Мумия из Бютт-о-Кай
Шрифт:
Кэндзи тихонько улизнул, и как нарочно покупатели сплошным потоком потянулись в книжную лавку «Эльзевир». Матильда де Флавиньоль назначила здесь встречу Хельге Беккер, с которой собиралась отправиться на соревнования велосипедистов. Они все не уходили, и Виктор уже терял терпение, а тут появилась еще и графиня де Салиньяк со своими претензиями, а следом — какой-то любитель средневековых романов.
— Я недавно встретила мадам Легри: она была на велосипеде! Итак, она тоже не устояла перед «механическим волшебником», как называют его журналисты? — поинтересовалась Матильда де Флавиньоль.
— О да, я ее учу, — закивала фрейлейн Беккер, — и она очень одаренная ученица.
—
— Зато практично, — парировала та. — Хотя, не спорю, такая одежда больше подходит молодежи, чем нам. Кстати, я где-то читала, что самому юному велосипедисту Франции всего три года, он живет в Лиможе, а его отец — глава национального общества велосипедистов. Этот ребенок настоящее чудо! Он увлекается еще и греблей, и управляется с лодкой даже лучше, чем с велосипедом!
— Интересно, а ходить он при этом научился? — с иронией поинтересовался любитель средневековых текстов.
— Конечно! И я думаю, если он займется танцами, то несомненно освоит покоривший парижские салоны вальс-бостон, — выдохнула Матильда де Флавиньоль, желавшая выглядеть в глазах Виктора современной и просвещенной.
— А что вы думаете о фотографии, сделанной с помощью рентгеновских лучей, герр Легри? — спросила Хельга Беккер.
— Какой ужас! — воскликнула графиня. — Показывать то, что находится под кожей, еще более неприлично, чем открывать ноги! Нет, я решительно ненавижу прогресс!
Они с медиевистом обменялись возмущенными взглядами, но Хельга Беккер решительно возразила:
— Вы неправы! Благодаря Вильгельму Конраду Рентгену, моему соотечественнику из Вюрцбурга, открывшему такое излучение, медицина совершит гигантский скачок!
— Мсье Легри, ходят слухи, вы побывали на первом кинематографическом сеансе братьев Люмьер в подвале «Гран кафе». Это правда? — Матильда де Флавиньоль не оставляла попытки завязать с Виктором беседу. Если бы она только знала, что он готов стереть в порошок всех присутствующих, включая ее самое.
Спасение явилось в образе Жозефа. Едва закрыв за собой дверь, он победоносно замахал каким-то листком.
— Я выяснил, где она жила раньше, — в Тринадцатом округе!
Виктор пробежал бумагу глазами.
— Вы уверены? Речь идет о коммуне Мезон-Бланш.
— Я позвонил Исидору Гувье, и он предоставил мне сведения об истории присоединения к Парижу этой части коммуны Иври. Это произошло в 1860 году. На самом деле Шестнадцатый округ должен был стать Тринадцатым. Но как известно, число это несчастливое, и даже была поговорка, мол, выйти замуж в Тринадцатом округе означало остаться старой девой, вот богачи и выбрали себе шестнадцатый номер, а тринадцатый достался беднякам.
— А что за улица Эсперанс?
— Она в Бютт-о-Кай, районе, который до 1860 года был… чтобы не соврать… — Жозеф заглянул в свои записи. — Вот… был одной из деревушек, которая вместе с Пти-Жантийи, называемом также Ледник, и Бель-Эр образовывала Мезон-Бланш.
— Значит, там и будем искать, едва удастся отсюда улизнуть.
— Завтра?
— Завтра я собирался заняться проявкой пленок. А вы дежурите в лавке.
— Что ж, к утру я наверняка что-нибудь придумаю и, как только освобожусь, присоединюсь к вам на улице Фонтен. А пока разрешаю вам похвалить меня за находку.
— Конечно-конечно, вы воистину заслужили похвалу!
Глава двенадцатая
18 сентября
Кэндзи
71
Клара Вард(1873–1916) — американская киноактриса, вышла замуж за бельгийского князя Караман-Шиме; Режан (Габриэль-Шарлотт Режу,1856–1920); Лиана де Пужи( Анна-Мари де Шассень; 1869–1950); Эмильена д’Алансон( Эмили Андре; 1869–1946); Каролина Отеро, или Прекрасная Отеро(1868–1965) — актрисы и танцовщицы, звезды бель эпок.
Дома Кэндзи налил себе воды с содой и, сделав пару осторожных глотков, чтобы успокоить желчный пузырь, дававший о себе знать после обильного застолья, спустился в лавку, где давно уже хлопотал Жозеф.
— Учтите, сегодня я никуда вас не отпущу, — пробормотал Кэндзи слабым голосом.
— Об этом не может быть и речи, я ни за что не упустил бы прелестную Венеру, что посетила нас вчера за пять минут до закрытия. Она обещала, что придет сегодня, чтобы изучить ассортимент наших книг. Она не только хороша собой, но и на редкость эрудирована. Так что можете отдохнуть, вы ведь, похоже, почревоугодничали вволю, а я с удовольствием займусь покупательницей.
— Мне обидны ваши намеки! — нахмурился Кэндзи. — Вам известно, что сказал Карем? [72] «Если люди перестанут наслаждаться едой, они не будут писать писем, не смогут изысканно выражаться и общаться с друзьями, и всему придет конец». Так что я сам приму эту клиентку. А вы уже доставили все заказы?
Изобразив раскаяние, Жозеф признал, что не заходил накануне ни к Саломее де Флавиньоль в Пасси, ни к профессору Мандолю на площадь Пантеона, ни к студенту-архитектору.
72
Мари-Антуан Карем(1784–1833) — знаменитый повар, «король поваров и повар королей», как его называли современники.
— Так займитесь этим сейчас! — распорядился Кэндзи.
— Непременно! — обрадовался Жозеф, притворяясь расстроенным, и тут же отнес все упакованные книги в кафе «Потерянное время». Ничего страшного не произойдет, если клиенты получат их чуть позже.
— Только не говорите ничего мсье Мори, это сюрприз, — предупредил он хозяйку кафе, привыкшую к его чудачествам.
Нестор Бельгран широко зевнул, потянулся и замер. Из страха встать с левой ноги он предпочитал вообще не вставать. Зачем пускаться в столь рискованное предприятие, если конечности причиняют такие страдания, а славная Аделаида, как водится, придет ему на помощь.