Мраморный рай
Шрифт:
— Она очень несчастный, больной человек… — сказал Сергей. — А откуда известны такие подробности про ее… семью?
— Бабам на теплицах удалось ее разговорить… Кое-что домысливали, конечно. Главное дело, она все время бормочет: «Он где-то здесь, мой Русик…» Даже жутко. Натурально чокнутая, отвечаю. В общем, как ты есть у нас по социальной части, вот и давай… предпринимай усилия.
Настроение отца было доступно пониманию Дениса: папа собирался забрать женщину к ним домой.
Сергей поднялся.
— Пошли, Степан. Денис, —
Отец вернулся через час. Следом за ним в бокс с опущенной головой вошла невысокая темноволосая женщина, чисто и опрятно одетая. Похожа на ворону, подумал Денис, сидя на постели и разглядывая ее. Отец нес небольшой пакет с ее вещами.
Мальчик поздоровался. Женщина не ответила.
— Сынок, сядь за стол, — попросил Сергей, положил пакет на кровать Дениса и повернулся к Дине. — Ваше место здесь, — сухо сказал он. — Мальчик пока поспит со мной. В остальном все как обычно: вы работаете там, куда вас направляют.
Он сделал паузу. Дина стояла посреди комнаты с опущенной головой; лицо ее было занавешено темными волосами.
— Уясните себе, Дина, — сказал Сергей со значением. — Этого мальчика зовут Денис. Он не Руслан и никогда им не будет. Запомнить очень легко: вы — Дина, он — Денис. И он мой сын. Другие варианты исключены. В моем доме это закон, не имеющий поправок. Станете его соблюдать, и жизнь наша будет абсолютно нормальной. Не станете — поселим вас в другую семью, без детей. Но что произойдет, если вы не успокоитесь, и все варианты по вашему переселению внутри колонии исчерпаются? Пришедших к нам никогда не изгоняли наверх. Однако… все бывает в первый раз. Вы поняли?
Несколько мгновений Дина не шевелилась, потом едва заметно кивнула.
— Отлично, — сказал Сергей. — Сын, освободи кровать. Дина, комплект постельного белья достанете из шкафа. И давайте устраиваться спать, завтра рано на работу…
Уже засыпая, забравшись куда-то в район отцовской подмышки, Денис тихо сказал:
— Я очень боялся все эти дни после того, как мамы не стало. Думал, ты тоже… бросишь меня. Но ведь ты этого не сделаешь, папа? Нас только двое осталось: я — у тебя, а ты — у меня.
Сергей не ответил, только крепко сжал ладошку сына. И Денис понял, что своими словами сильно помог молоточкам, разрушающим лед в душе, сердце и голове отца.
…— Ну, насчет этой Дины сказать пока ничего не могу — мне ее нужно как минимум осмотреть, поговорить, а она вряд ли согласится откровенничать, — сказал Хирург. — Что же касается тебя… Ничего утешительного. Ты ж не барышня, чтобы мне тебя успокаивать. Судя по результатам анализов, ситуация ухудшается. Не так стремительно, как у… Полины, земля ей пухом, но все-таки…
— Короче, — сказал Сергей. — Сколько у меня времени — честно?
— С точностью до недели не скажу… Месяца два есть, может быть, три.
У Сергея, только-только начавшего оттаивать, появилось ощущение,
Дело за малым: покорное ожидание смерти.
Ожидание избавления и встречи с Полиной. Летним ласковым днем. В легкой тени фронтона…
А как же Денис?
Что — Денис? Он здоров и, даст бог, выживет. Закончит школу, начнет работать, обзаведется семьей, займет место отца… Колония, несмотря на скверное руководство — место надежное и может простоять еще много лет. Денису здесь обязательно найдется место и дело. Даже невеста есть — Лиза, дочь отца Серафима.
За сына можно не волноваться?
Невозможно не волноваться.
— Сегодня заходил Аркадий, лучший друг всех финансистов, — сказал Хирург, внимательно наблюдая за Сергеем, — он просил передать, если увижу тебя: Петр Савельевич очень хочет с тобой переговорить.
— О чем? — спросил Сергей.
— Мне не доложили, — ответил Хирург.
Сергей слушал Петра Савельевича в пол-уха, поглощенный новостью, которой его огорошил Хирург. Он помнил, что аналогичный срок недавно на очередном обследовании Хирург озвучил Полине. И сколько она после этого прожила?
Как глупо… А сын просил не бросать его — будто знал… как же он, Сергей, подведет теперь единственного родного человека?
Петр Савельевич вдруг замолчал. Сергей постарался сосредоточиться и посмотрел на него.
— Догадываюсь, о чем ты думаешь, — проскрипел Верховный.
Сергея это не удивило: колонисты привыкли, что глава Совета знает все про всех. Так и должно быть: наместник бога в этом крысином царстве должен быть вездесущ, только так можно удержать утлое суденышко на поверхности.
— И помочь не в силах. Будь у нас лекарство… мы не дали бы умереть твоей жене. Но лекарства нет. Для тебя вариант вижу один: быть бойцом до конца, не подвести ни себя, ни память Полины.
— Не в силах… — горько повторил Сергей.
— Когда Аркадий отказался отпустить тебя в Москву, я… Болел. Но сейчас чувствую себя хорошо, и могу сказать: это был безумный план. Один до метро ты бы ни за что не добрался. А в метро… В нем выжить еще сложнее. Ты бы не успел. Не кори себя.
Слова были правильные… но Сергея они не трогали ни в малейшей степени. Умирать не хотелось, жить осталось всего ничего…
— У меня для тебя задание, — сказал Верховный.
— Задание? — вяло переспросил Сергей.
— Новый колонист Макс практически здоров. Мне он любопытен, но пока не вполне понятен. Миссия, с которой он оказался вблизи колонии, до сих пор неизвестна… Завтра тебе представится шанс проверить его в деле. Вчетвером выйдете в город. Будет две точки: склад готовой продукции металлургического и центральная библиотека. Понаблюдаешь за ним, потом напишешь подробный отчет. Поведет Володя. Дам вам Ангина — из бывших боевых караванщиков Джедая.