Муся, Черный Ботинок и Молочная Фея
Шрифт:
Муся обрадовалась, что Бабушка не приняла её слова всерьёз. Прежде чем рассказывать о своем полете, надо было всё хорошенько обдумать и посоветоваться с Ботинком. А Ботинок тем временем уже попил чай и, не дожидаясь просьб, продолжил свой рассказ:
– Самая грустная часть истории моей жизни начинается с разлуки. Как-то раз Сын Старика пришел домой и сказал, что их оркестр приглашают на гастроли. Гастролями называют поездки артистов в другие города и страны. Артисты любят показывать своё умение разным людям. Да и люди в разных странах любят смотреть на других артистов, а не только на своих. К своим артистам они уже привыкли, и им хочется
– Помнишь, Муся, мы с тобой ходили в китайский цирк? – спросила Бабушка, – Этот цирк приезжал в наш город на гастроли.
– Я помню. А потом артисты вернулись к себе в Китай, – ответила Муся.
– Некоторые артисты возвращаются, а некоторые – нет, – грустно сказал Ботинок. – Девушка и сын Старика решили со своим оркестром ехать на гастроли. И поскольку гастроли проходили в жарких странах, они не взяли нас с Братом.
– Зачем тебе такие теплые ботинки? – спросила Девушка. – Не бери их. Мы купим тебе легкие белые ботинки. А вот розовые босоножки я с собой возьму. Они приносят мне удачу. В них я поступила в консерваторию. Да и в жарких странах босоножки пригодятся.
Розовые Босоножки были упакованы в чемодан, и Девушка с сыном Старика уехали на гастроли. Мы даже не успели попрощаться с Розовыми Босоножками. Мы с Братом остались пылиться в прихожей. Рядом с нами развалились старые домашние тапки, вздорные и ворчливые. Говорить с ними было не о чем. Они, кроме квартиры, ничего не видели за всю свою жизнь. Целый день они поучали нас с Братом: ботинкам в ванную нельзя, ботинки должны стоять в прихожей, куда вы пошли – там чисто, а вы с улицы, немедленно возвращайтесь в прихожую – и так без конца. Мы надеялись, что Девушка и сын Старика вот-вот вернутся, и терпели такую невыносимую жизнь. Но они всё не ехали и не ехали. Наверное, им очень понравилось в теплых краях, и они там остались. И тогда мы решили бежать. Раз в неделю в квартиру заходила соседка поливать цветы. Мы улучили момент, когда она входила в квартиру, и выскочили в открытую дверь. Перепрыгивая через несколько ступенек, мы кубарем скатились с лестницы и очутились перед дверью в подъезд. На нашу удачу, она была открыта.
– Вперед! – крикнул Брат, и мы помчались по улице без оглядки.
Ночь застала нас на окраине города в парке. Уставшие, мы забились под скамейку и уснули.
– Друзья мои, вам тоже пора спать, – прервала рассказ Ботинка Бабушка.
Муся с Ботинком не возражали. Почистив зубы и надев свою любимую пижаму с котятами, Муся улеглась в кровать. Ботинок, как обычно, устроился на коврике под Мусиной кроватью. Заметив, что Бабушки рядом нет, Муся свесилась к Ботинку и еле слышно прошептала:
– Ботиночек, ты не забыл про Бугорок?
– Конечно, нет, ещё бы! – ответил Ботинок.
– Я открыла ещё один его секрет. Помнишь, сегодня перед чаем мы смотрели в окно через Бугорок?
– Помню. Ты ещё сказала Бабушке, что не заснула, а летала.
– Да-да. Вот именно. А секрет в том, что, если долго-долго смотреть через Бугорок в окно, а потом сильно зажмурить глаза, появляется радужный обруч. Надо забраться в этот обруч, и можно летать по небу. Я уже один раз летала.
– Вот это да! А возьмёшь меня с собой?
– Конечно возьму! Когда Бабушка уснет, мы с тобой обязательно полетим.
И друзья затихли в ожидании приключения.
Глава 13. Первый полет Ботинка
Когда Бабушка уснула, Муся и
Наконец, Муся скомандовала: Зажмурились! Зажмурившись, она неизвестно почему принялась считать вслух: Раз, два, три, четыре, пять… На счет «семь» один из радужных кругов отделился от Бугорка, мягко подхватил их и понес в небо. Ни Муся, ни Ботинок не удивились, что оконное стекло совсем не помешало им вылететь наружу. Они просто об этом не думали. Лететь, сидя в радужном круге, было так здорово, что они забыли обо всем.
Ночной город был сказочно красив. Освещенные прожекторами высокие дома светились голубыми и желтыми пятнами. Маленькие домики прятались в темноте. Река напоминала блестящую кожу змеи, а фонари на набережной сверкали как хрустальные бусины бабушкиных бус. Бусы эти Бабушка называла «чешский хрусталь» и иногда давала Мусе поиграть с ними. В сиреневом свете радужного круга Ботинок, сидящий у Муси на коленях, выглядел как новенький. Шнурки развевались по ветру, язычок вжался внутрь.
– Муся-я-я! Я лечу-у-у! – кричал Ботинок совершенно счастливый.
– Ботиноче-е-е-к! Я лечу-у-у! – в ответ кричала не менее счастливая Муся.
Полет продолжался до тех пор, пока Мусины ноги в пестрых носках не стали замерзать. Обхватив Ботинок покрепче, Муся что есть сил зажмурила глаза. Голова её немного закружилась, ноги напряглись и уперлись во что-то твердое. Открыв глаза, Муся увидела перед собой Бабушкино лицо.
– Маловата тебе стала кровать. Смотри-ка, ноги уже упираются. Надо тебе перебираться на диван, а то будет искривление позвоночника. Нет ничего хуже сутулой девочки. Ни одно платье не смотрится, если спина сутулая.
Тема сутулой спины была одной из любимых Бабушкиных воспитательных тем. Бабушка очень гордилась своей прямой спиной и всегда делала замечания Мусе, если она слишком низко наклонялась над столом, когда рисовала.
– Выпрями спину! Вот я почему-то не облокачиваюсь ни на что и сижу ровно. И ты так же можешь, как я. Старайся, Муся, не горбись, – и Муся старалась.
Как всегда, Бабушка была права: какой бы красоткой девочка ни была, сутулая спина всё портит. Муся два раза в неделю ходила на занятия ритмикой в дом детского творчества. Кроме ритмики, в доме творчества была также балетная студия, куда приходили балетные девочки. Все эти девочки были разные: и толстенькие, и худые. Но все они ходили с прямыми спинами, высоко подняв голову. Это делало их всех неотразимыми. Муся тоже хотела быть балетной девочкой, но в балет брали только с девяти лет.
– Надо же, Ботинок взяла в кровать. Это уже слишком. Вставайте! Погода прекрасная. Пойдем гулять в парк, – Бабушка продолжала хлопотать возле Мусиной кровати. К счастью, она не догадывалась, что друзья оказались в кровати рядышком, потому что вместе летали всю ночь.
На улице всё еще была зима. Но снег местами как-то сжался и сморщился, как будто стыдился, что занимает чьё-то чужое место. «Подвинься, снег!» – наверное, говорила ему трава, которой снег мешал высунуться из-под земли радостными зелеными стрелками.