Муза
Шрифт:
До перелёта на остров оставалось достаточно времени, и я бы предпочла провести его с пользой: осмотреть местность, но Витя упёрся. Мне не терпелось окинуть критическим взором древний город, старинные церкви, прикоснуться к выщербленным от ветра и солнца стенам. А ещё я мечтала уже сейчас окунуться в незабываемый азиатский колорит, пуститься во все тяжкие гастрономического разврата. Но муж категорически отказывался двигаться с места. К сожалению, на уговоры сил не осталось совершенно, и мы бестолково сгрузились в зале ожидания. И на Палаван явились опустошённые донельзя. Так, что даже местные красоты не смогли разбудить
– В чём дело? Что происходит? – заинтересовался он.
Пытаясь выиграть время, я непослушными руками царапала уродливые буквы на анкете для вселяющихся в отель.
– Всё хорошо. – натянуто улыбнулась я, но нервная дрожь выдавала с головой.
– Что-то не так с бронью? Нужно доплатить?
Удивительно, но Витя даже успел извлечь бумажник из кармана брюк.
– Ну почему же… Как раз наоборот. – я рвано выдохнула, старательно избегая его прямого взгляда. – Мы какие-то там миллионные посетители отеля. В течение двух недель на карту будет возвращена стоимость тура за вычетом перелёта.
– Ну, так это же здорово!
Витя благодарно кивнул администратору и с явно восстановленным тонусом принялся осматривать обстановку вокруг. Я же едва не скрипела зубами.
– Здорово. – прошептала и ничего перед собой не видела от волнения.
Как только с официальной частью было покончено, Витя с сыном направились в номер, а вот мне не терпелось осмотреться.
– Я сейчас. – виновато улыбнулась я, отступая в противоположную от лифтов сторону.
И первое, что увидела, оказавшись во внутреннем дворе отеля, так это невероятных размеров бассейн, уходящий водной гладью в самый горизонт. И море. Бескрайнее. С порывом ветра меня окутало благоухание сладких тропических цветов и вдохновение. Густое, тягучее, манящее… как шлейф дорогих духов.
У борта бассейна отдыхали небольшие компании. В основном молодёжь. Понятное дело, в разгар дня не каждому хватит здоровья находиться на открытом пространстве. Взору представились загорелые тела. Изящные бикини девушек, накачанные торсы парней. Забывая обо всём на свете, я мечтательно прищурилась, подставляя солнцу и свою, неестественно белую для этих широт, кожу. С шумом и брызгами в воду бросился один из лучших представителей человечества. Рассекая прозрачную гладь размашистыми гребками, он в считаные секунды оказался у ближайшего ко мне борта бассейна. Вырываясь из цепких объятий стихии, облокотился у самых моих ног и вызывающе уставился в глаза. Волна жара прокатилась по телу и высушила горло. Я шумно сглотнула.
– Нравится? – спросил Егор, с незнакомым для меня позёрством. Я отступилась и неуверенно кивнула.
– Прости, я очень плохо подумала о тебе. – проронила, вспоминая горечь, охватившую меня без него. – Значит, просто так не отступишься?
– Не привык разочаровывать барышень.
– Не хочешь посвятить в свои планы? Не люблю оказываться в глупых ситуациях.
– А ты не жди. Просто отдыхай. Наслаждайся вином, видами, островом. А я, уж можешь мне поверить, придумаю, чем тебя удивить.
– Уже
– Э, нет. – рассмеялся Егор, забавляясь в воде. – Это ты ещё номер не видела. Уверен, тебе понравится.
– Ну вот, теперь я боюсь туда идти. – развела я руками, а Егор вздохнул. Тяжело и глубоко.
– Егор, мы уже соскучились! – весело выкрикнула красотка в красном, подзывая его.
То, что вскипело во мне в это мгновение, имело чёткое определение: «ревность». Егор недовольно обернулся и лениво взмахнул рукой, а когда перевёл на меня взгляд, лишь однобоко ухмыльнулся. Вероятно, скрывать свои эмоции я даже не вспомнила.
– Ты можешь изменить всё в любую секунду. Нужно только захотеть. – нахально заявил он и, оттолкнувшись от гладкого бока бассейна, стремительно удалился.
А вот я позволила себе эмоции, на которые не имела никакого права. И это уже не только ревность или злость. Это зависть. Мне бы тоже хотелось махнуть на всё рукой и остаться сейчас здесь. Хорошо, ума хватило оценить риски. И вместо сиюминутного желания выбрать то, чему посвятила двенадцать лет жизни: свою семью.
– Сашка, у нас апартаменты! – выкрикнул муж, как только я переступила порог номера. Таким счастливым я видела его разве что при победе любимой футбольной команды в четвертьфинале Лиги Чемпионов. – Интересно, а напитки в баре… Саш?! Ты как думаешь, напитки в баре включены в призовой фонд?
– Нужно спросить на рецепции. – сдержанно ответила я. – А где Лёша?
– Уже в душ побежал. – отстранённо отозвался Витя, оглядывая владения. – Смоет дорожную пыль, плавки натянет и к морю. Ты, кстати, как? Готова к покорению стихии?
– Максимум на что я способна сейчас, так это притвориться бревном на пляже. И не мешало бы перекусить. Ты как?
– Да, кажется, бокальчик пива вполне способен поставить меня на ноги!
Думаю, в этот момент на моём лице отпечатался чётко читаемый скепсис.
– Конечно, здорово, что мы без потерь пережили питание при перелёте, но это не значит, что везти будет и дальше. – наставнически пояснила я. Витя натурально скривился:
– Саш, ты зануда.
– Лучше бы ты поинтересовался, успеваем ли мы на обед, а не только осмотреть бар.
Витя почесал голую грудь и лениво зевнул.
– Мне казалось, в стоимость были включены только завтраки.
– Да, но пока мы не ориентируемся в городе…
– Саш, – с тяжёлой улыбкой на губах муж прихватил меня обеими руками за плечи и подтолкнул в сторону спальной комнаты. – Ни о чём не беспокойся. Пока ты будешь приводить себя в порядок, я всё решу.
– Но…
– Я всё решу. – заявил он и плотно прижался ртом к моим губам, запирая на замок любые претензии и предложения.
Решать Вите ничего не пришлось, потому как я уснула, едва коснувшись головой подушки. Не скажу наверняка, но, кажется, хотела всего лишь проверить её мягкость. А проснулась уже глубокой ночью. Когда даже неутомляемая молодёжь разошлась по номерам.
Приняв душ, я переоделась. Приятный шум в голове подчёркивал полное отсутствие мыслей и провести это чудное время в замкнутом пространстве было сродни преступлению. Муж на моё прикосновение никак не отреагировал, Лёшка фыркнул во сне, когда провела ладонью по его влажным волосам. Но прогулка в одиночестве меня ничуть не смущала.