Мудрость песков. Беседы о суфизме
Шрифт:
В искании, в поиске Бога, истины, блаженства снова и снова приходит этот момент — момент готовности к риску. Все знания будут против этого. Весь ум будет против этого. Ум всегда говорит: «Что ты собираешься делать? Ты можешь быть отвергнут даже женщиной, ради которой ты отрёкся от королевства. Если на самом деле она заинтересована только в том, чтобы стать королевой, она никогда не посмотрит на тебя снова. И всё королевство будет думать, что ты дурак; и кто знает, даже она может подумать, что ты дурак». Но король решил рискнуть.
Это лучше — рисковать всем. Если есть лишь очень, очень слабая возможность приобрести любовь, даже тогда следует рисковать всем. И следует рисковать всем
Обычно мы ищем Бога лишь в определённых пределах: в том, что разрешено нашими условиями, не рискуя чем-либо. Вы зарабатываете деньги, вы имеете успех в жизни; вы можете выделить один час для храма или для медитации. В это время вы можете также помолиться. Или, по крайней мере, вечером, перед сном, в течение двух минут вы можете повторить ту же молитву, затем уснуть и чувствовать себя очень хорошо, потому что вы «делаете религию».
Религия — это не делание, это существование. Или она здесь все двадцать четыре часа, во всём вашем существовании, распространённая повсюду, или её здесь нет совсем. Просто вечерняя молитва перед сном — это род обмана, в который вы играете с самим собой.
Этот вид частичной религии не поможет. Человек должен быть целиком в этом, и те, кто не может так поступать, трусы. Поэтому позвольте мне напомнить вам: религия — только для храбрых, для энергичных, для сильных духом. Она — не для слабых, она — не для тех, кто всегда торгуется. Она — не для делового ума, она — для азартных игроков, способных рискнуть.
Теперь эта история. Её нужно смаковать, вкушать, впитывать медленно-медленно.
Название истории: Человек необъяснимой жизни.
Жизнь всегда необъяснима, если она у вас есть. Если вы действительно живёте, имеется что-то столь таинственное в этом, что не может быть объяснено никаким способом. Нет объяснения этому. Если вы можете объяснить свою жизнь, то это означает, что вы умерли и не живёте. Если вы можете найти человека, который может объяснить свою жизнь с начала и до конца, логически, вы можете быть уверены, что это, должно быть, компьютер, машина, но не живой человек. Только мёртвые вещи могут быть объяснены с начала и до конца. Жизнь есть тайна, поэтому всякий живущий является таинственным. Всякий раз, когда вы сходитесь с живым человеком, вы чувствуете некоторую тайну, некоторое необъяснимое явление. Вас касается нечто, что вы не можете выразить совсем. Нельзя иметь какой-либо математики жизни; жизнь остаётся в сути своей поэтической. Это красота, на которую надо смотреть, но не факт, который надо объяснять.
Однажды жил человек по имени Моджуд...
Слово «моджуд» красивое; оно означает две вещи. Буквально оно означает того, кто является настоящим. Моджуд означает того, кто имеет внутреннее настоящее, кто является осознающим, кто бдителен, кто сознателен. А второе значение, которое вытекает из первого, — тот, кто живёт в настоящем, кто является настоящим для настоящего. Эти две вещи — два аспекта одного и того же явления. Если вы являетесь настоящим внутри, если в вас присутствует сознание, эти две вещи случаются автоматически — вы будете настоящим для настоящего. У вас не будет какого-либо прошлого, у вас не будет какого-либо будущего, у вас будет только этот момент. И этот момент обширен, этот момент огромен, этот момент вмещает в себя бесконечность. Только те, кто живёт в настоящем, только те, кто является настоящим для настоящего, знают, что такое бесконечность, знают, что такое бессмертная жизнь, знают тайну, необъяснимую тайну.
Но даже зная, вы
Наука не спрашивает «почему». Религия тоже не спрашивает «почему». Религия — это наука о внутреннем; наука — это религия внешнего. Между этими двумя находится философия, просто стоящая между этими двумя. Она спрашивает «почему» и становится весьма запутанной и очень сильно смущённой. Нельзя спрашивать: «Почему», не нужно спрашивать. Если даже вы найдёте некоторое объяснение на это «почему», вопрос должен быть задан снова. «Почему этот мир существует?» Кто-то скажет: «Бог создал его». Тогда приходит вопрос: «Почему Бог создал его?» Тогда кто-то может ответить: «Он создал для того-то и того-то». Затем вопрос продолжает возникать снова и снова. Каждый ответ просто подталкивает вопрос немного глубже, но сам вопрос не разрешается.
«Почему?» — это не относящийся к делу вопрос. Вместе с «почему» вы движетесь в философию. Религия не спрашивает «почему». Она даже не спрашивает «что». Она спрашивает только одну вещь: «как». Наука тоже спрашивает «как» и, таким образом, наука становится технологией, а религия становится йогой, тантрой, суфизмом, дзэном. Всё это технологии внутреннего мира.
Однажды жил человек по имени Моджуд. Он жил в одном городе, где занимал пост маленького чиновника, и казалось весьма вероятным, что он окончит свои дни как инспектор палаты мер и весов.
Так миллионы людей кончают свои жизни, как инспекторы палаты мер и весов. Кто-то кончит главным клерком в каком-нибудь отвратительном учреждении, кто-то кончит начальником станции, кто-то кончит бизнесменом, кто-то кончит профессором; и все эти вещи совершенно бессмысленны. И я не призываю не становиться начальником станции, но не кончайте на этом. Даже если вы стали инспектором палаты мер и весов, что вы приобрели? Что вы имеете от жизни? В чём ваша реализация? Вы живёте без действительной жизни. Вы можете иметь жизненные стандарты, не имея какой-либо жизни в этом. Итак, люди думали, что Моджуд окончит как инспектор палаты мер и весов. Но Моджуд был человеком другого рода, поскольку в нём было присутствие. Он был настоящим, он был присутствующим. Глубоко внизу, неведомо никому, он должен был медитировать. Его внешняя жизнь — это была одна вещь, его внутренняя жизнь — другая вещь. Он должен был погружаться всё глубже и глубже в тишину, он должен был становиться всё более и более бездумным — только тогда вы являетесь настоящим.
Мысли оттаскивают вас от настоящего. Мысли омрачают ваше существование и вы теряете контакт, вы становитесь отсоединёнными от настоящего. Мысли никогда не относятся к настоящему, они не могут быть о настоящем; они или о прошлом, или о будущем.
Если этот человек действительно был человеком настоящего, это просто означает, что глубоко внизу, в тёмной ночи, когда всё засыпает, он должен был медитировать, не говоря никому. Он должен был наблюдать. Он двигался в обычном мире, но должен был присутствовать свидетель, наблюдатель, обозреватель. Этот обозреватель мало-помалу создавал присутствие в нём. Он становился светлым присутствием, поэтому он назывался Моджуд.