Мушкетер и фея (сборник)
Шрифт:
Засада была устроена метрах в пятнадцати от песчаного пятачка с таинственными следами. Место было малолюдное. Когда-то здесь над ручьем построили мостик, потому что недалеко в овраге стояла избушка с огородом, колодцем и палисадником – крошечный такой хуторок. Потом избушку разобрали, мостик разрушился, от деревянного тротуарчика, ведущего на высокий берег, осталась редкая цепочка досок. А от мостика – узкая жердочка. Даже самым ловким мальчишкам и девчонкам не всегда удавалось пробежать по ней. Но ребятам-то не страшно: если и сыграют в ручей,
Ручей не везде был мелкий. Недалеко от песчаного брода, в тени сросшихся кустов, чернела глубокая вода. В тех ямах вполне мог поселиться крокодил… ну или не крокодил, а что-то похожее. В общем, тот, кто оставлял следы.
Следы эти хорошо видны были из укрытия: борозда от тяжелого брюха и отпечатки трехпалых неуклюжих лап. Но сегодня лапы были повернуты не от ручья, а к ручью. Может быть, крокодил (или не крокодил) всю ночь провел в зарослях и только под утро вернулся к себе в логово.
Вернуться-то вернулся, а вдруг потом опять вылез на берег в другом месте?
Мысль о том, что рядом ползает, может быть, что-то громадное, зубастое и скользкое, не доставляла особой радости. И разведчики прочно сжимали оружие. У Джонни было копье из лыжной палки. У Сани Волкова и Сережки – кинжалы из кухонных ножей. Братья Дорины – люди технически грамотные – вооружились на уровне современной техники: Борька соорудил скорострельную рогатку с оптическим прицелом (можно бить чудовище прямо в глаз), а у Стасика был двуствольный самострел. Причем один ствол бил прямо, а другой под углом, из укрытия.
Но оружие у разведчиков было лишь для самообороны. Они совсем не хотели вредить чудовищу. Для начала они собирались только выследить его и сфотографировать. Поэтому у Вики был на взводе аппарат "Смена" со специальной рукояткой, которую тоже сконструировали Дорины.
… Сидели долго. Ужасно долго. Целый час или два. Целых сто лет! Зловеще гудели в ядовитых листьях заблудившиеся осы. Среди влажной травы и корней что-то хлюпало и шевелилось. Кожа горела, будто ее искусали тысячи москитов.
А крокодила не было.
Компания начинала скучать. Первым откровенно и громко зевнул и почесался Саня Волков. На него зашипели, но уже не сердито, а по привычке. Саня хотел огрызнуться. И тут на берегу появился…
Нет, не крокодил.
Появился давний недруг всей компании Толька Самохин. Толька шагал к ручью со свитой адъютантов младшего и среднего возраста. Видимо, они возвращались с киносеанса из клуба.
На Тольке были восхитительные клеши с малиновыми обшлагами и серебряными пуговками. Ни подворачивать, ни мочить их Самохин, конечно, не хотел. А пройти по жердочке он не решился бы и под угрозой пистолета. Поэтому он выразительным кивком подозвал свиту, и голоногие адъютанты привычно подняли своего предводителя на руках. Затем вошли в воду.
Наверно, в давние времена доблестные воины так носили через реки своих императоров. По крайней мере Толька
У Джонни даже сердце заболело от жгучего желания. Как он молил судьбу, чтобы кто-нибудь из адъютантов поскользнулся или запнулся! Позднее он узнал, что этого же всей душой желали и его друзья.
И судьба сделала им подарок. Маленький адъютант с медными веснушками на круглых щеках (он держал левую ногу предводителя) ойкнул и схватился за колено: видно, неловко ступил. Отпущенная Толькина нога стукнула его но спине. Второй адъютант у правой ноги от неожиданности сбил шаг и запнулся. Идущие сзади по инерции надавили на передних, равновесие нарушилось, чьи-то руки сорвались, и его высочество Самохин с плеском и высокими брызгами рухнул в ручей.
Перепуганная свита выскочила на берег и обалдело смотрела на упавшего с высот повелителя.
Толька несколько секунд сидел молча и даже как-то задумчиво. Из воды торчала его голова, плечи и облепленные мокрыми клешами колени.
– Ой, – вдруг негромко сказал Самохин. – Ой-ей, – повторил он тоненько и почти со слезами. – Ой-ей-ей-ей! ..
Он завозился, баламутя воду, зашарил под собой, осторожненько встал (ручьи бежали с него) и еще раз ойкнул. Одной рукой он держался за то место, на котором сидят, а в другой сжимал острый каменный осколок.
Видимо, на этот камень он крепко сел при падении.
– Паразиты, – жалобно сказал Самохин и пустил осколком в адъютантов. Не попал. Те стояли молчаливые и подавленные. Особенно веснушчатый адъютант. Всем своим видом он говорил: "Хочешь – казни, хочешь – милуй".
Самохин не стал казнить. Держась за раненое место, он прошел сквозь ряды свиты и двинулся к откосу. Он дал понять, что не желает иметь никакого дела с такими остолопами. Пусть ищут другого командира. Его подданные вздохнули и побрели следом.
Компания разведчиков давилась от восторженного хохота. Они зажимали себе рты, показывали друг другу кулаки, но смех прорывался, как пар из-под крышки закипевшего чайника.
Борька Дорин, слегка отдышавшись, сказал шепотом:
– Он когда заойкал, я думал, его крокодил ухватил…
Смех грянул в полную силу.
– Ну тихо вы! – с досадой крикнул Джонни. – Будто детский сад в цирке! Спугнете ведь!
– Да кого же теперь спугивать? – возразил Сережка. – Самохин его еще раньше напугал. Во как плюхнулся!
Но Джонни не хотел так легко отказываться от охоты на крокодила.
– Самохин! – презрительно сказал он. – Будет крокодил бояться какого-то Самохина… Он, может, сейчас как раз принюхивается к его следам, чтобы поймать и закусить. Вот возьмет и вылезет…
Эта мысль показалась довольно здравой. Всем, кроме Сани Волкова. Тот заговорил, что зря только время теряют, лучше бы купаться пошли. Но он подчинился большинству, когда все решили посидеть в засаде еще полчаса.
Однако не прошло и двух минут, как воздух будто просверлился от оглушительного визга.