Муниципальная ведьма - 1
Шрифт:
– Сколько времени она пробыла в приёмной?
– наугад поинтересовалась я.
– С полчаса примерно.
– О чём вы с ней говорили?
– Да так, ни о чём, в общем-то.
– А всё-таки?
– В основном, она рассказывала о сыне Мэра, Юре. Мне тоже интересно, как он там, в Англии.
– Значит, полчаса ты её послушала, попивая кофе, а потом она ушла?
– Ну, да, - неуверенно подтвердила Карина.
У меня отпали последние сомнения в том, что она врёт. Но как узнать правду, я понятия не имела. Пришлось в очередной раз прибегнуть к магии, хотя
– Ладно, не хочешь по-хорошему, применю колдовство. Потом не говори, что я тебе шанса не дала. Хотя, если что-то пойдёт не так, ты уже ничего не скажешь. Силы Высшие, придите, своей ведьме помогите!
– замогильным голосом произнесла я.
– Мне свидетель нагло врёт. Пусть правду скажет, или умрёт!
Заклинание получилось несколько корявым, но я уже давно заметила, что подействует оно или нет, от поэтичности совсем не зависит. Я грозно сверкнула глазами, и Карина охнула, схватившись за сердце.
– Я не вру! В смысле, не нагло, - сдавленно произнесла она.
– Ты теперь под смертельным заклятием правды! Вы поговорили, и она ушла. Больше ничего не было? Да или нет? Говори правду, или не доживёшь до утра! Меня можно обмануть, Высшие Силы - нет!
– Мы ещё кофе пили.
– И всё? Что ты пытаешься скрыть?
– Я тебе этого не скажу. Ни за что. Короче, отказываюсь отвечать на твои вопросы!
Теперь она уже не сомневалась в своём решении. Мне казалось, что она вот-вот полностью расколется, наверно, так всё и было. Но я где-то в разговоре ошиблась, и свой шанс упустила. Что же скрывает Карина? Как только я задала себе этот вопрос, сразу же стал ясен и ответ, достаточно очевидный. Мысленно обзывая себя последней дурой, я продолжила допрос.
– Карина, а я ведь знаю, в чём тебе стыдно признаться. Ты уснула.
Карина снова заплакала, и я расценила её слёзы как ответ ‘да’.
– Не уснула, - тем не менее, сквозь слёзы возразила она.
– Мне стало плохо. Очень плохо!
– Тогда почему ты об этом не хотела говорить? Нет ничего стыдного в том, что человек неважно себя чувствует.
Она дрожащими руками налила себе успевший остыть кофе, плеснула в чашку немного коньяку и выпила чуть ли не одним глотком, не отрываясь.
– Ты и в понедельник пила с коньяком, - догадалась я.
– И решила, что упилась до потери сознания. Так?
– Да, - еле слышно прошептала Карина.
– Зря. Бухать на работе, конечно, нехорошо, но отрубилась ты не от спиртного. Она тебе подсыпала какую-то гадость. Коньяк эта ведьма, наверно, принесла с собой?
– Да.
Уже произнеся свою фразу, я захотела прикусить язык. Зачем я ей всё рассказываю? Она же, как только я уйду, сразу же позвонит этой бабе и попытается выяснить с ней отношения. Даже если я заставлю её поклясться этого не делать, она поклянётся, но сделает. И никакие Высшие Силы не смогут ей помешать.
Я ещё раз представила всю картину. Ведьма заглянула в гости к Корине, угостила её коньяком со снотворным, посплетничала, чтобы потянуть время, и дождалась, пока секретарша уснёт. Видимо, она знала, что Карина - большая любительница кофе
После этого ведьма взяла ключи у Карины в сумочке. Если я, проработав в мэрии чуть больше месяца, знала, где она их носит, то знали все, кому это интересно. Затем она отпирает замок, точнее, замки, входит, и кладёт деньги в тайник. В этом месте моё воображение немного споткнулось. Как она могла быть уверена, что Мэрский, вернувшись с завода, туда не заглянет? Вот было бы смешно, если бы он, неожиданно обнаружив у себя лишние сто пятьдесят тысяч, спокойно отнёс их в банк, и прокурорские на следующий день их бы не нашли!
– Карина, Мэрский часто лазил в свой тайник?
– поинтересовалась я.
– Мэр туда вообще последнее время не заглядывал.
– А раньше?
– Он там держал заначку. Немного денег на крайний случай. Две или три тысячи долларов, и какую-то мелочь в рублях. Но это было давно.
Я чуть не задохнулась. Две, тем более три тысячи - это немного денег? Даже если сравнивать с его зарплатой, не говоря уже о моей…
– А почему перестал держать?
– Пару лет назад деньги кто-то спёр. Мэр очень сердился, искал вора, но так и не нашёл. Теперь он хранит заначку в старом пиджаке, который висит у него в шкафу. Ой, наверно, я не должна была этого никому говорить, - расстроилась Карина.
– Хотя, он мне сказал, ничего от тебя не скрывать.
– Кому ещё ты об этом говорила?
– О пиджаке? Никому, клянусь!
– Не о пиджаке. О том, что Мэрский не заглядывает в тайник.
– Не знаю. Может, кому-то и говорила. Разве это секрет? Вот губернатор тайник использует. Он там хранит коньяк и сигареты. Это важно?
– Это тебе ведьма рассказала?
– Да, она.
– Тоже в понедельник?
– Нет, раньше. Может, неделю назад.
– А ты ей в ответ выложила, что Мэрский там не хранит ничего?
– Не помню. Может быть.
Что ж, скорее всего, разболтала. И это называется доверенный секретарь! Как же ей доверять, если она всё выкладывает кому попало? Может, и не всё, о важном молчит, как рыба, но ведь она сама определяет, что важно, а что нет!
– Ладно, Карина. Теперь расскажи мне подробно, как всё было, когда она к тебе пришла.
– Зашла, поздоровалась. Спросила, как дела. Рассказала, что губернатор поехал на завод, а она решила прошвырнуться по магазинам, а заодно и ко мне заглянула, раз уж рядом оказалась. Возле мэрии универмаг…
– Знаю. Это все знают. Что дальше было?
– Я ответила, что Мэр там же, на заводе. А она сказала, что Юра звонил деду, то есть, губернатору, и рассказывал, как ему живётся в английском интернате. В общем, нравится ему там, но есть проблемы с языком. Над ним посмеиваются, потому что он хоть и всё понимает, но говорит с диким акцентом. Вроде больше ни о чём не говорили.
– А кофе с коньяком когда появился? И сколько его было?
– По три маленьких чашечки. И коньяка - самую капельку! Сразу, как она пришла. Я предложила ей кофе, а она достала коньяк.