Мракадемия

Арьяр Ирмата

Мой Ричард… я смахнула выступившие на глазах слезы.

Быстрым шагом он подошел к линии барьера, отозвавшегося на его приближение роем черных мушек, и поднял руку, в которой сиял камень, похожий на необыкновенной красоты, сверкающий искрами огненный опал. Такой же пламенный и жаркий, как сам дракон.

— Я принес драконий камень, демон.

— Демоница, — кокетливо поправила его Берклея, жадным взглядом пожирая пылающий огнем артефакт.

«Жаль, не увижу бой, но я должна это сделать!» — тихо вздохнула я, сжав в кармане потеплевший

от моей руки ключ.

— Договор! — напомнил принц Ричард.

— Докажи, что это тот камень, который мне нужен! — потребовала Берклея и перевела взгляд на меня. — Сандра, дорогая, возьми этот непонятный булыжник в руки и спроси у него, каково твое истинное имя. Он точно ответит.

— Ой, даже не зна-а-аю! — протянула я, сделав опасливую гримасу. — А вдруг он меня обожжет? Я боюсь его брать в руки! И вообще… сначала дай Белле противоядие, чтобы я убедилась, что сестра будет жить.

— Какая хитрая Злолушка! — хихикнула Берклея. — Пять минут твоей подруге осталось дышать. Ну?

— Противоядие! — я непреклонно взглянула в злые глаза твари.

Слишком ей надо, чтобы я коснулась камня. Значит, сам камень ей и не нужен! Она хочет его уничтожить моими руками. А из этого следует, что Берклея прекрасно знала, к чему приведет мой вопрос об истинном имени, заданный камню истины. Я еще не понимаю, почему так реагируют эти мраковы камни на такой невинный вопрос, но тенденция налицо. Наверняка и в храме какой-то осколочек камня истины имелся, и он разрушился при ритуале имянаречения. Тьма, что же за имя у меня такое?!

— Видишь, Белла, твоя так называемая кузина и подруга тебя совсем не любит, — фыркнула демоница. — Ах, ты уже ничего не видишь, какая жалость!

— Ты меня знаешь, Берклея, — твердо сказала я. — И знаешь, что никто не останется безнаказанным, если причинит мне боль. Физическую или душевную. Даже ты. Тем более, ты. А теперь представь, как отзеркалит моя защита ту боль, которую причинит мне гибель Беллы. Ты не умрешь в таких же муках, нет, моя защита десятикратно усилит твои страдания!

— Злолушка, как есть, Злолушка! — почти с восторгом воскликнула демоница. — Твоя взяла! Дарю тебе твою подругу, пусть живет.

И она вонзила клыки в плечо уснувшей Беллы. Подруга вскрикнула, ее тело изогнулось дугой. Конни тоже заорал, в ярости ударив в барьер. Хорошо, что Лиорский был рядом и успел потушить его вспыхнувшую черным тленом одежду.

Белла открыла затуманенные глаза. Но ее взгляд быстро приобрел ясность, а щеки — румянец. Она отшатнулась от Берклеи.

— Конни! — прошептала подруга, с трудом поднимаясь на ноги.

Жива!

— Так тебе нужен камень или нет, демоница? — спросил Ричард, подбросив драгоценный артефакт на ладони. — Я поклялся отдать его тебе и отдаю согласно клятве. А там уже сама решай, кому его передать для проверки.

И он с размаху швырнул камень в барьер.

Счет шел на секунды. Я сжала ключ изо всех сил и взмолилась: «Замок, пожалуйста,

перенеси меня к той вещи, которую открывает этот ключ!»

Я еще успела увидеть, как зигзагом трескается барьер и внутрь влетает крохотная огненная комета камня истины. Как из рук демоницы, кинувшейся перехватить артефакт, падает на черные камни двора мой перевязанный лентой договор и мгновенно загорается, превращаясь в пепел. Как подставляет демоница руки, чтобы поймать артефакт. Подставляет! На несколько мгновений ее руки будут связаны!

Как в трещину купола кидается Конрад, а Белла падает в его руки.

Как внутри треснувшего купола срабатывает арка портала, и из нее вываливается Лиорский с молнией заклинания на ладони…

И как взрывается в руках демоницы пойманный ею камень истины, и она хохочет, а за ее спиной кошмарным черным зигзагом трескается мир...

А в следующий миг картина стремительно заросла каменной серой кладкой, мой взгляд уперся в резную дверцу в незнакомой мне комнате, и вокруг были только стены, украшенные забавными разноцветными детскими шпалерами.

У противоположной от окна стены стояла украшенная резьбой пустая колыбель. На ковре под ногами валялись игрушки. Паутина по углам и беспорядочно разбросанная детская одежда довершали картину хаоса и забвения.

Глава 89

Стараясь не думать, что в этот миг происходит во дворе Мракадемии, я взглядом нашла замочную скважину на дверце, вытащила ключ и обеими, потому что одной не получалось, трясущимися руками вставила и повернула.

Раздался тихий щелчок, дверца отошла. На полке, опутанной уже знакомыми мне сухими шипастыми плетями, стояла каменная шкатулка. Она была еле видна под слоем ядовитой лозы, похожей на клубок змей. Голыми руками это трогать нельзя. И медлить нельзя.

Подняв с пола детскую деревянную сабельку, я пошевелила ею плети лозы. Она изогнулась, выставила шипы. Двойное проклятие, охранное поверх основного. Если я коснусь его, то умру. Тор… Ричард уже спас меня от яда таких шипов. Теперь он воюет с высшим демоном, а моя война здесь. И надо спешить. Я прошептала заклинание праха, и сабелькой разрубила колючку. Выхватила шкатулку. Ветви, корчась, рванулись ко мне, как разъяренные змеи, но я успела отпрыгнуть, откинула крышку и той же сабелькой, не голыми руками, выдернула полуистлевший вышитый платок, испачканный бурыми пятнами.

И что теперь? Сюда бы кинжал единорога. Или драконий огонь!

Не успела подумать, как с моей руки соскользнула саламандра и, раскрыв маленькую пасть, яростно обдала платок рыжим пламенем, превратив его в маленький факел. Через миг от него даже пепла не осталось!

Все? Неужели все... милая саламандра, ты нас спасла!

Не выпуская из руки пустой шкатулки, я коснулась второй рукой холодного камня стен.

— Верни меня к воротам, пожалуйста, — прошептала я.

И меня ослепил солнечный свет! И огненные, ярче солнца, сполохи молний!