Мраморный меч 2
Шрифт:
Готовился к встрече Ара долго. Подбирал камзол, в котором выглядел бы превосходно. Укладывал волосы и брился, потому что в последние дни сильно зарос. Чистил меч с ножнами и долго стоял перед зеркалом. Скорее всего Папа звал его не просто так и за ними будут наблюдать. Важно в глазах других выглядеть хорошо. Ару уважали за те передряги, в которые он попадал и, сам того не делая, помогал людям от имени церкви.
Герой пророчества. Ара по-другому себя не воспринимал и гордился тем, что был избранным. Наместником Бога. Этим званиям нужно соответствовать.
На них действительно смотрели. Особенно на него.
Эту церковь Ара ненавидел и знал очень хорошо. Они приходили сюда каждое воскресенье на утреннюю молитву, отмечали праздники. Простая, небольшая с позолоченными куполами и крестами, за которые можно получить хорошие деньги. Ара часто на них засматривался, на иконы, которые тоже на черном рынке имели большую ценность. Наверное, не выносил все эти ценности он лишь потому, что опасался запятнать свое имя. Герою такое не простят.
Отделившись от остальных, Ара пошел в главный зал, где на постаменте стояла большая и самая дорогая икона. Бандиты, с которые он иногда общался, говорили, что за такую икону можно получить около сотни золотых монет, и заказчиками были другие церкви. В такие моменты Ара сдерживал истерический смех, потому что эта такая ирония. Священники отпускали грехи и ценили собственную святость и непорочность, но в то же время занимались мелкими кражами, обманом и общались с черным рынком.
Папа стоял перед иконой, опустив голову. Скорее всего молился. Ара, чувствуя тяжесть меча на бедре, как кровь прилила к щекам от холода, молча подошел к нему. Отвлекать его не хотелось, да и нельзя было. Молитва – разговор с Богом, который прерывать нельзя.
Он без особого интереса рассматривал маленькие трещины на иконе, трепет огня на тонких свечах. От запаха ладана и еще чего-то совершенно отвратительного, у Ары кружилась голова. Покосился на скамейки, на которых сидели прихожане, и подавил вздох. Садится в присутствии Папы не стоило, особенно без разрешения. Заметил исповедальню, в которую заходил очень редко, потому что делиться кем-то своими промахами не было нужды. Да и не было их. Ара никогда не ошибался, просто другие его не понимали.
– Ты очень вырос, за то время, что мы не виделись.
Голос Папы стал тише и слабее. Тот повернулся и Ара увидел обвисшую кожу, отвратительные, пигментные пятна на лице и заплывшие глаза. Будто на зрачки ему приклеили что-то белое и полупрозрачное. Такое он видел лишь однажды, у слепого старика, который умер от голода в собственном доме, потому что никто ему не хотел помогать.
– Благодарю.
Папа улыбнулся ему по-доброму. Это выглядело тошнотворно, однако Ара улыбнулся в ответ. Посмотрел на икону, чтобы не видеть сухое тело, которое находилось на грани смерти. Он слишком стар и Ара, если честно, удивлялся, как тот еще не сдох.
– Твоя подготовка завершилось. Рыцари говорят, что твое мастерство улучшилось, – вновь заговорил Папа. Ара не сильно удивился, потому что видел, как учитель с Папой обменивались письмами. – Я считаю, что ты готов. Сегодня начнется твое путешествие.
– Я буду стараться на благо церкви.
На
– Я горжусь тобой, герой пророчества. Тебе предстоит сложное путешествие и великая миссия – избавить мир от монстра. Порождения дьявола. Мы подготовили тебя, нашли людей, которые будут сопровождать в этом путешествии, – медленно говорил Папа. Он подошел осторожно и положил тонкую руку, обтянутую сухой кожей на плечо Ары. – Я благословляю тебя на путь. Пусть Бог поможет тебе, Ара.
Он провел в церкви много времени, а когда вышел, на него смотрели по-другому. Люди знали, что Папа благословил Ару на путешествие и скоро с монстром будет покончено. Смотрели с восхищением, почти обожанием и даже рыцари улыбались скупо, когда обращали на него внимание. Лишь учитель шел рядом спокойно и Ривз весело разговаривал. Рассказывал о том, что скоро будет много снега и они смогут лепить снеговиков. Ара с ужасом понимал, что придется спать в лесу, на холодной, твердой земле.
Отъезд был запланирован на раннее утро. Ара поужинал и вернулся в комнату, собирая вещи в походный мешок. Ему хотелось секса, с какой-нибудь красавицей, однако уехать они должны были очень рано. Перед долгим путешествием нужно хорошо поспать – это Ара уяснил быстро. Сделать привал они скорее всего смогут лишь к вечеру, когда у него будет болеть голова от недосыпа, бедра от долгого сидения на лошади.
Утром Ара вешал мешок на коня, проверял свою одежду и оружие. Закатывал глаза, когда мимо прошел довольный и неприлично бодрый Ривз.
– Я так соскучился по дороге. Это будет весело!
Ара не уверен, что это будет весело. Но возразить у него нет права, ведь это часть работы героя. Нужно всего лишь обезглавить королеву и жить спокойно. После этого у Ары будет титул, особняк и деньги. Красивые женщины. Он невольно улыбнулся, представляю безбедную старость.
– Ара.
Он удивленно посмотрел на немного сонную Далию, которая сжимала в руках небольшой мешок. Она улыбнулась ему нежно и подошла, погладила раскрытой ладонью по щеке.
– Я испекла твои любимые пирожки с мясом. Прошу, съешь их, когда проголодаешься. Следи за собой и не лезь на рожон. Береги себя и возвращайся. Я буду ждать тебя.
Далия гладила его по лицу и плечам. Поправляла плащ, разгладила складки на кафтане. Она улыбалась, но смотрела обеспокоенно, словно действительно боялась. Ара невольно улыбнулся, забирая у нее мешок с пирожками.
– Спасибо, – ответил Ара и коротко поцеловал ее. Тихо рассмеялся, заметив растерянность на лице Далии и забрался на коня.
Да, наверное, это хорошо. Приятно, когда его кто-то ждал.
43
Во дворце тихо, лишь ветер гулял по пустым коридорам. Она слышала глухие шаги, которые больше не напрягала, тихие, на грани шепота, разговоры. Слуги за последние дни немного расслабились и не дрожали постоянно, ходили больше и разговаривали. Но все равно замирали, бледнели и едва не плакали от страха, стоило кому-то из них пройти мимо. Люди боялись их на каком-то инстинктивном уровне, это Тера поняла хорошо. Единственное исключение сейчас бегало в Яме и, она очень надеялась, в ближайшее время не прибежит.