Мрак и рассвет
Шрифт:
– Но ведь мы же люди!
– Знаю. Но пока неизвестные нам силы природы могли воздействовать на нас, как на примитивные организмы, не млекопитающие и слабо организованные. Пусть на сегодняшний день это вас не волнует. Честное слово, у нас сейчас слишком много дел, чтобы заботиться о всяких "зачем" и "почему". Определенно точно мы знаем только то, что прошло очень много времени, тем не менее мы живы.
– Сколько времени, по вашему мнению?
– Не могу сказать. Но, должно быть, много.
Действительно, часть ограждения упала на площадку, отрезав от них ее южную часть огромной кучей каменных блоков.
От бронзовых балясин, которые Штерн отлично помнил, с обеих сторон придерживали перила, теперь остались лишь тонкие ржавые стержни, печально торчащие из каменных блоков, над которыми трава и разные вьющиеся растения продолжали свою разрушительную работу.
– Внимание!
– предупредил Штерн.- Не опирайтесь в этом месте.
Он крепко взял девушку за руку и потянул назад.
– Не подходите к краю. Здесь все такое ветхое и хрупкое! Стойте здесь, возле стены.
Инженер поглядел на девушку.
– Каменная облицовка почти полностью раскрошилась,сказал он,- но несущая стальная конструкция еще достаточно прочная. Сопоставив известные нам факторы, я, без сомнения, смогу вскоре более или менее точно определить нынешнюю эпоху. Но сейчас будем считать, что идет "год X".
– Год X,- выдохнула Беатрис,- Господи, неужели я так же стара, как и все это?
Штерн ничего не ответил, а просто прижал девушку к себе, как бы желая оградить ее от возможных бед. Теплый летний бриз гнал мелкую волну на огромном пространстве сияющего залива, которого не коснулось влияние всеобщего краха.
Ветер бестактно приподнял тяжелое покрывало девичьих волос. Молодой человек почувствовал их шелковое прикосновение на своем полуобнаженном плече, его сердце забилось сильнее, кровь прилила к лицу.
Оцепенение и замешательство постепенно ушли, и Штерн не чувствовал себя больше ни надломленным, ни слабым. Наоборот, никогда в жизни кровь не пульсировала с такой энергией в его жилах, как сейчас.
Близость молодой девушки немного волновала его, но он, крепко сжав губы, заставил себя не думать об этом. Лишь рукой он машинально еще крепче прижимал к себе гибкое и податливое тело Беатрис. Девушка не отталкивала Штерна. Она нуждалась в его защите. И еще никогда ни одной женщине в мире не был так необходим мужчина, как ей.
Что бы ни случилось, ничто и никогда не заставит ее забыть силу и отвагу Штерна. Но, несмотря на это, она была неспособна, по крайней мере сейчас, изгнать затаившуюся в глубине ее сердца грусть.
За те короткие минуты, что прошли с момента пробуждения, между ними исчезли отношения
Сдержанный, учтивый, но недоступный инженер исчез. Сейчас под той же внешностью жил и дышал просто человек, молодой крепкий мужчина в полном расцвете сил. Все остальное, казалось, унесла невероятная метаморфоза.
Она тоже стала другой. Неужели эта крепкая отважная женщина, с жадным любопытством глядящая на окружающее, была когда-то тихой маленькой стенографисткой, которую заботили лишь пишущая машинка, отчеты и папки для бумаг? Штерн боялся верить в такое превращение.
Чтобы немного отвлечься от тяжелых мыслей, инженер вновь настроил свою зрительную трубу.
Опершись спиной на стену, он рассматривал огромный мертвый мир, раскинувшийся далеко под ними.
– Это действительно правда. Беатрис! Все разрушено! Ничего не осталось... ни малейшего признака жизни! Везде, где мне позволяет видеть зрительная труба, нет ничего, кроме бесконечных развалин. Мы одиноки в этом огромном мире. Только вы и я, и все принадлежит нам!
– Все? Все... нам?
– Да, все! Даже будущее... Будущее человечества!
Вдруг Штерн почувствовал, что она дрожит, прижавшись к нему. Он опустил глаза, и его охватила огромная, ранее неизвестная ему нежность. На ее глазах появились слезы.
Беатрис прижала к лицу ладони и опустила голову. Мужчина смотрел на нее, испытывая необычные для него чувства.
Наконец, молча, сознавая неуместность слов в подобной ситуации, он обнял ее обеими руками и еще крепче прижал к себе.
Стоя вместе с девушкой над разрушенным миром, Штерн вдыхал чистый морской воздух и смело смотрел в неизвестное будущее.
Город смерти
Вскоре Беатрис успокоилась. Страх и тоска тяжело давили на сердце, но она понимала, что не время поддаваться слабости. Так много надо сделать, если они хотят жить.
– Знаете,- тихо сказал Штерн,- я хочу, чтобы у вас было полное представление о том, что произошло. Отныне мы все будем делать вместе.
Взяв Беатрис за руку, Штерн повел ее по опасно раскачивающейся площадке. Сохраняя предельную осторожность, они исследовали окружающее со всех сторон.
Их взгляды скользили над немыслимым мавзолеем цивилизации. Время от времени они прибегали к помощи зрительной трубы.
Как инженер и предполагал, нигде не было ни малейшего признака жизни. Ни звука не доносилось, ни одной струйки дыма не поднималось в небо.
Мертвый город покоился между рекой и заливом, где ни один парус не белел на солнце, ни один усталый буксир не выбрасывал клубы пара, ни один пакетбот не покачивался у причала.
Вся территория - Джерси, Полисейд, Бронкс и Лонг Айленд - была покрыта густыми хвойными лесами и дубовыми рощами, над которыми то тут, то там возвышались скелетоподобные остатки стальных конструкций.