Муравейник3 -Тейя-2-Рой
Шрифт:
– Это он?
– раненый кивнул.
– Так где пятая сотня? На входе?
– Да.
– Я жду горец. Ты мне ничего не хочешь предложить?
– угрожающе свёл губы в тонкую линию, склонил голову на бок и глянул на пленного Костя. Амелия положила ладонь на рукоять большого метательного ножа на поясе и чуть потянула вверх шурхнув сталью об ограничительное кольцо ножен. Резко вернула клинок в ножны. Рогн дёрнулся от звука , как от неожиданного удара. Присел, прикрыл рукой голову. Потерял равновесие, запрыгал на одной ноге пытаясь выровняться, и упал окончательно с криком.
– Ааааааа.
– схватился горец за раненную рогу с испугом поглядывая то на
– Проведу! Только флаг дайте. И верните мою одежду, оружие и коня. И тех двоих , что взяли с третьей сотни - также отдайте под мою руку.
– Амелия в сомнении покачала головой. Костя кивнул.
– Хорошо. Предположим ты получишь всё это. Как ты нас проведёшь сквозь Чистые Ворота?
И где начинается земля гровахов на которой властвует король гор?
И почему нас не перебьют при прохождении прохода? А если проскочим, то по каким причинам оставят в живых потом: в пределах горной страны?
– Рогн слушал вопросы и кривился пытаясь создать улыбку. Ама смотрела на горца под ногами - и на лице было прописано, что не верит ни одному слову.
– Это просто, повелитель моей жизни. Я поскачу впереди табуна с флажком нашей тысячи и тремя сопровождающими. Пароль не нужен - меня узнают в лицо. Подумают , что мы отбили табун и пропустят сквозь проход на равнину. Пред проходом стоят два огромных валуна по обе стороны пути. Это и есть формальная граница царства гровахов. По этой же причине по нам не будут стрелять. Знак тысячи оранжевого барса послужит пропуском. Если меня спросят - скажу что привёл законную добычу королю гор! И не совру ни крупинки. Как только последний воин пересечёт линию "двух стражей" все вы гости горного короля и ни один волос не может упасть с вашей головы без его приказа или нарушения кодекса . Гость в горах священен и неприкосновенен. Ему положен ночлег, пища , кров и вода. Мой господин хочет что-то ещё спросить?
– Жуков задумался ненадолго.
– А если мы выезжаем из горного королевства?
– горец хитро прищурился.
– У отъезжающих есть защита гостя в течении одного дневного перехода. День пути ни один гровах не тронет тех, кто покинул земли горной страны!
– А после?
– А после - да благословят вас боги гор . Ничейные земли полны неизвестностью и опасностями, которые не подчиняются горному королю.
– Король может дать нам охрану ?
– Может, может! Только охрана на ничейных землях может превратиться в конвой, мой господин!
– запекшаяся на лице Рогна кровь причудливо искривила левую щёку.
– Так ты поклянёшься, гровах , что будешь вести себя примерно или хочешь вознестись к богам гор?
– Клянусь, мой господин!- поспешил Рогн и наткнулся на недобрую усмешку Жукова.
– Ей - поклянёшься!
– подмигнул Амелии сержант поверх головы пленника.
– Она такие заклятия знает, что ты от нас точно не соскочишь.
– Ужас мелькнул на лице Рогна, когда он обернувшись уткнулся взглядом в глаза Амы. Та скривилась в такой злобной улыбке, что разведчик гровахов мгновенно сообразил - самое страшное для него - ещё впереди. Ухмылка Амелии не предвещала для пленных ничего хорошего.
Посланец опередил Амелию. Доклад добавил забот всем в посольстве.
– Табун подходит к Чистым воротам. Но за ним идёт целая сотня горцев. Погонщики просят сообщить, что горцы не трогают лошадей и пастухов. НО не
– Делать? Засаду будем делать. Заодно и проверим Рогна на честность.
– Как, повелитель?
– Хотелось бы тихо. Но без шума не получится. Передай пастухам: их задача - загнать табун в овраг и не дать из него выйти лошадям, пока я не дам добро. Их там встретят на повозках. Понял меня, боец?
– Всё понял повелитель.
– Табун должен подойти к лесу и оврагам через три части тени копья после восхода. Дистанцию замеришь сам по пути. Пошёл!
– гонец получил воду и еду с пожеланием, есть и пить только на ходу. А Жуков занялся устройством собственной засады.
Гровахи из четвертой сотни понятия не имели, что произошло с первым тремя. Всадники лениво сопровождали поднятый с утра табун, двигаясь позади огромного стада лошадей, и лишая возможности пастухов вернуть лошадей назад.
Костя устроился в маленьком перелеске, что островком торчал в степи чуть в стороне от входа в поросший лесом овраг-урочище. Огромное дерево похожее на дуб составляло основу лесочка. Вокруг величественного растения щедро росли кустарники и мелкая поросль молодых деревьев. Главная ценность места заключалась в дальности до начала спуска в лесовой массив дистанция в двести пятьдесят метров вымеренная по лазерному дальномеру практически идеально подходила как для бесшумного автомата 'Вал', так и для кинжального огня из пулемета, пуска РШГ или на худой конец стрельбы из СВД или обычного калаша.
Когда табун подошёл к кромке леса. Над зеленым морем листвы в урочищах начал подниматься столб черного дыма. Кавалеристы заорали про славу, виват и бога гор, за то что всё идёт по плану. И судя по дыму - с мерзкой Амой, её хозяином и кучкой недомерков с равнины - удалось покончить метким залпом ядовитых стрел. Теперь можно не напрягаясь медленно поторопиться, чтоб прибыть и воочию оглядеть место побоища, о котором потом будет рассказывать жители всей горной цепи: от моря до моря. Теперь основное для них табун и трофеи.
– Похоже, они нас уже похоронили, - подумал Костя из развилки ветвей исполинского дерева, что возвышалось господствующей вершиной над утренней степью. Ему тут же ответила Амелия.
– Господин, не убивай сразу всех сразу, пусть помучаются. Оставь Рогну работу. Не делай всё сам.
Первый выстрел пришёлся по последнему всаднику. В общем оживлении и криках радости и на такой дальности хлопок снайперского автомата никто из гровахов не услышал. Шестнадцатиграммовая пуля девятимиллиметровым конусом пробила руку около локтя, ремни амуниции, бок воина, прошла между рёбер, царапая одно, и пронеслась сквозь левое лёгкое, впилась в сердечную сумку. Прошла навылет, врезалась в правое лёгкое и, ударившись об ребро, сломала кость, оставшись в теле горца. Всадника от удара сбросило вправо с седла. Кавалерист упал с предсмертным хрипом в пыль под копыта, пугая коня. Из рта погибшего пузырилась кровь выдавленная из легких. Почти никто из рядом двигающихся воинов не заметил падения, а те кто заметил, засмеялись, подначивая неуклюжесть коллеги. Но замолчали, обнаружив, что боец недвижим и лишь трясется в предсмертных судорогах. А затем начали падать всадники вокруг. Если бы не смена магазина, дневной свет и скрытность то Жуков уложил бы всех, фланируя по дуге вокруг сбившихся в кучу всадников. Часть кавалеристов попыталась помочь тем, кто был ранен и упал на землю.