Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
– Откуда же все новые чудеса берутся? – робко спросила девочка с двумя зелёными пучками на макушке.
– Ну, это просто. Всемирное правительство – будем называть вещи своими именами – заставило промышленников достать изо всех тайников и загашников отложенные до поры открытия и изобретения вроде «вечной лампочки» Эдисона. Плюс невоплощённые задумки Дэвида Копперфилда и его коллег-фокусников. А вот пресловутый «чвель» был когда-то обыкновенной электронной коровьей биркой…
… – Ну вы в ударе сегодня были, Роман Ильич, – сказал
– Стоп, – сказал я. – Не уверен, что передовыми, и не уверен, что вооружил. Вот вернутся они по домам, включат телевизор…
– Эти – не включат, – уверенно сказал Гордей.
– Простите, – раздался чей-то голос.
Мы обернулись. Это был парнишка, несмотря на тёплый вечер облачённый в толстый серый свитер.
– Тебе чего, Тима?
– У меня к господину Мерлину вопрос… Личный, – покраснел парнишка.
– Личный? – удивился я.
– Ага. Я всё понял, только не понял, почему мы должны чурок и бомжатину вперёд себя пропускать?
Я расхохотался и показал Гордею язык.
2
Человек, тебе надобно перестать быть человеком, если ты хочешь попасть в Рай; Бог принимает только других богов.
…Мерлин всё-таки уговорил шамана попить чаю и всучил ему пачку шоколадок для детей.
– Помалу можно, – милостиво кивнул Чарчикан. – Только в тайге дантистов нет…
Потом они спустились в подвал, где Анатолий Никифорович долго и со знанием дела осматривал хозяйскую коллекцию оружия. Хоть Панин и велел ни в чём эвенку не отказывать, Мерлин не знал, вправе ли он отдать гостю какой-нибудь «меркель» или «зауэр». На худой конец, можно пожертвовать собственной «сайгой»…
– У меня есть такая, – сказал шаман. – А эти… – он небрежно махнул рукой на дорогие штучные карамультуки. – Не перед кем мне хвастаться. Возьму, пожалуй, вот что…
И снял со стены бразильский нож мачете – массового производства.
– Привяжу к древку – получится пальма, – пояснил он. – Настоящую просил в музее у Вальки – не даёт…
Потом Чарчикан устремился в кладовые, набрал дратвы, ниток, иголок, ремешков каких-то, инструментов…
– Вот ты объясни, – сказал он. – Почему рыбий клей держится при любом морозе, а эпоксидная смола того?
Нашёл у кого спрашивать!
Вечером шаман заявил:
– Ещё одна просьба есть. К тебе лично.
– Да пожалуйста, – сказал Мерлин. – Если я в силах…
Чарчикан оглядел его критически.
– В силах, – постановил он. – Сегодня у нас ночевать будешь.
– Это ещё зачем? – охренел Мерлин.
– Со Светкой ляжешь, – просто сказал шаман (на самом деле он выразился ещё проще). – Ей уже пора. Не с братьями же ей спать?
– Вот ничего себе, – сказал Роман
– Свежая кровь! – Чарчикан поднял толстый палец. – Генофонд по-вашему… Блуд – это в городе, с жиру, а здесь – закон природы…
…На прощание шаман подарил Мерлину свою трубку. Она изображала голову хитрого сморщенного старичка в капюшоне.
– Я знаю, что не куришь, – опередил Мерлина Чарчикан. – Это у нас будет вроде как пароль. На всякий случай. А себе я новую вырежу…
Роман Ильич стоял на крыльце и долго смотрел вслед аргишу, пока последние нарты не скрылись среди деревьев. К вечеру пойдёт снег и скроет все следы…
А Светку по-настоящему звали Алтынэй.
Глава 27
1
…Евроремонт в моём жилище резко продвинулся: бригада бабушки Звонарёвой тщательно облицевала нежно-салатной плиткой ванную, так что стало действительно впору подумать о джакузи – наша старая ванна выглядела теперь совершенно плебейской.
Даже строгий Борюшка остался доволен работой дочек:
– Не пропадут с голоду! Поехали, мама, поздно уже…
Трудолюбивое семейство отбыло. Остались мы с Гориком и Киджаной. Лайбон был сумрачен, Гордей Кулешов озабочен.
– Роман Ильич, – сказал он. – Как же эти… им даже имени нету… сумели так развести людей?
– А потихоньку, – сказал я. – Вот ты ещё молодой был, когда объявили борьбу с международным терроризмом. В аэропортах ужесточили досмотр. Стоишь перед ментами босой, в пластиковых мешочках на ногах, и штаны руками поддерживаешь, потому что ремень тоже досматривают. Как старый еврейский профессор перед эсэсовцами. И ничего, никто не ворчит: это же не в падлу, а для нашей безопасности!
– А при чём здесь досмотр?
– Да дело не в досмотре, – сказал я. – Дело в людях. На какое ещё унижение они согласны? Ага, это съели. Нельзя ли ещё чего-нибудь попробовать, чтобы жизнь мёдом не казалась? Так, и это схавали безропотно… Вот постепенно и дошли до нынешнего абсурда: то ли ты пассажир, то ли заключённый…
– Вообще-то вы не знаете, – сказал студент. – Сейчас летают мало – все борты и керосин служат делу Эвакуации. Даже в соседний город съездить – проблема. Железная дорога перегружена. Нужны очень веские причины…
– Вот видишь, – сказал я. – Получается средневековая деревня. В ней можно прожить всю жизнь и не узнать, что есть на свете другие селения и города. Всю информацию черпаешь из телевизора, а там что надо, то и покажут… Так что не надейтесь на контрпропаганду… Миром правят авгуры и перемигиваются между собой… Ты знаешь, кто такие авгуры?
– Уж как-нибудь, – обиделся Горик.
– Вот и молодец. И потом, наверняка кто-нибудь в мире пробовал протестовать, бороться…
– Так я вам уже объяснял про учёных-нигилистов. А с теми, кто за оружие хватается, разговор короткий: принуждение к миру…