась стирать их рукавом своей блузки.
Нура «ожила» и стала благодарно кивать хлопающим на пару с Шистадом. Затем они прошли за кулисы и стали вглядываться в моё и Вильяма лицо, чтобы наконец узнать нашу реакцию.
Я не смогла сдержать восхищения.
— Крис, я даже подумать не могла, что ты так хорошо играешь! — я вглядывалась в его ярко-зелёные глаза, но у меня всё равно перед глазами всё ещё был образ влюблённого в Джульетту Ромео.
— Ну, — он надул свои губы, словно маленький ребёнок. — Думаю, роль дерева мне точно дадут.
Я лишь улыбнулась. Ведь о каком дереве идёт речь, если Крис сыграл просто потрясно? Вряд ли кому-либо ещё удастся переплюнуть его.
— Следующие: Вильям Магнуссон и Эва Квиг Мун. На сцену!
— Удачи, — одновременно и быстро сказали нам Нура и Крис, а я с Вильямом уже выходила на сцену.
Вновь послышался голос в микрофон:
— Действие II. Сцена первая. Верона. Сад Капулетти. Входит Ромео.
Вильям, который прежде выглядел озадаченным после выступления своего друга, стал счастливым. Его глаза и лицо вмиг засветились влюблённостью.
— Ах, что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит
Я сделала вид, что только сейчас заметила «Ромео».
— Моё лицо спасает темнота, а то б я, знаешь, со стыда сгорела, что ты узнал так много обо мне. Хотела б я восстановить приличье, да поздно, притворяться ни к чему, — я подошла к Вильяму и нежно дотронулась до его щеки. — Ты любишь ли меня? Я знаю, верю, что скажешь «да». Но ты не торопись, — мне вдруг отчаянно захотелось поцеловать Магнуссона. Я в самом деле считала это нужным и правильным… ведь так хотела Джульетта, которую я играла. — Ведь ты обманешь… Говорят, Юпитер не ставит ни во что любовных клятв. Ты мне не лги, Ромео. Это ведь не шутка. Я легковерной, может быть, кажусь? — мои щёки сами собой вспыхнули от сказанного, но я ничего не могла с собой поделать. — Конечно, я так сильно влюблена, что глупою должна тебе казаться. Мне следовало б сдержаннее быть, но я не знала, что меня услышат. Прости за пылкость и не принимай прямых речей за лёгкость и доступность.
Моя реплика закончилась, и рука сама по себе спала с щеки Вильяма.
Громкие аплодисменты. Рука Вильяма на моём плече. Мы кланяемся. И теперь вдруг вновь оказались за кулисами.
Нура хвалила нас и говорила что-то вроде: «Это было очень профессионально. Молодцы» или, например, « Эва, ты точно получишь какую-нибудь роль». Однако, чтобы она не говорила, я всё равно была мыслями на сцене… Кто бы мог подумать, что меня может так втянуть в это дело? А ведь если бы мне не предложили сходить на пробы, я бы никогда и не узнала этого восхитительного ощущения.
Когда всех прослушали, то нам сказали по мегафону:
— Завтра утром на доске объявлений будут вывешены результаты.
***
13 декабря. Среда. Осло.
Я спешила в школу на всех парах. Я оббегала медлительных школьников, чтобы лишь быстрее добраться до доски объявлений. Кто-то возмущался, когда я задевала их плечом, а кто-то просто помалкивал. Но ведь всё это было совсем не важно, так? Сейчас самое главное — это как можно быстрее добраться до результатов прослушивания.
Когда я подбежала к настолько желанному для меня месту, то увидела там уже огромное количество учеников, в том числе и тех, кто даже не ходил на прослушивание.
Среди толпы я увидела и Исака, и Вильде… и даже Сану Бакуш, с которой прежде пересекалась лишь изредко.
Я растолкала локтями толпу, и вот, передо открылся долгожданный список:
«Уильям Шекспир
Ромео и Джульетта
Действующие лица:
Эскала, княгиня Веронская — Ингрид Гаупсет
Меркуция, родственница княгини, подруга Ромео — Сана Бакуш
Тибальт, племянник леди Капулетти — Кристофер Шистад
Брат Лоренцо, францисканский монах — Исак Вальтерсен
Леди Монтекки — Вильде Хэллеруд Линн