Mr. and Mrs. Mikaelson
Шрифт:
— Время научило верить только себе, любовь моя. Лучше быть параноиком, чем с ножом в спине, - заявляет мужчина и щелкает пальцами, чтобы охрана скрутила и вывела Сейдж из офиса. — Я хотел иметь семью, но я не был нужен нашей.
— Отойдите!
– ее руки собраны в кулаки, когда к ней приближается охрана.
Сейдж всегда расправлялась с мужчинами. Это для нее не проблема. Пусть она и не на ринге, не в бойцовских перчатках, но она будет сражаться. Несколько точных ударов. Сбитые в кровь кулаки и охрана Клауса повержена. Один охранник на полу, и Сейдж выбила из его рук оружие.
— Опусти пистолет, - спокойно реагирует Клаус.
— Нет!
– проглатывая ком шепчет Сейдж, и ее тон становится более уверенным. — Теперь говорить буду я, а ты будешь слушать. Гори а Аду! Сгори заживо!
— Я все равно там не окажусь, как бы мои враги не мечтали об этом, - хмыкает Клаус скрещивая свои руки на груди.
— С Финна хватит боли! Хватит ему страдать из-за вас! Хватит!
– кричит Сейдж, а ее руки сжаты на курке, и она направляет оружие на грудь Клауса, а другой бросает в стену стоящую вазу. — Он твой брат!
— Спокойнее, я только завершил ремонт! Я признаю свои ошибки, а Финн был помехой, - повторяет Клаус настаивая на своей правде. — Он не подписал бы документы на мое имя, в отличие от остальных членов семьи.
— Ему не нужно было все это, Клаус! Деньги не дают счастье и любви. Да, за деньги можно купить любого, но не счастье! Финну было наплевать на деньги, он хотел счастье рядом со мной!
– Сейдж бросает папку к ногам Клауса.
Правда Сейдж отличается от правды Клауса. Майклсон опускается, чтобы поднять папку, и открыв ее он видит число и подпись старшего брата. Финн подписал эти документы несколько дней назад, а Клаус приговорил его к смерти, и теперь он понимает это.
Правда Клауса отличает от правды Сейдж. Мио сделал из него эгоиста, и не грешен, как и любой. Враги желали ему смерти, но он жив. Клаус ошибается и бывает не прав. Его руки в крови. Он стал таким, и сожалеть уже поздно.
— Стреляй! Ты желаешь моей смерти, потому что мои руки в крови, - Клаус разводит руками в стороны, пожимает плечами.
— У меня чистая совесть, Клаус, а ты приказал подменить инсулин Финна. Он мог захлебнуться в ванной! Я спасла его! Финн жив! Финн и я уезжаем и никогда не вернемся в Новый Орлеан. Настанет такой день, когда вся твоя семья отвернется от тебя. Ты останешься один. Останешься гнить в одиночестве. Всегда и навсегда!
Слов уже не надо. Они лишние и Сейдж уже сказала все. Она высказала все, и уходит. Уходит, отпустив охранника и бросив оружие на пол. Уходит, зная, что она сказала правду, пусть Клаус Майклсон ее и не услышал. Уходит, зная, что сражались и одержала победу в своем последнем бою. Она одержала победу даже не ступая на ринг, и не одевая перчатки. В своем последнем бою Сейдж одержала победу.
Кажется, её лицо на миг отражает печаль, когда она хлопает входной дверью, входит в их дом и пытается спрятать сбитые в кровь костяшки рук, Финн нетерпеливо бежит к ней, заключает в свои объятья, зарывается в её, полыхающие огнем на солнце, волосы.
— Я люблю тебя, - она утыкается носом в грудь
— Где ты была? Ты не отвечала на мои звонки. Я позвонил Ребекки и Элайджи. Я волновался, Сейдж, и что с твоими руками?
– спрашивает Финн смотря на сбитые в кровь костяшки рук.
Они вместе - это так похоже на Рай.
— Даже если мы в преддвериях Ада - оно того стоит, - шепчет рыжеволосая женщина. — Я была у Клауса Финн, отдала ему документы, и пусть он сгорит в Аду! Пусть горит в Аду, если он пытался убить родного брата. Мы уедим, если ты любишь меня.
— Молчи. Любой Ад покажется Раем, пока ты рядом. Просто не отпускаю мою руку, - улыбается ей Финн.
— Не буду, - несколько рваных вдохов, они будто стараются пропитаться друг другом, запомнить аромата.
Знал бы Финн, как сейчас волновалась Сейдж наблюдая, за мужем сквозь стекло окна гостиной, который складывает их вещи в багажник.
Хлопнула входная дверь в гостиную, и Сейдж задержала дыхание, на мгновение закрыла глаза и обернулась к вошедшем в комнату.
— Что?
– хмурится Сейдж при виде сестер и брата своего мужа.
— Мы знаем всю правду о подмене инсулина и то, что ты сделала для нашего брата, и о том, что ты ходила к Клаусу сегодня, - Фрея медленно вышла вперед и обняла женщину. — Мы пришли попрощаться. Спасибо тебе за нашего брата, Сейдж.
— Ник ещё тот подлый ублюдок, - проговаривает стоящая в дверном проеме Ребекка.
— Но, ты все еще продолжаешь его любить и сражаться за него, Ребекка, - кивает головой Сейдж. — Я не осуждаю тебя. Он твой брат, и ты всегда будешь любить его.
— Не верю в то, что он мог так поступить, - вздыхает Элайджа поправляя галстук.
— Все готово. Мы можем ехать, - Финн осматривает каждого стоящего в комнате.
— Брат, - Фрея улыбается, когда идет к нему на встречу, чтобы обнять.
— Фрея, обещай мне, стать парфюмером, как ты того и желала, - шепчет тот, обнимая сестру.
— А ты заботься о себе, обещаешь? Я так волновалась, - сдерживая слезы говорит старшая Майклсон.
— Я буду присматривать за ним, - одобрительно кивает Сейдж в сторону Фреи.
— Я буду скучать по твоим нудным лекциям, о том, как нужно вести себя на свидание с парнями, - Ребекка отстурает от двери, стряхивает слезу и тянет свои руки, чтобы обнять брата.
— Ты всегда можешь позвонить мне, и я выслушаю то, что все мужики козлы, - улыбается Финн обнимая Ребекку.
— Я не допущу краха нашей семьи, Финн, даю тебе свое слова, - Элайджа протягивает брату свою руки, и Финн отвечает на рукопожатия.
— Всегда и навечно, - твердо и уверенно произносит Элайджа.
— Всегда и навечно. Пока вечность не закончится, - добавляет Фрея.
В глазах Сейдж отразилось счастье, полное и бесповоротное. Его семья пришла, чтобы попрощаться. Она боролась за это. Она боролась за их двоих. Она сильная. Только она заставила Финна поверить в счастье и вернула его к жизни. Сейдж сумела это сделать, ведь она никогда не следовала правилам, и уже в машине Финн прижал ее к себе и коротко выдохнул :