Мудрецы Поднебесной империи
Шрифт:
Не скроешь: звук хлопушки за закрытой дверью; краску на лице от выпитого вина.
Не убережешь: от яда – того, кто задумал отравиться; пьяницу – от вина; игрока – от карт.
Не уговоришь: насмешника – не язвить; дурака – не писать; заику – поменьше болтать.
Не уговоришь: пьяного – не горланить; ревнивую жену – не придираться к наложнице; старика – не вспоминать о прошлых днях; невежду –
Не утаишь: чирья на лице; нелюбви к детям.
Не уговоришь: скрягу – пожертвовать на что-нибудь деньги; беспутного малого – вернуться к порядочной жизни.
Нельзя поручать другим: идти вместо себя на смотрины; подбирать служанку; уговаривать гетеру вернуться; считать мелкие деньги.
Нет большего несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобретению богатств. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен своей жизнью.
Неуместно: любоваться огнем на пожаре; восторгаться искусством палача во время казни; глазеть на утопающего.
Неуместно: перед проституткой декламировать стихи; приводить с собой на пир детей; в гостях за столом говорить о недостатках подаваемых блюд; в гостях спрашивать, во что обошлись хозяину рыба и мясо; гнаться за модой, не разбираясь, что тебе подходит, а что – нет; разыгрывать из себя богача, когда нет ни гроша за душой; в знойный день засиживаться на пиру.
Осторожный человек редко ошибается.
Никому не пожалуется: чиновник – что сослуживец унес у него краденую вещь; начальник – что его ограбили в собственном уезде; ясновидец – что его надули; ученый-философ – что его избивает жена.
Одна мысль, одна вещь, одно слово, одно речение – всюду есть во что вникнуть. Но это все равно что делать операцию на здоровом теле. Великая польза таится там, где не следуют установленным правилам, ибо всегда есть нечто, что лежит за пределами известного нам. Это нечто укрывает Небо и Землю, но его нельзя ухватить.
Поневоле приходится иногда: во время болезни пить вино; в знойный день сидеть на пиру; наказывать собственных детей; обливаясь потом совершать церемониальные поклоны; в жару встречать начальство; на старости лет уходить в отставку.
Приводит в замешательство: неожиданная встреча с человеком, которому не вернул долга; встреча с недругом; оплошность, которую допустил на приеме у начальника; когда, проснувшись, узнаешь, что вчера натворил во хмелю.
Пропадают:
Неумно: на старости лет содержать много наложниц; быть богатым и не делать добрых дел.
Самая бесполезная трата денег: подносить угощение монаху. Самая бесполезная трата литературного таланта: сочинять молитву о долгой жизни.
Странно видеть: больного лекаря; гетеру, которая не пьет вина; двух слабосильных, которые дерутся; толстуху-невесту; мясника за чтением молитвы; толком не знающего грамоты учителя; почтенного старца в публичном доме.
Тараном можно пробить крепостную стену, но нельзя заполнить брешь.
Трудно найти смысл: в проповеди невежды-монаха; в нравоучениях, изрекаемых пьяным; в поступках родителей, которые потакают сыну-бездельнику.
Трудно себе представить: чтобы моряк тонул; чтобы колдунью черти душили; чтобы бандит был на посту начальника уголовной управы; чтобы поборник приличий сам их нарушал; судью на скамье подсудимых; чтобы в свинарнике были расписаны стены; серебряный пояс на траурной одежде.
Через силу: гетера развлекает старика; богач принимает бедного родственника; больной занимает гостей; молодая жена сидит возле старого мужа.
Что ближе – слава или жизнь? Что дороже – жизнь или богатства? Что тяжелее пережить – приобретение или потерю? Кто многое сберегает, тот понесет большие потери. Кто много накапливает, тот потерпит большие убытки. Кто знает меру, у того не будет неудачи. Кто знает предел, тот не будет подвергаться опасности. Он может стать долговечным.
В древности учились для того, чтобы усовершенствовать себя, ныне учатся для того, чтобы стать известными среди людей.
Большое знание – обширное и всестороннее, малое знание – узкое и однобокое.
В древности те, кто были способны к учености, знали мельчайшие и тончайшие вещи. Но другим их глубина неведома. Поскольку она неведома, я произвольно даю им описание: они были робкими, как будто переходили зимой поток; они были нерешительными, как будто боялись своих соседей; они были важными, как гости; они были осторожными, как будто переходили по тающему льду; они были простыми, подобно неотделанному дереву; они были необъятными, подобно долине; они были непроницаемыми, подобно мутной воде. Это были те, которые, соблюдая спокойствие, умели грязное сделать чистым. Это были те, которые своим умением сделать долговечное движение спокойным содействовали жизни. Не желая многого, они ограничивались тем, что существует, и не создавали нового.