Мустафа Кемаль Ататюрк – основатель новой Турции
Шрифт:
В июне 1908 года Кемаль был переведен в железнодорожный директорат 3-й армии и назначен инспектором линии на Скопье. Здесь Кемалю очень пригодились хорошие знания немецкого. Он перевел в 1908 году германский устав боевых действий пехотного взвода. В 1909 году им же была переведена германская книга о военных церемониях, а в 1911 году – германская книга о действиях экспедиционных сил. Наконец, в 1912 году Кемаль перевел на турецкий германский устав боевых действий пехотной роты.
Кемаль был лично знаком со многими ключевыми фигурами в младотурецком движении, но непосредственно не участвовал в перевороте июля 1908 года, восстановившем конституцию. «Настанет день, когда нынешнее правительство определенно рухнет, – заявил Кемалю один генерал-майор, друг отца Али Фуада Исмаила Фазыла, – но я сомневаюсь, что его сменит правительство, созданное по западному образцу». «Ваше превосходительство, – возразил Кемаль, – правительство западного толка придет в свое время. Сейчас наша нация дремлет. Если после революции правящая верхушка будет стремиться остаться у власти, тогда
Члены Комитета «Единение и прогресс» хотели влиять на политику Османской империи, хотя большинство из них были военными. В сентябре 1908 года по инициативе Талаата, одного из лидеров «Единения и прогресса», Мустафа Кемаль получил назначение в Триполи и вскоре отправился в Северную Африку, чтобы предотвратить волнения среди местного населения в связи с июльской революцией. Он успешно справился со своей миссией, проявив немалое дипломатическое искусство и договорившись с вождями ливийских племен.
В январе 1909 года Кемаль вернулся в Салоники и получил назначение начальником штаба 17-й резервной пехотной дивизии. Кемаль очень переживал, что в результате революции не получил достойного поста в армии, и открыто критиковал политику младотурок.
Любимый сын Абдулы-Хамида Бурханеддин при помощи фанатиков из духовенства и султанской казны сумел организовать среди столичных полков отряд приверженцев султана. В одну из апрельских ночей 1909 года все младотурецкие офицеры этих полков были внезапно схвачены и частью перебиты. Под командой простого фельдфебеля заговорщики двинулись к зданию парламента и вынудили его отправить в отставку правительство, состоявшее из младотурок. Меджлис, застигнутый врасплох, поддержал новое правительство, где преобладали сторонники султана. Хотя это был настоящий солдатский бунт, при котором было убито несколько офицеров, Абдул-Хамид дал полную амнистию всем заговорщикам. Несмотря на утверждения, что к мятежу султан не причастен, на другой день при погребении 83 солдат и офицеров, убитых заговорщиками, на улицах Стамбула прошла враждебная Абдуле-Хамиду демонстрация, окончившаяся кровавым подавлением демонстрантов.
Комитет «Единения и прогресса» в ответ приказал «всем частям армии, стоявшим в европейской Турции, безотлагательно двинуться на Константинополь». Судьба империи и конституции зависела от того, исполнят ли войска этот приказ и выступят ли против султана. Но популярностью в армии Абдул-Хамид не пользовался, и под командованием Шефкет-паши, назначенного генералиссимусом, войска с воодушевлением двинулись к столице и через несколько дней заняли город. Воодушевление народа, всецело стоявшего на стороне младотурок, было огромное. Паши отдавали все свое имущество на нужды войск, торговцы и фабриканты армии отпускали все необходимое для солдат в кредит, македонские повстанцы, восставшие против турецкого правительства, заявили, что переходят на сторону младотурок, так как боролись против султана, а не против народа. Шефкет-паша окружил войсками дворец Йылдыз, где жил Абдул-Хамид, и изолировал его от внешнего мира. Лишенный пищи, воды и освещения и видя, что никто не приходит ему на помощь, Абдул-Хамид через 2 дня начал переговоры о сдаче.
Тем временем Национальное собрание постановило: «Низложить султана Абдулу-Хамида II и призвать на трон султана и халифа наследного принца Мехмеда Решада Эфенди (брата Абдулы-Хамида) под именем Мехмеда V». 27 апреля 1909 года Абдул-Хамид в сопровождении 7 своих жен и с ребёнком на блиндированном автомобиле и под конвоем был отвезен в окрестности Салоник, на виллу Аллатини на берегу моря.
В апреле 1909 года Кемаль был в первых рядах армейского восстания, направленного против заговорщиков. В Стамбуле сторонники Абдулы-Хамида еще могли опереться на поддержку воинских частей, лояльных султану, но в Салониках таких частей не было в принципе. Офицеры в столице Македонии выступили в защиту конституции и организовали марш на столицу. Возглавил эту «Армию действия» (Харекет Ордусу) как раз командир 17-й дивизии Хусейн Хусню-паша, а Кемаль, как начальник штаба 17-й дивизии, соответственно стал начальником Генерального штаба этой армии, состоявшей всего из двух дивизий. Интересно, что название «Армия действия» придумал сам Кемаль. Он так объяснил, как оно возникло: «Я хотел придумать название, которое ни у кого не вызовет протеста и для всех подойдет. Я выбрал слово “харекет”, соответствующее французскому слову “действие”. Ведь мы действительно действовали…» В ночь с 15 на 16 апреля 1909 года Кемаль вошел в Стамбул в качестве начальника штаба «Армии действия» в поддержку антиправительственных акций 13 апреля, которые устроили в столице сторонники младотурок. Теперь во главе войск в Стамбуле стал командующий 3-й армией Махмут Шевкет-паша. Он объявил чрезвычайное положение и созвал парламент, который 27 апреля и низложил Абдулу-Хамида.
