Мразь

Алешко Алексей Владимирович

– Нет!!!
– Оборвал меня крик Таньки.
– Нет!

– Что нет?
– Мгновенно осадив тон до спокойного я повернулся к замеревшей в дверях девчонке - зрелище восхитительное: левая нога нервно подрагивает, руки так вообще трясутся словно держат работающий перфоратор. И два сплошных потока слез полноводными реками текут по щекам разделяясь на трясущимся подбородке часть срывается водопадами, остальное по шее и вниз, по обнаженному телу мчит к ногам.
– Что нет?
– Повторил я вопрос спокойным голосом.

– Прости меня!
– Она прыгнула ко мне, рухнула на колени и схватив руку начала её целовать.
– Прости, прости, прости, я, я , я, я не понимала, я, прости, прости...

– Не меня.
–

Остановил я её причитания и легонько оттолкнул.

Танька метнулась к Ларисе и тоже постаралась схватить её за руку, но она не дала, а легко приподняв плюхнула в воду и крепко прижав сама начала её целовать в мокрые от слез щеки.

– Тихо, тихо милая, все будет хорошо, - запричитала Лариса, - все будет хорошо, все уже позади. Тихо, тихо.
– Она обняла её прижимая к себе и баюкая как маленькую. Так вот почему вода такая теплая, - догадался я, - ай да Ларка, ай да козища коварная.

– Ну вы милуйтесь, раз уж такое дело, - я поднялся, - а я пожалуй пойду перекушу.

Выйдя в гостиную я подкинул в камин пару поленьев, потом прошвырнулся по столу выбирая чем бы перекусить, хмыкнул, заметив опустевший танькин стакан и собрав на тарелку всего по чуть-чуть расположился в кресле у камина с собранной снедью и бокалом вина. Полюбовавшись весело расползающимися по добавке языками пламени взял пульт и привычно пробежав по списку доступной музыки, коей у Ларисы была просто восхитительная подборка, остановился на Орфее Монтеверди. Погромче, погромче, погромче и еще малость погромче - самое то. Трубная токката взорвала тишину унося ввысь, я сделал большой глоток вина, откинул назад голову, закрыл глаза и не глядя отправил в рот кусочек сыра. Голова чуть закружилась, я с наслаждением отдался ощущению пропуская через себя пение хора нимф и пастухов.

Не к месту вспомнилась детская страшилка про семейную пару пожилых врачей чью любимую собачку насмерть переехала девочка на велосипеде. Бред конечно, но возле пионерского костра, в турпоходе, история шла на «ура!», заставляя девчонок делать круглые глаза и плотнее жаться к мальчишкам даря им первые эротические фантазии и сны после которых трусы оказывались мокрыми от полюции.

Нагнетая жути история, естественно, представлялась как настоящая, вычитанная в газете «Правда». Злые врачи, огорченные гибелью любимой болонки похищали девочку, на кухне проводили страшную операцию: отрезали ей руки по локоть и ноги по колено пришивая на их место лапки почившей собачонки. Потом колдовали с мозгами совсем превращая девочку в животное. Так она у них и жила почти год, до тех пор, пока они не ушли на работу забыв оставить ей попить. Мучимая жаждой девочка-собачка влезла на раковину, своими культяпками открыла воду, а закрыть не догадалась, вода начала заливать соседей снизу, те вызвали милицию и сантехника, квартиру вскрыли и все дружно, включая милиционера, грохнулись в обморок увидев какое существо их встретило на пороге. Врачей, естественно, расстреляли, а девочку пришлось усыпить, чтоб не мучилась.

Бред полный, но свою задачу история выполняла исправно: парни махали головами и поддакивали - да-да-да, мы тоже эту статью читали, только не в «Правде», а в газете «Труд», месяца три назад. Девчонки возмущались и прижимались еще крепче к потрясающим кулаками мальчишкам клянящим иродов на чем свет стоит - мало им расстрела, их в поликлинику надо было сдать, для опытов, - при этом не забывающих прижимать спутниц крепче и, как бы невзначай, класть руку на малюсенькие, еще не сформировавшиеся груди.

Отвлекая от воспоминаний музыка стала тише, потом я почувствовал как с коленей исчезла тарелка.
– Ты не уснул?
– Поинтересовалась Лариса усаживаясь на освободившееся место.

