Мученик Саббат

Абнетт Дэн

Он видел, как люди, которых он знал почти семь лет, сражались и умирали.

Мужчины и женщины с Вергхаста, все настоящие Призраки, стойкие и храбрые.

Мужчины с Танита, самые непоколебимые войны, каких он когда-либо знал, которые, несомненно, заслужили жить вечно.

Гаунт знал, что война была переменчивой, и нечасто воину доводилось выбирать место своей смерти. Но это место, этого было достаточно. Такое хорошее, такое достойное, такое почетное, как и любое, которое он бы выбрал.

Свет дьявольского сияния был

рядом с ним, и он прорывался сквозь смыкающиеся ряды солдат Свиты, чтобы добраться до него. Он потерял пистолет. Оставалось только заряженное лезвие его меча. Лаз-заряд чиркнул по его щеке, но он проигнорировал пылающую боль и снял голову члену Свиты, прыгнув вперед к молниям.

Окруженный грудой мертвых, Иннокенти стоял перед ним. Магистр, более мерзкий и ужасный, чем когда-либо Гаунт мог представить, скрестил меч с мечом Беати.

Каждый удар, каждый выпад, которыми они обменивались, грохотали, как гром. Летели искры. Ударные волны от встречающихся клинков сбивали людей вокруг них – как друзей, так и врагов – с ног. Омерзительное свечение скручивалось и увядало вокруг Магистра. Холодный зеленый огонь, в виде великого орла с распростертыми крыльями, освещал Святую.

Гаунт рванул вперед, его сапоги скользили на мокром от крови камне.

К нему прыгнул демон, блокируя его путь. Зверь был огромным. Он был заключен в черно-синюю броню Свиты, но голова его была непокрыта, розовая плоть была горестно помечена ритуальными шрамами. Его рот и нос были спрятаны позади аугметической решетки, а его глаза были желтыми светящими щелками. Он орудовал жутким мечом из зазубренной кости, который рос из его правого кулака. Плоть на кулаке была содрана назад, открывая серые кости пальцев, которые срослись в длинный клинок. Он замахнулся на Гаунта.

Кровь спасла его. Он поскользнулся и упал. Костяное лезвие просвистело над его головой, и Гаунт откатился до того, как оно могло резануть еще. Он рывком поднялся на ноги и отбил меч демона, когда он устремился к нему, и затем сделал резкий колющий выпад, который зверь отвел в сторону.

Они кружились в середине окружающей бойни, обмениваясь ударами со всей силы. Гаунт больше не мог видеть Беати.

Только зеленоватый свет в воздухе подтверждал, что она все еще жива. Отчаянно, Гаунт сделал выпад, но демон отбил удар в сторону, контратакуя ударом, который отвел силовой меч Гаунта вниз.

Его защита была открыта. Костяное лезвие устремилось к его глотке.

Лаз-заряд попал демону в шею, и второй вспорол его наплечник. Он отступил от Гаунта, поворачиваясь.

Брин Майло помчался вперед, силовая ячейка была пустой, и вонзил свой серебряный клинок по рукоять в грудь демона.

Съедаемый кислотной кровью зверя, клинок сломался. Майло отошел назад. С бессловесным криком, Гаунт крутанулся, и провел своим силовым клинком по шее чудовища.

Этродай, телохранитель Магистра, упал мертвым, его лезвие рассыпалось в пыль.

Гаунт

и Майло повернулись и побежали к Беати. Живой огонь шипел вокруг нее, и изливался, как кипящее масло на мостовую перекрестка.

Огонь лился из выпотрошенного трупа Энока Иннокенти.

— Святая Терра... — заикаясь произнес Гаунт.

Саббат встала, незрячая голова Магистра с широко открытым ртом болталась в ее поднятом кулаке.

— Именем Императора! — прокричала она. Яркая аквила вокруг нее запылала, размером в три раза больше, треща и ударяя в высокую крышу.

Звук ее голоса был таким чистым, таким громким, он выбил наружу огромные окна перекрестка ураганом стекла.

Все до одного, воины архиврага на Херодоре пронзительно закричали.

Там, где всего лишь минуту назад на него сильно наседали, Корбек обнаружил, что смотрит на пустой коридор. Изнуренный и нервный, он повел свои силы вперед, к западным воротам улья.

Что-то определенно произошло. Вражеские войска были повсюду, а теперь они сбежали.

— Рервал? В чем дело, сынок?

Рервал помотал головой. Огромный и разрушительный пси-звук только что сжег все коммуникационные каналы и расплавил все вокс-установки на территории улья.

— Может быть какой-то трюк,— сказал Маквеннер.

Корбек кивнул. — Закрепитесь здесь. Фесы так легко не сдаются. По крайней мере, у нас есть передышка.

Маквеннер кивнул. Он распределил Призраков и СПО в непосредственной зоне, и приказал строить баррикады из обломков в коридоре.

Прибежал Халлер, когда началась работа.

— Что-то происходит,— сказал он Корбеку. — Вокса нет, но слухи говорят, что враг повсюду отступает.

Корбек почесал голову. — Черт побери, если я знаю, что это значит.

— Колм?

Корбек огляделся. Приближался Макколл. Несколько человек из его взвода шли позади, побитые и окровавленные, как и все остальные, сопровождающие фигуру.

Это был Сорик.

— Он... он требует разговора с тобой,— сказал Макколл.

— Агуну никогда в жизни не приходилось спрашивать разрешения говорить со мной. И сейчас он тоже не начнет так делать. Корбек пошел к Сорику. Старый Вергхастец трясся и был изнурен.

— Ты должен предупредить Гаунта.

— Предупредить его?

— Все еще не кончено.

— Я не буду с тобой спорить, Агун. Что-то происходит, но я...

— Нет, Колм! — Сорик вытащил латунную гильзу для сообщений и открыл ее. — Девять. Девять это еще не все. Псайкеры...

Корбек улыбнулся. — Я убил псайкеров, Агун. Патера Греха и его двух страшилищ. Я отправил их в ад. Сорик сглотнул. — Я знал, что ты сделал. Она сказала мне.

— Кто?

— Не важно. Колм, они уже отпечатали свое задание. Вот, для чего они были. Не убить Беати, как остальные, но выбрать и направить убийцу, который сделает это для них. Кого-то, кто к ней будет близко. И он все еще там.