Муссон
Шрифт:
— Земля! — прошептал Том.
— Неужели? — удивленно спросил Дориан.
— Да! Да! — возбужденно говорил Том. — Это земля. — Он вскочил на ноги на раскачивающемся марсе и дрожащим пальцем показал вперед. — Земля! — закричал он. — Земля по курсу!
Палуба под ними ожила, матросы снизу бросились наверх и присоединились к тем, кто уже поднялся на снасти. Вскоре все паруса и реи кишели людьми; матросы висели на снастях, как гроздья спелых плодов, крича и возбужденно смеясь.
Хэл Кортни выбежал из кормовой
Хэл поднес трубу к глазу и принялся разглядывать голубой силуэт, замечая тень ущелий и складки рваных скал.
— Что ж, мастер Томас, твой первый подход к суше. — Он протянул трубу Тому. — Что ты видишь?
Он стоял между мальчиками, обняв их за плечи.
— Это гора! — воскликнул Том. — Большая гора с плоской вершиной.
— Столовая гора, — подтвердил Хэл.
Том не понимал, какой навигационный подвиг они совершили. Они плыли больше семидесяти дней не видя суши, и отец привел их точно на тридцать четвертый градус южной широты.
— Внимательно посмотрите на землю перед вами, — велел Хэл сыновьям. Он испытал странное предчувствие, как будто на мгновение перед ним распахнулась завеса будущего. — Там ваша судьба.
— И моя, отец? — высоким голосом спросил Дориан.
— И твоя. Сюда вас привел рок.
Мальчики молчали, страстность отца лишила их дара речи.
Они втроем сидели наверху, пока солнце не достигло зенита.
— Сегодня не нужно замерять положение солнца, — усмехнулся Хэл. — Предоставим это Неду Тайлеру и Уилу Уилсону. Теперь мы знаем, где находимся.
Солнце спускалось с неба, «Серафим» весело и неторопливо шел под юго-восточным ветром к берегу, а гора с плоской вершиной величественно поднималась впереди из моря, пока как будто не заполнила впереди все небо; уже можно было разглядеть точки человеческих поселений у подножия крутой скалы.
— Мы помогали строить эту крепость, — показал Хэл сыновьям. — Аболи, Дэниел, Нед Тайлер и я.
— Расскажи, — попросил Дориан.
— Да вы уже сто раз слушали, — возразил Хэл.
Том присоединился к просьбам брата.
— Неважно, отец. Мы хотим послушать еще раз.
Они сидели наверху, и Хэл описывал события бушевавшей двадцать пять лет назад войны, рассказывал, как весь экипаж дедушкиного корабля был захвачен голландцами и привезен в цепях на мыс Доброй Надежды. Сэра Фрэнсиса Кортни пытали, чтобы он сознался, куда спрятал сокровища, захваченные им на голландском галеоне. Он не согнулся перед палачами, выдержал немыслимые, нечеловеческие страдания, и голландцы выволокли его на площадь и там казнили.
Хэла и остальных членов экипажа приговорили к тяжелым работам
— Значит, дедушка Фрэнсис похоронен в этой горе? — спросил Том. — А ты знаешь, где его могила, отец?
— Аболи знает, потому что он ночью снял тело с виселицы. При лунном свете он отнес его в тайное место на горе.
Том какое-то время молчал, думая о пустом саркофаге в церкви на холме за Хай-Уэлдом; на этом саркофаге стояло имя его деда. Он догадывался, что собирается сделать отец, но сейчас не время было обращать на себя внимание. Он подождет.
«Серафим» поравнялся со скалистым островком, охраняющим вход в залив под Столовой горой.
Вся вода вокруг острова была забита качающимися лентами водорослей, орды блестящих тюленей усеивали каменистые берега острова Робен — по-голландски так называются тюлени.
— Теперь мне пора позаботиться о безопасной стоянке на якоре, — сказал сыновьям Хэл.
— Вперегонки до палубы! — крикнул Дориан и ухватился за снасти. Том пропустил его вперед и полетел за ним.
Их ноги мелькали по реям, как будто братья находились в свободном падении. Том начал сокращать расстояние между ними и, когда почти догнал Дориана, позволил ему первым коснуться палубы.
— Я победил! Я победил! — восторженно кричал Дориан.
Том взъерошил его золотые волосы.
— Не слишком важничай, — сказал он и оттолкнул брата. Потом посмотрел на небольшую компанию на носу «Серафима». Там стояли мистер и миссис Битти с дочерями, с ними и Гай. Все были оживлены и возбуждены, показывали друг другу особенности этой знаменитой местности, самой южной точки Африканского материка, если не считать мыс Агулас.
— Белое облако на горе называют скатертью, — объяснил компании Гай. — А этот небольшой холм южнее поселка называют Львиной Головой. Отсюда видны ее очертания.
Как обычно, он прочел лоции и знал все подробности.
— Гай, почему бы тебе не подняться на мачту? — беззлобно спросил Том. — Оттуда все видно гораздо лучше.
Гай холодно взглянул на него.
— Спасибо, но мне и здесь неплохо.
Он пододвинулся ближе к Каролине и начал отворачиваться.
— Не бойся, — заверил Том. — Это вполне безопасно.
Гай снова повернулся к нему.
— Ты назвал меня трусом?
Лицо его побагровело, а голос дрожал от негодования.
— Я ничего такого не сказал, — рассмеялся Том и повернулся, собираясь идти к рулю. — Но понимай как хочешь, — бросил он через плечо.
Гай посмотрел на него, и его затопил стыд.
Том усомнился в его храбрости, опозорил его в присутствии семейства Битти и Каролины. Что-то щелкнуло в его сознании, и, прежде чем он сообразил, что делает, он уже во весь дух бежал по палубе.