Мстительница
Шрифт:
– В чем именно? – спросила я.
– В той шахте не было дыхали. Они упали быстро.
– Что-то я не пойму, при чем тут везение, – заметила Адрана.
– Потому что как только они вышли за пределы досягаемости трещальника, – проговорила Прозор, – я перестала слышать, как мой муж кричит, продолжая падать.
Отряд пробыл в шарльере восемнадцать часов, прежде чем мы получили от них весточку. Они устали, но были очень довольны находками.
– Скажите Хиртшалу, что он может испортить еще один комплект парусов. – Голос Трисиль доносился из второй
Триглав поднял бровь в знак признательности:
– Что за трофеи, Трис?
– В основном из последних пяти Заселений, может быть, на одно-два раньше. Тридцать листов призматического железного стекла – жестче, чем все, что мы видели. Красивая нефритовая шкатулка с парой дуэльных пистолетов, Империя Атома. Космический шлем, украшенный рогами. Меч, который сам учит тебя, как им махать. Половина робота. Пара черепов – Казарей думает, что сможет выжать из них хоть что-то. О, и… Так, тебе придется подождать. Капитан хочет поговорить.
– Привет, капитан, – сказал Триглав.
– Никто не претендует на наш шарльер? – спросил Ракамор.
– Подметала ничего такого не показывает, а мы его проверяем, как вы велели, – сказал Триглав. – Хоть какое-то занятие для Хиртшала.
– А как там Джастрабарск?
– Держится на расстоянии, как и подобает хорошему парню. Похоже, как только мы выйдем из-за стола, он будет рад перебрать наши объедки.
– Мы еще не вышли, – сказал Ракамор. – Продолжайте проверять. С интервалом в тридцать минут.
Хиртшал взглянул на Прозор, но ничего не сказал. Я не думаю, что они утруждали себя проверкой подметалы чаще чем раз или два за вахту.
– Ну конечно, – сказала Прозор.
– Рад это слышать, – ответил Ракамор. – Если подметала чист, я не вижу причин не рискнуть еще раз забраться под землю, как только мы немного отдохнем.
– Как вам будет угодно, – сказал Триглав.
– Да, и еще кое-что. Наши новые чтецы костей – достопочтенные сестры Несс. Казарей очень хочет получить от них весточку. Ничего новенького не случилось?
Я взглянула на Адрану, а Адрана посмотрела на меня.
– Все в порядке, капитан, – ответила я.
Но в моем голосе слышалось напряжение, которое я не могла скрыть.
– Неужели? – спросил Ракамор. – Никаких новых сообщений не поступало?
– Мы ничего не слышали, – сказала Адрана, и голос ее звучал гораздо увереннее, чем мой.
– Отсутствие новостей – это хорошая новость. Но Казарей говорит, чтобы вы продолжали слушать. Я знаю, бремя ответственности – тяжелая штука, но если есть что-то, в чем вы не уверены, – лучше сообщите мне. – Он издал такой звук, будто шмыгнул носом. – Ну ладно, у нас здесь достаточно работы. Я уверен, что оставляю «Скорбящую Монетту» в надежных руках.
– Будьте осторожны, капитан, – сказала я.
– Будем.
Когда Ракамор отключил связь, Триглав с резким стуком поставил свою кружку на магнитный стол:
– Ты
– Нам лучше пойти к костям, – сказала я, прежде чем он снова на нас надавил.
Как только мы оказались в комнате, я затянула колесо на двери, затем сняла мосты с крючков. Мои руки дрожали, и я не пыталась ничего скрыть от Адраны.
– Ты придаешь этому слишком большое значение, – взмолилась она. – Сигнал появился и пропал, больше я его не слышала. Казарей сказал, что такое случается постоянно.
– Мне все равно, что он говорит. Что бы это ни было, оно казалось неправильным.
– Да, оно неправильное, но где-то там, в Собрании. Не обязательно прямо на нашем пороге. Ты слышала, что они сказали? Подметала чист.
– Мы должны убедиться, – сказала я, бросая Адране ее нейронный мост и одновременно надевая свой. – Не будем тратить время на периферию. Подключимся к одному и тому же узлу одновременно.
– Казарей сказал, что это плохая идея.
– Его здесь нет. Если мы не проявим инициативу, никто другой не сделает это за нас.
Я взяла конец своей входной линии, конец линии Адраны и вставила их в тот же узел на черепе.
Адрана посмотрела на меня долгим ровным взглядом:
– Ладно. Попробуем. Но мы обе должны прийти к одному мнению по поводу сигнала.
– Хорошо, – ответила я, встретившись с ней взглядом.
Без лишних слов мы закрыли глаза и стали ждать, когда череп заговорит с нами.
Слышно было только тишину. Старые кости молчали. Через некоторое время мы решили попробовать несколько соседних узлов, на всякий случай, – вдруг фокус сдвинулся. Но они были так же мертвы, как и первый.
Много времени прошло в молчании, прежде чем я осмелилась пискнуть:
– Что-то не так.
– Знаю.
– Надо попробовать разные входы – вдруг эта проблема связана с тем, что мы подключились к одному узлу. Может, Казарей нам не все объяснил.
– Может… – с сомнением повторила Адрана.
Так или иначе, мы попробовали. Вернулись к старому способу и подключились к соседствующим участкам.
– Все еще мертв, – проговорила Адрана через некоторое время.
– Да.
– Я имею в виду, на самом деле мертв. – Она наклонилась и заглянула внутрь черепа через глазницы. Я увидела, как ее лицо омрачилось. – Что-то не так, Фура. Эти огонечки… мигальная пришельческая начинка… ее почти не видно. Мы его не сломали, а?
– Казарей предупреждал, чтобы мы так не делали, но не запрещал. Он сказал, что мы не готовы, – и это не значит, что такое невозможно. – Я взяла оба нейронных моста и повесила обратно на стену. – Если мы и виноваты, то лишь потому, что пытались помочь кораблю. Никто не сможет нас в чем-то обвинить.
Мы вышли из комнаты костей, затянув колесо с другой стороны двери, как велел Казарей. На камбузе Триглав и Прозор использовали кружки как игровые фишки, передвигая их по магнитным шестиугольникам стола. Это было похоже на игру, в которую дети играют в течение сезона, прежде чем она теряет новизну. Хиртшал как раз вернулся с мостика, где крутился подметала. Пальцы парусного мастера все перебирали головоломку из узлов.