– Нет?
– Я поднял голову и открыл глаза.
– А у вас как?

Вместо ответа Лариса мотнула головой призывая стоявшую

в стороне Таньку. Та приблизилась, обняла меня и впилась в губы абсолютно шикарным поцелуем.
– Да, - подумал я отвечая, - сосать не умеет, но целуется волшебно. Она целовала меня так, словно я вернувшийся из армии любимый, или моряк наконец-то появившийся на пороге после дальнего похода. Страстно, самозабвенно, технично и очень нежно. Кровь мгновенно отхлынула от головы и устремилась вниз накачивая до треска вскочивший и упершийся в Ларкину ногу член. Я отключил мозг разогнав веником все мысли и полностью отдался неге волшебного поцелуя. Как в танце, отдав себя вести более умелому партнеру, отдался ей позволяя играть первую скрипку. Расслабился и не заметил исчезновения Ларисы, даже «черт с ней» не подумал. Откинул голову давая больше свободы и удобства наклонившейся надо мной и не прекращающей свой бесконечный поцелуй Таньке. Плетьми уронил руки вдоль тела, пусть ведет и делает что хочет, только не прерывает поцелуй.

Её левая рука обнимает меня за шею и гладит грудь, правая скользит вниз, нанадолго замирает на животе и сваливается ниже. Минуя пах гладит бедра щекотно пробегая по волосам гладит, гладит, гладит, нежно, трепетно, приятно. Избегая промежных причиндалов прыгает на другое бедро даря и ему свою порцию ласки. Вдруг темп меняется, она чуть вздрагивает, стонет, хватает меня за член, сжимает его словно последнюю ветку не дающую сорвать в бездонную пропасть. Я вскрикиваю от неожиданности и разорвав поцелуй открываю глаза: к ней сзади пристраивается облаченная в strap-on Лариса.

Большего увидеть не успеваю: Танька хватает меня двумя руками за щеки и снова впивается в губы. Пусть так, - думаю я отдаваясь наслаждению, поцелую и - о-го!, мастурбировать она тоже умеет - интересное сочетание: минет делать не умеет, зато целуется и мастурбирует великолепно, видать у девочки большой опыт жесткого питинга. Стоп-стоп-стоп, мысли прочь - наслаждаемся, только правую руку на её минигрудь, поиграться.

Она кончила первой буквально затопив меня волной наслаждения. Впилась в губы, хоть и не думал что можно сильнее, и отправила мне внутрь такой восхитительный, полный страсти стон. Стон разорвавший грудную клетку, жаром рухнувший вниз и вырвавшийся из меня фонтаном семени, диким, мощным. Я взвыл отправляя импульс оргазма обратно, до крови прикусил её губу и мой вой тут же вернулся ко мне её стоном и впившимися в плечо ногтями. Пин-понг оргазма в непрекращающемся поцелуе: вой - стон, вой - стон, вой и стон.

Сколько это продолжалось - не знаю. Кто «упустил пас» - тоже уверенно сказать не смогу. В какой-то момент она просто рухнула на меня и обмякла растянувшись поперек кресла. Я уронил руки, откинул голову назад и поддавшись веселому, заразительному смеху Ларисы тоже засмеялся. Легко, открыто засмеялся выбрасывая со смехом всю усталость и весь негатив накопившийся за последнее время. Следом подхватила смешинку лежавшая поперек кресла Танька. Сперва не смело, сдержанно подхихикивая, но вот все откровенней и ярче вплела колокольчик своего смеха в ниш дуэт и вот уже мы втроем сгибаемся от гомерического хохота.

Смех прекратился резко, как выключили, я облегченно вздохнул, встал, аккуратно подняв и посадив на освободившееся место Таньку?
– Нет, уже Ирму. Точно Ирму - подумал я заглянув ей в глаза, повернулся к снимающей strup-on Ларисе, кивнул ей и потопал в душ не заботясь следует она за мной или нет.

– Ну как, милый, тебе понравилось?
– Поинтересовалась она заходя ко мне под теплые струи воды.

– Дело мастера боится.
– Я улыбнулся в ответ.
– Не рабыня?

– Нет конечно, - Лариса выдавила на руку гель и начала растирать его мне по груди, - весь обрызгался.
– Улыбнулась она.
– В этой роли она будет скучна, так что не рабыня, но и не полноправный партнер.