Муби
Шрифт:
Пракаш, пытаясь завязать разговор, сказал:
– В китайском плове нет той деликатности, какая бывает в американском, не правда ли?
– И питательности тоже мало… – добавил Хамид.
– Я тоже очень люблю американский плов! – подхватила Мумтаз.
– Благодарю вас! – польщенно сказал Муби. – Я расцениваю эту похвалу, как самый лучший рождественский тост в мою честь.
Проходившие мимо канадские летчики остановились. Муби, заметив их, обрадованно вскочил и подтащил обоих к
– Это Жан и Том. Оба из Монреаля, – представил он летчиков своим индийским друзьям. Поздоровавшись, летчики подсели к столу.
– Есть мы не будем, – сказал Том, – мы только что пообедали.
Несколько мгновений длилось молчание. Из китайской радиолы лилась мелодичная песня.
– Как далеко от родины приходится встречать рождество, Жан, – тихо сказал Муби.
Жан ничего не ответил. После короткой паузы отозвался Том:
– Так хочется увидеть сейчас запушенные снегом сосны! А здесь поглядишь – одни лишь звезды блестят на небе…
Жан крикнул слуге:
– Принесите стакан воды!
Муби продолжал:
– Да, вы вот живете вместе со своими маленькими братишками и сестренками. А у моей матери, с тех пор как умер мой отец, никого не осталось в мире, кроме меня. Ах, Жан, сначала мы жили с нею очень близко друг от друга! Но и тогда я боялся лишний раз вспомнить о матери…
Том сказал:
– Сейчас, наверно, дома горят восковые свечи… Рождественская елка… На улице играет аккордеон… Эх, сейчас бы послушать аккордеон!
Ни к кому не обращаясь, Муби тихо проговорил, как о чем-то сокровенном:
– А я благодарю судьбу за то, что пришлось провести эти дни не в одиночестве…
Он подавленно замолчал. Откинувшись на спинку стула, Жан спросил:
– Господин Провиз, сколько вы зарабатываете?
– Восемьсот.
– Неужели? – удивился Жан. – У нас столько зарабатывает шахтер. Восемьсот рупий!
Хамид сказал:
– Здесь это считается большой суммой. Обычный дневной заработок человека в Индии не более шести пайс.
– Да, это очень бедная страна, – беспечно отозвался летчик из Монреаля и затем обратился к Муби: – Пойдем в лагерь?
– Не хочется. Вы идите, а я еще подожду.
Попрощавшись, летчики ушли. Вслед за ними поднялась и вся компания. Муби долго настаивал на том, что теперь его очередь платить по счету. Шам упорствовал и даже обругал его каким-то новым ругательством, но, наконец, сдался. Муби расплатился с официантом, и они вышли из ресторана. Провиз, Пракаш, Хамид, Азра и Мумтаз стали прощаться с Муби:
– До свиданья, не забывайте нас!
– До свиданья!
Шам и Муби остались вдвоем. Они побрели по улице. Над ними сверкали рекламы английских кинотеатров. В воздухе носились запахи вина и духов, на губах людей звучали
Около магазина, торгующего спиртными напитками, толпились люди. Какой-то служитель культа в военной форме обращался к стоявшим вокруг солдатам с христианской проповедью:
– Мы – грешники! Мы все – грешники! Пойдемте, упадем к ногам нашего Христа!
Проходившие мимо американские, канадские, австралийские и английские солдаты, останавливаясь на минуту, молча прислушивались к страстным призывам проповедника и продолжали свой путь. Несколько индийцев с большим интересом внимали речи проповедника и переводили ее своим соотечественникам, стоявшим рядом: полуголому нищему, прокаженному и какому-то слуге, державшему на цепочке тощую ободранную собаку.
– Идемте! Бросимся к ногам Христа! Мы все – овцы Христовы! – восклицал служитель культа.
– Овцы или волки? – негромко спросил Шам, ни к кому не обращаясь.
– Ваш намек относится, конечно, к войне? – сказал Муби. – Действительно, война приносит много бед, этого нельзя отрицать. Однако я думаю, что ради интересов человеческого прогресса вполне разумно проливать кровь.
– Ради чьих интересов? – переспросил Шам. – У богатых – одни интересы, у бедных – другие. Одни интересы у белых, другие – у цветных. Вы думаете, что война ведется для цветных? Вы думаете, что война служит интересам и тех и других? Нет, интересы и тех и других различны, как различны их цели. Мне иногда представляется, что это не просто война, а что это битва двух мировоззрений.
– Вы не совсем правы, – ответил Муби. – Это действительно битва мировоззрений, но не мировоззрений черных и белых людей. Мы выступаем против того мировоззрения, которого придерживаются фашистские лидеры. Такое мировоззрение, которое проповедуют Гитлер и другие фашистские деятели, – это черное мировоззрение. Такова наша точка зрения, и в этом – одно из доказательств ошибочности вашего утверждения.
– О нет, я тоже отлично знаю, как страшно такое мировоззрение! Я тоже ненавижу его! Но в чем доказательство того, что и вы не придерживаетесь этого мировоззрения?
– Доказательство этому – вся история нашей Америки! – гордо и горячо воскликнул Муби. – Англичане хвалятся своим демократизмом, русские – прославляют свою социалистическую систему, Китай – это международная колония, которую Сун Ят-сен хотел превратить в свободную страну. Наша система – так же ясна, как и наша душа!
– А Индия? Что вы скажете об Индии? – раздраженно спросил его Шам. – Очевидно, никакие моральные удары не смогут оказать сколько-нибудь заметного воздействия на непробиваемую броню ваших взглядов относительно целей войны!..