Муайто
Шрифт:
Лучше, конечно, плыть при свете, пусть даже таком неверном. Но Муайто опасался, что всплесками привлечёт внимание коротышек и его заметят. Полезут ли коблитты в дыры за орком, неизвестно. Но лучше уж не рисковать. Не до коротышек ему сейчас.
А эти гады, хоть в дыры пока и не заглядывали, но, какого-то трогла, вроде как совсем не спешили никуда уходить. Разбрелись там наверху во все стороны и спокойно переговаривались. Иногда даже смеялись, если это визгливое гоготание с истеричными всхлипываниями, больше напоминающее звуки чьей-то предсмертной агонии, Муайто правильно определил, как
Что самое паршивое, вскоре свет в некоторых дырах стал пропадать, заслоняемый приблизившимися к ним недомерками. Но, вопреки опасениям орка, через отверстия в потолке начали показываться отнюдь не лица серых уродцев, а вовсе даже наоборот.
Когда сверху почти что перед самым носом затаившегося охотника зажурчала, разнося брызги, вонючая струя, тот едва не заорал от неожиданности и брезгливого негодования.
А из всех дыр в потолке полились в воду, похоже, тщательно накопленные коротышками за долгое время отходы их мерзкой жизнедеятельности.
Нужник! Вот куда занесло орка! Коротышки приспособили эти дыры для справления нужды. Оставаться тут и дальше, купаясь в этой вони, стало невыносимо унизительно. Но прежде, чем выбираться отсюда, нужно было хотя бы дождаться, пока с потолка не перестанет литься вся эта гадость. Пусть он снова окажется в полной темноте, но плыть под подобным «дождём» Муайто себя заставить никак не мог. Ошибался он, выходит. Была смерть и попозорнее — сдохнуть, утонув в нужнике коротышек.
Впрочем, когда лить над головой перестало, а свет в дыре оказался полностью перегорожен показавшейся в ней голой коблиттской задницей, эмоции, вспыхнувшие с ещё большей силой, чуть не заставили Муайто сделать ужасную глупость. Желание вытащить копьё и загнать его снизу в гадящего недомерка было настолько велико, что охотник насилу удержался.
Ладно, сейчас он стерпит, но обязательно отомстит за такое унижение. Главное, чтоб никто не узнал об этих жутких мгновениях позора.
Как же это омерзительно!
Орк, сморщив нос, отвернулся к стене и замер, пережидая, когда плюхающееся в воду дерьмо перестанет валиться чуть ли не на голову и его отнесёт течением прочь.
Благо дело, с пищеварением у коротышки всё оказалось в порядке и ожидание не растянулось надолго.
Остальные коблитты тоже вроде как закончили испражнять свои потроха и мочиться в другие дыры. Шум-плеск и галдёж недомерков затихли. Свет от уносимых факелов так же исчез, постепенно сменившись темнотой.
Выждав ещё немного, Муайто, запомнивший нужное ему направление, посильнее оттолкнулся ногами от стены и торопливо погрёб к спасительной, как он верил, расщелине.
Видимо, течением его всё же отнесло в сторону. Потому как, доплыв до противоположного края зала, никакой дыры в стене орку обнаружить не удалось.
Какое-то время пришлось ещё тратить силы на плавание вдоль стены с планомерным её ощупыванием и изучением. К тому моменту, когда расщелина была-таки найдена, охотник понял, что измотан уже до предела. Даже подтянуться, ухватившись за край дыры, виделось большой проблемой.
Коблиттский нож, чтобы не мешался, парень закинул в расщелину. Следом отправилось и снятое с пояса копьё - не хотелось, выбираясь из воды, за что-нибудь
Копьё забрякало по камню и, слава Создателю, не отскочило назад, поместившись в расщелину целиком. Что ж, переваливаясь через её край, можно не опасаться упереться лбом в стену. Может, это и не проход вовсе, но по крайней мере ниша достаточно глубокая, чтобы вместить в себя уставшего орка.
Оказавшись внутри пещерки, парень обессиленно рухнул ничком на каменный пол, показавшийся после ледяной воды чуть ли не тёплым. Шевелиться не хотелось категорически. Разве что, свернуться калачиком, дабы быстрее согреться и унять зубодробительную дрожь, охватившую всё тело.
Вот только ширины расщелины для этого, увы, оказалось недостаточно. Хоть и прижался Муайто спиной к одной стене, при попытке согнуть ноги колени мгновенно упёрлись в другую.
Но, как выяснилось, это было сущим пустяком по сравнению с другим обнаружившимся разочарованием - бурдючок с живицей бесследно исчез с пояса. То ли оторвался во время кувырканий в воде, то ли был сорван во время заварушки с коблиттами. В любом случае, подправить здоровье и восстановить силы чудотворным зельем теперь для орка совершенно не представлялось возможным.
Сил не было даже разразиться бурными ругательствами в адрес мерзкого народца и их проклятущих пещер вместе с дурацкими реками взятыми. Муайто опустил голову, уткнувшись лбом в камень, и закрыл всё равно ничего не видящие в этом трогловом мраке глаза. Жуткая апатия охватила его, затапливая словно изжёванную приключившимися бедами и напастями душу. Всё стало совершенно безразлично. Кроме желания перестать дрожать, расслабиться и уснуть.
Все тревожные мысли, будто сжалившись над молодым охотником, оставили его, умчавшись прочь. Сознание померкло и орк провалился в тяжёлый, без всяких сновидений, спасительный сон.
А когда он раскрыл глаза, уставившись всё в ту же совершенно неизменную темноту, мгновенно возродившиеся злость и негодование, замешанные на ненависти с презрением к подлому народцу, выплеснулись из горла злобным рыком, гулким эхом разнёсшимся по пещере.
Но, кричи не кричи, сидеть на одном месте явно было бессмысленно. Следовало двигаться дальше в поисках выхода из коблиттских подземелий.
Сколько времени Муайто проспал, понять не имелось никакой возможности. Да и не важно это было. Силы немного восстановил, и ладно. Да и согрелся малость. По крайней мере не дрожал позорно степным длинноухом.
Пещера, что всё-таки оказалась уводящим прочь от озера проходом, не позволяла двигаться, поднявшись на ноги во весь рост. Даже согнувшись пополам, не пройдёшь, только всю спину обдерёшь. Вода сюда, похоже, редко проникала и не смогла достаточно сточить, закруглив, острые каменные выступы, торчащие отовсюду.
Воздух в коридоре немножко затхлый, но плесенью не воняло. Пахло почему-то свежераскопанной землёй. Хотя откуда ей тут взяться?
Путешествовать дальше пришлось на четвереньках, причём кинжал сунув за пояс, а копьё, напротив, держа в руке. Иначе оно постоянно цеплялось за стены и совершенно не давало спокойно двигаться ни вперёд, ни назад.