6 сентября, после недолгой службы в штабе 3-й армии, Кемаль стал начальником пехотного офицерского полигона 3-й армии в Салониках. В тот момент он выступал за то, чтобы армия оставалась вне политики, и требовал, чтобы офицеры перестали быть членами
В том же 1909 году Кемаль рассорился с руководством Комитета «Единение и прогресс» и на время отошел от политики. Из фактически правящего в стране младотурецкого триумвирата в составе Мехмета Талаата-паши, Исмаила Энвера-паши и Ахмеда Джемаля-паши хорошие отношения у Кемаля были только с Джемалем. Кемаль признавал, что его связывали с этим членом триумвирата «особые дружеские отношения и привязанность». Еще в 1907 году майор Джемаль был назначен членом военного совета 3-го армейского корпуса. Здесь он и познакомился с Мустафой Кемалем.
В мае 1910 года Кемаль участвовал в боевых действиях в Албании против повстанцев в качестве начальника штаба Махмута Шевкета-паши. В сентябре 1910 года в качестве турецкого представителя он присутствовал во Франции на маневрах в Пикардии. Очевидно, выбор его для выполнения этой миссии был связан с тем, что он хорошо знал французский язык. И вообще, Кемаль был одним из немногих среди младотурок антантофилов и считал, что во внешней политике Турции надо ориентироваться на Францию и Англию, а не на Германию.
В январе 1911 года Кемаль был назначен начальником штаба XV корпуса, но вскоре стал командиром 38-го пехотного полка. Он критиковал генералов в письменных рапортах за плохо спланированные и проведенные учения и маневры.
Критика не прошла для Кемаля бесследно. 13 апреля 1911 года Кемаля перевели в Стамбул, в Генеральный штаб, где в сентябре он стал сотрудником оперативного отдела, а 27 ноября был произведен в майоры.
Но вскоре Кемаль отправился вместе с другими офицерами Генерального штаба добровольцем в Ливию, куда Италия вторглась в сентябре 1911 года. Здесь уже 22 декабря он руководил успешным наступлением в районе Тобрука.
Турецкий Генштаб сознавал, что Италия господствует на море, поэтому в Ливию практически невозможно доставить подкрепления. Он смог перебросить только горсть офицеров, которые должны были помочь турецким гарнизонам и ливийским племенам организовать партизанскую войну. Предполагалось, что это истощит силы итальянцев и подорвет их решимость удерживать прибрежную полосу. Кемаль под видом журналиста прибыл в Египет и в декабре перешел ливийскую границу, которую, собственно, никто не охранял. Он был в составе группы офицеров-генштабистов, многие из которых отличались явными авантюристическими наклонностями. В состав ливийской армии входили также Энвер, который ее возглавлял, Нури, Али Фуад и Омер Наси. Они должны были реорганизовать разбитые к тому времени итальянцами немногочисленные турецкие регулярные войска и организовать ливийцев-сенуситов для партизанской войны против итальянцев. Энвер осуществлял общее руководство, а Кемаль с марта 1912 года отвечал за сектор Дерна, где ему подчинялись 700 турецких солдат, немного легкой артиллерии и пулеметов, а также 8000 человек племенного ополчения. Кемаль организовал ополченцев и отправил их в глубокие рейды, чтобы беспокоить итальянские войска, показав себя мастером мобильных операций. Он провел целый ряд таких операций по принципу «ударил – убежал», столь характерному для партизанской войны. Доводилось ему проводить и обычные полевые операции, в которых вместе сражались регулярные и иррегулярные войска. Кемалю удалось связать не менее 15 тыс. итальянских солдат и приковать их к побережью. В одном из боев он был легко ранен в левый глаз, но вернулся в строй. Кемаль удачно вел партизанскую войну благодаря своему умению поддерживать дисциплину среди ополченцев, которые признали авторитет этого боевого турецкого офицера.
Французский биограф Кемаля Шахинлер так писал о его ливийской командировке: «Офицеры-младотурки, среди которых были Мустафа Кемаль и Энвер-паша, тотчас же добровольцами ушли на фронт сражаться против итальянской армии. В этой войне турки потерпели бесславное и безнадёжное поражение. Однако мужество Мустафы Кемаля в военных действиях против итальянцев было отмечено присвоением ему 14 ноября 1911 года звания майора (сагколагасы)». На самом деле в майоры Кемаля произвели в самом начале ливийской кампании. И связано это было не с какими-либо подвигами на поле боя, а с теми функциями, которые Кемалю предстояло играть в Ливии. Фактически там он играл роль, близкую к роли командира дивизии, и естественно было повысить его в звании, чтобы уменьшить разрыв между званием и должностью. И насчет того, насколько война с итальянцами была бесславной для турок, тоже можно поспорить. Все-таки они действовали против значительно превосходящих сил противника, поскольку итальянцы, господствуя на море, всегда могли перебросить войска в тот пункт, где они собирались наступать, и создать там подавляющее превосходство в силах и средствах. Кроме того, ливийские племенные ополчения не имели никакой боевой ценности в полевых боях против итальянских регулярных войск. Тем не менее немногочисленные турецкие войска и их ливийские союзники, возглавляемые Энвером, Кемалем и другими турецкими офицерами, смогли навязать итальянцам изнурительную партизанскую войну, нанося противнику существенные потери и постепенно изматывая его. В результате турки смогли продержаться в Ливии вплоть до заключения мира. И неизвестно еще, чем бы закончилась итало-турецкая война, если бы не нападение на Турцию ряда Балканских государств. В октябре 1912 года, когда Кемаль все еще был в Ливии, Черногория, Болгария, Сербия и Греция, сформировав Балканский Союз, напали на Османскую империю. Через месяц войска коалиции стояли у Чаталджи, в 60 километрах от Стамбула.