Мрачные истории, как вы любите
Шрифт:
Человек-ответ лишь улыбнулся.
— Но я сам точно не знал, куда поеду и по какой дороге... как же вы узнали?
Ответа не последовало. Конечно, нет. Его пять минут истекли.
— Знаете что? Я чувствую себя... странно. Как в тумане.
Мир, казалось, уходит из-под его ног. Человек с ответами всё еще сидел за столом, но словно отдалялся. Как будто по рельсам. Серость начала заполнять поле зрения Фила. Он поднес руки к глазам, чтобы протереть их, и серое стало черным.
Когда Фил пришел в себя, он сидел за рулем своего "Шевроле", припаркованного на обочине шоссе 111. Его часы показывали 13:20. "Я потерял
Да, потерял сознание. Но сначала, слава Богу, остановился на обочине и заглушил двигатель. Вырубился он, скорее всего, от голода. В пятницу вечером он выпил шесть бутылок пива, и, наверное, в пиве содержались какие-то калории, но вчера и сегодня он почти ничего не ел, так что это было в определенной степени логично. Но когда теряешь сознание, а не просто спишь, видишь ли при этом сны? Потому что у него был просто потрясающий сон. Он помнил каждую деталь: красный зубчатый зонт, большой секундомер, седоватые волосы Человека-ответа. Он помнил каждый вопрос и каждый ответ.
Это был совсем не сон.
— Нет, — произнес он громко. — Нет, это был сон. Иначе быть не могло. Он знал девичью фамилию моей матери и место рождения моего отца в этом сне, потому что я сам знаю эти вещи.
Он вышел из машины и медленно пошел к тому месту, где сидел Человек с ответами. Стол исчез, стулья тоже, но на мягкой земле виднелись следы от них. Серость начала возвращаться, и он сильно ударил себя по щекам, сначала по одной, затем по другой. Затем стал топтать землю, пока не исчезли и следы.
— Этого не было, — сказал он пустой дороге и сверкающим деревьям. Затем повторил. – Ничего этого не было.
Он снова сел за руль, завел двигатель и выехал на шоссе. Он решил не рассказывать Салли Энн о потере сознания; это её встревожит, и она, наверняка, будет настаивать на визите к врачу. Это был просто голод, вот и всё. Голод и самый яркий сон в его жизни. Два гамбургера, кока-кола и кусок яблочного пирога приведут его в порядок, и он был вполне уверен, что в Оссипи, не далее чем в пяти милях отсюда, есть забегаловка.
У этого странного придорожного обморока было одно хорошее последствие. Нет, на самом деле два. Он сообщит ей, что собирается открыть свою контору в маленьком городке Карри. Отдаст ли она ему свою руку и сердце?
К черту родителей.
29 апреля 1938 года в Старой Южной церкви Бостона поженились Фил Паркер и Салли Энн Олбёртон. Тед Олбёртон вел свою дочь к алтарю. Этот шаг, на который он поначалу отказывался пойти, стал возможным благодаря дипломатичным действиям его жены и нежным уговорам дочери. Когда мистер Олбёртон оказался в состоянии спокойно подумать о предстоящем замужестве Салли, то понял, что есть еще одна причина совершить эту короткую прогулку до алтаря: бизнес. Джон Паркер был старшим партнером в фирме. Тед искренне не одобрял решения Фила отказаться от блестящего будущего ради жизни в глухом, провинциальном фермерском местечке, но нужно было думать о фирме. В предстоящие годы между партнерами не должно быть никаких трений. Поэтому он исполнил свой долг, но сделал это с каменным, хмурым лицом. Наблюдая за церемонией, Тед Олбёртон вспомнил две старые пословицы.
"Молодо — зелено, погулять велено" — была одна из них.
"Жениться на скорую руку да на долгую муку" — была другая.
Медового месяца не было. Родители Фила с неохотой открыли ему счет в трастовом фонде, положив туда тридцать тысяч долларов, и он был полон решимости не тратить их попусту. Через неделю после церемонии бракосочетания
— Думаю, вы заработали эту грязь честным трудом. Садитесь и расскажите мне, что вас сюда привело.
Туми сел. Он снял свою соломенную шляпу и положил ее на колени.
— Сколько вы берете? — его акцент был типичным для янки.
— Пятьдесят процентов от того, чего я для вас добьюсь. Если ничего не добьюсь — двадцать пять долларов. — Он не забыл маленькую табличку Человека с ответами и надеялся, что сможет ответить на вопросы самых разных людей. Начиная с этого человека.
— Справедливо, — сказал Туми. — Дело вот в чем. Банк хочет отобрать у меня ферму и продать ее с аукциона. — Снова прорезался акцент янки. — Но у меня имеется бумага... — Он вытащил ее из переднего кармана комбинезона и передал через стол. — ...в которой говорится, что у меня есть девяносто дней отсрочки. Человек из банка говорит, что это недействительно, если я не внес последний платеж.
— А вы внесли?
— Всё, кроме десяти долларов. Жена ушла за продуктами, и я остался без денег.
Фил не мог поверить своим ушам.
— То есть банк хочет отобрать у вас ферму из-за неуплаты десяти долларов?
— Человек из банка так говорит. Говорит, что они могут выставить ее на аукцион, но я подозреваю, что у них уже есть покупатель.
— Это мы еще посмотрим, — сказал Фил.
— У меня сейчас нет двадцати пяти долларов, адвокат Паркер.
Салли Энн вышла из другой комнаты с кофейником в руках. На ней было темно-синее платье и передник чуть светлее оттенка. Ее лицо, лишенное косметики, светилось. Светлые волосы были убраны назад. Туми лишился дара речи.
— Мы берем ваше дело, мистер Туми, — сказала она. — И поскольку это наше первое дело, не возьмем никакой платы, независимо от результата. Верно, Филип?
— Совершенно верно, — подтвердил Фил, хотя и рассчитывал на эти двадцать пять долларов. — Как зовут этого человека из банка?
— Мистер Латроп, — ответил Туми и сморщился, словно попробовал что-то кислое. — Из Первого банка. Он — главный кредитный специалист и отвечает за ипотеки.
В тот же день Фил явился в Первый банк Нью-Гэмпшира и поинтересовался у мистера Латропа, понравится ли его начальству статья в "Юнион Лидер" [70] о жестоком банке, в разгар Депрессии отобравшем у фермера имущество из-за каких-то жалких десяти долларов.
70
"Юнион Лидер" — ежедневная газета Манчестера, крупнейшего города в штате Нью-Гэмпшир.
После дискуссии, часть которой была довольно горячей, мистер Латроп всё-таки прозрел.
— Я всё равно склоняюсь к тому, чтобы подать на вас в суд, — сказал Фил приятным голосом. — Недобросовестная деловая практика... моральный ущерб... финансовый обман...
— Это возмутительно, — гневно произнёс мистер Латроп. — Вам никогда не выиграть.
— Возможно, и нет, но банк проиграет в любом случае. Думаю, пятьсот долларов, переведенные на счет мистера Туми, закроют этот вопрос к взаимному удовлетворению обеих сторон.