Мрачные ноты
Шрифт:
Может быть, эта девушка наслышана об ошибках, которые я совершил с Джоанн, о разврате, который позволил ей отобрать у меня работу. Ну что ж, тогда к черту такую работу. Только мои родители знают всю важность того, что я потерял в Шривпорте, и характер моих намерений.
Неважно, что эта девушка думает обо мне, я не исключаю силы или запугивания, чтобы потребовать от нее сосредоточенной работы в классе.
Я испытываю на себе ее колкий взгляд, когда обращаюсь к классу:
— Присаживайтесь на свои места и отложите в сторону телефоны.
Появляются
Пока звенит звонок, опоздавшие выбирают себе места. Я узнаю сына Беверли по фотографиям из ее кабинета. Улыбка Прескотта Риварда более дерзкая, чем на фото. Он садится рядом с кареглазой красавицей и наклоняется к ней ближе, наматывая себе на палец локон ее волос.
Она одергивает его руку.
— Прекрати.
С другой стороны ее зажимает тощий парень-хиппи, одетый в узкие брюки, пеструю рубашку с клетчатой бабочкой-галстуком. Он пялится на рот девушки сквозь очки в черной оправе и шепчет очень тихо, что я не могу разобрать.
Девушка поджимает губы, а ее выражение лица выглядит мрачнее, чем обычное раздражение.
Мне нужно знать, что он там ей шепчет. Странный интерес зарождается в груди, когда я поднимаю взгляд на парня.
— Как вас зовут?
Он откидывается на спинку стула, демонстративно ссутулившись и вытянув под столом свои ноги.
— Себастьян Рот.
Я подхожу к нему и предупреждающе пинаю по носку его обуви, отчего он садится прямо.
— Что вы сказали ей, мистер Рот?
Он с вожделением смотрит на девушку, потирая губы, едва скрывая свою усмешку.
— Я просто сказал, какая большая у нее... э-э-э... — Смотрит на грудь и поднимает взгляд к ее рту. — Губа. Какая большая у нее губа.
Прескотт прыскает со смеху, и несколько парней следуют его примеру.
Вот тогда я замечаю распределение на сидячих местах. Девушки на одном ряду, парни — на другом. За исключением только одной, которая выглядит как женщина. Независимо от того, выбрала ли она свое место по причине безотлагательной необходимости, либо намеренно сидит там, где могут околачиваться вокруг нее озабоченные парни, я собираюсь это выяснить.
Я подхожу к ней и останавливаюсь, засунув кончики пальцев в карманы.
— Ваше имя?
Ее нижняя губа действительно повреждена и опухла. Она прикусывает ее слегка зубами, медленно расправляя плечи, пытаясь показаться самоуверенной. Затем приподнимает подбородок и встречает мой взгляд своим.
— Айвори Вестбрук.
Айвори. Сразу же возникает образ бледности цвета слоновой кости (с англ. Ivory перев. как «слоновая кость») с жесткими изношенными кромками, как клыки или клавиши фортепиано. Совсем ей не подходит. Она — темный портрет, состоящий из мягких изгибов и каштановых волос с позолоченной кожей, которая, кажется, поглощает любую тень в классе. Я не замечал этого ранее.
Черт, мне определенно сегодня нужно выбраться куда-нибудь и потрахаться.
— Мисс Вестбрук, сядьте там, где вас меньше всего будут отвлекать. — Указываю на ряд с девушками.
Огромные
— Я здесь не для того, чтобы потакать вашей уязвимостью. — Хлопаю ладонью по ее столу, отчего она подпрыгивает на месте. — Поторопитесь.
С рваным вдохом она хватает сумку и нерешительной походкой направляется к хихикающим девушкам
Каждый парень в классе наблюдает за тем, как она обходит ряд столов, и мне нет необходимости следовать их примеру, чтобы понять, на что они смотрят. Ноги, созданные для шеста стриптиза, божественные и приподнятые сиськи, круглая задница, изгибающаяся при каждом ее шаге.
Примитивная изголодавшаяся часть меня желает присоединиться к их оценивающим взглядам, в то время как другая — защитная — хочет укрыть ее огромным пальто. Вместо этого строгий воспитатель побеждает во мне и дает предупреждающий подзатыльник рядом сидящему подростку.
Себастьян вздрагивает и испуганно смотрит на меня.
— За что?
Я выхватываю телефон из его рук и швыряю недалеко от моего стола. Он отскакивает, скользит ребром и падает на пол.
Остальная часть аудитории поднимает шум, запихивая телефоны в карманы и сумки. Все, кроме Айвори, руки которой расположены на столе, а телефона поблизости не видно. Она наблюдает за мной с осторожностью.
Себастьян играет с прядью своих слишком сильно намазанных гелем волос.
— Если вы сломали мой телефон...
Я вопросительно смотрю на него и отвечаю жестким тоном:
— Продолжай.
Он пожимает плечами.
— Мой отец купит мне новый.
Конечно, было бы лицемерным с моей стороны осуждать этого высокомерного придурка. Я ничем не отличался в его годы, имея обеспеченных родителей и раздутое эго. Черт, я еще тот мудак, только теперь я несу ответственность за свои действия.
Возвращаюсь к передней части аудитории, сложив руки за спиной.
— Добро пожаловать на теорию музыки двенадцатого класса. Я мистер Марсо, и на протяжении вашего последнего года пребывания в Академии Ле Мойн я буду вашим музыкальным наставником. После этого класса вы перейдете к мастер-классам по определенным дисциплинам. Ученики-пианисты останутся со мной. Прежде чем мы начнем, что бы вы хотели узнать обо мне?
Девушка азиатской внешности, с которой рядом сидит Айвори, поднимает руку.
Я указываю на нее.
— Представьтесь, пожалуйста.
Она поднимается со своего места.
— Элли Лаи. Виолончелистка. — Приподнимается на стопах. — Какова ваша история?
Киваю и дожидаюсь, когда она обратно сядет на свое место.
— У меня имеется степень музыкального магистра консерватории Леопольда в Нью-Йорке. Также я являюсь членом Симфонического Оркестра Луизианы. Последнее место, где я работал директором школы — это подготовительное учебное заведение в Шривпорте, где также руководил музыкальной программой.