Мрачный Взвод. Ведьмин час
Шрифт:
Что-то не так, она чувствует. Рука сама собой потянулась к мечу. Откуда мужик знал, что они могут помочь? Да и встретились они, похоже, не случайно.
Перед глазами поплыло, она пыталась сморгнуть морок и, в конце концов, увидела то, что скрывается за завесой.
Деревня на месте, да только давно опустевшая. Ставни отвалились, двери покосились, по земле стелется туман, а на небе нет солнца – беззвездная ночь, очередной ведьмовской трюк. Не любят они свет, ох, как не любят.
– Что б меня… – пробормотал Дарий. – Ловушка!
И колодца давно нет – от него осталась только дыра в земле, из которой поднимается смрад. Варна с опаской
Скрипнула дверь, Варна вскинула меч и взглядом нашла источник звука – из дома выходит женщина в грязном сарафане, шатается, волочит ноги.
– Заложная 4 ! – выдохнул Дарий.
Как только он произнес это вслух, отовсюду, из всех окон и дверей, полезли мертвецы. Они толкаются, едва стоят на ногах, но идут к ним, ведомые чьей-то злой волей.
4
Заложные покойники – по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди, не получившие упокоения.
Варна побежала к ближайшему дому, чтобы попытаться укрыться там, но ей навстречу вылез раздувшийся труп. Она отсекла ему голову, серебряный клинок с шипением прошел сквозь оскверненную плоть. Тело рухнуло на землю, но продолжает шевелиться.
– Некуда бежать! – выкрикнул Дарий. – Давай, Варна, нужно дать им бой!
– Их слишком много! – она не может сосчитать, сколько вокруг мертвецов.
– Как знаешь!
Она обернулась и увидела, что Дарий вытащил второй серп и поднял оба оружия над головой.
– Отец наш Небесный, – начал читать он, – дай мне сил, дай мне воли. Пусть рука моя не знает промаха, пусть сердце не знает жалости. Защити, Отец, от проклятий и ядов, от ведьминых взглядов, от морока и порока, от слова дурного…
–…от страха и боли, от слабости плоти, Аминь.
От его рук поднимается пар. Она тоже чувствует боль, серебро обжигает ладони, но это – цена за защиту, и они должны платить ее каждый раз, когда обращаются к Господу.
Цепь, свисающая с навершия одного из серпов, звякнула и Дарий кинулся в гущу мертвецов. Его плащ похож на саван, он развивается за спиной, окутывает его, отвлекает покойников, которые пытаются схватиться за ткань, тридцать три дня пролежавшую в святой воде под взглядом распятого Христа. Коснувшись плаща, мертвецы загораются, Святое пламя не терпит прикосновений существ, призванных из Нави 5 .
5
Навь – по славянским верованиям, обитель тёмных божеств/сил, одна из частей славянского мифологического миропонимания.
Пляска смерти, которую устроил Дарий, увлекла и Варну. Ее клинок вонзается в податливую плоть, а его лезвие горит Святым пламенем. Головы слетают с плеч, черный чад поднимается к темному небу, а мертвецы все наступают, из колодца полезли утопленники.
– Да будут преданы земле твои кости!
В толпу ворвался огромный жеребец, он подмял под себя покойников, встал на дыбы и заржал. Наездница пришпорила его, склонилась к земле и пронеслась сквозь мертвых, пожиная их проклятые жизни горящим мечом, снося их головы, как лезвие гильотины.
– Разойдись! –
Они встали спиной к спине, восставшие окружили их, но Мрачный Взвод беспощаден. Святое пламя не угасало до тех пор, пока последний мертвец не упал на землю, пока небо над деревней не прояснилось, давая понять, что чары развеялись.
Залитые кровью и желчью, они обменялись рукопожатиями, а потом Нина притянула их к себе и обняла.
– Так и знала, что вы попали в неприятности.
– Материнское сердце не обмануть, верно? – Дарий улыбается. – Рад тебя видеть в здравии.
– А я-то как вам рада. – Нина убрала двуручный меч в ножны. – Кто вас привел сюда?
– Морок, я так думаю. – Варна обвела взглядом обезглавленные тела. – Что делать будем?
– Жечь. – Нина достала из седельной сумки лучину. – Это место проклято и должно быть очищено.
– Аминь. – Дарий вытер лезвие серпа краем плаща.
– Ты ехала на наш зов? – спросила Варна.
– Мешу 6 гоняла неподалеку. Сколько бы ни пыталась объяснить местным, что вреда он не причинит – без толку, прогони и все тут. – Нина бросила лучину на груду тел и отошла в сторону. – Пламя займется и поедем.
6
Меша – безобидный проклятый дух, принимающий облик черного зверя и пугающий людей.
– Я подожгу дома. – Дарий пошел в сторону ближайшего брошенного жилища.
Нина проводила его задумчивым взглядом, потом обернулась и тихо спросила:
– Как он?
– Лучше всех. – неловко отшутилась Варна. – Неплохо для того, кто мертв одиннадцатый год.
– Выглядит бодрым. А ритуал?
– Недавно провели. Думаю, какое-то время продержится.
– Хуже становится?
– С каждым годом все хуже. – подтвердила Варна.
– Я все еще не одобряю это. – напомнила Нина.
– Твою пощечину я помню до сих пор, можешь не сомневаться. Свою позицию ты обозначила четко.
Уколола наставницу и в ту же секунду пожалела об этом. Взгляд Нины стал жестким, таким взглядом она обводила «молодое мясо» – тех, кто только-только прибился к Мрачному Взводу.
– Я должна была убить вас обоих. – тон Нины стал ледяным.
– Благодаря нам у церкви появился Взвод. – парировала Варна.
– Только поэтому вы все еще живы. – женщина отошла в сторону.
Да, они – почти семья, но родственники не обязаны любить друг друга. Нина – жесткая, бескомпромиссная мать, которая жестоко наказывала их за провинности и шалости, муштровала и заставляла зубрить молитвы. Все это пригодилось во взрослой жизни, но иногда хотелось прижаться к мягкому боку, вдохнуть запах молока и дома, почувствовать себя защищенным ребенком, а не солдатом, судьба которого – бороться с силами зла. Мягкий бок ей подставлял Дарий.
– Едем? – он подошел ближе, за его спиной разгорается пожар. – Что-то случилось?
– Нина случилась. – Варна передернула плечами. – Едем.
– Не бери в голову. – рука в кожаной перчатке дружески похлопала ее по спине. – Сама знаешь, старые солдаты не меняются.
Каждое его прикосновение отдается мучительной болью где-то внутри, там, где было дыхание Господне. Человек привыкает ко всему, но за десять лет она так и не смирилась с тем, что ее душа разгуливает отдельно от тела.