Музейный экспонат
Шрифт:
– Ну? – Снежный снова наклонил голову набок, всматриваясь в лица боевиков. – А возьмём-ка мы вот этого… для разнообразия!
– Пан офицер! – рухнул на колени тот, на кого указала рука майора. – Нэ можно!
– А по-русски?
– Я скажу! Всё скажу!
– Гнида! – выкрикнул оставшийся на ногах боевик. Попытался пнуть подельника ногой, но тотчас же заработал прикладом между лопаток и рухнул на землю – конвой своё дело знал хорошо.
– Утащите его куда-нибудь! – отмахнулся вэвэшник. – А ты, друже, давай колись – аж до самой задницы, а то я и осерчать могу!
Уже первые слова задержанного
– Ну, майор, ты и даешь… – Никитин шел следом за вэвэшником, пытаясь переварить в голове услышанные только что новости. – Нет, я понимаю, конечно, военное положение и всё такое…
– Меня, вообще-то, Виталием зовут, – откликнулся его спутник.
– Андрей.
– Это я знаю, что ж думаешь, когда нас сюда посылали, не сказали, куда едем да к кому? А что до этих обалдуев, так мои парни в воздух стреляли. Прикладом в поддых, чтоб не орал, и пара выстрелов в небеса. А уж как это действует на оставшихся, ты и сам видал. Некогда мне тут турурусы на колесах разводить, времени не осталось совсем!
– Во как? – удивился капитан. – Надо же!
– А ты думал! Столько лет таких вот злодеюк ловим да потрошим – научились уже. Но не переживай, они, один хрен, только до беседы с особистами живут. Конец всё одно един – пуля в лоб! Рассусоливать с такими типами нам недосуг, да и бесполезно это. Они уже вконец без мозгов, тут ничего уже не вылечить. Ты ж сам слыхал, сколько тонн пороха зараз они рвануть собирались. Много тут народу опосля таких фокусов уцелело бы?
– Да, какое тут…
– Вот! – поднял палец вверх майор. – И что, адвоката им предоставить надобно?
– Ага, и прокурора заодно!
– А раз так, то и не чеши зазря репу! У тебя вскорости своя работенка будет – и никто, окромя вас, её не сделает! Так что ежели ещё какой дурной деятель поперек вашей дорожки сунется, там и ляжет! Это я тебе со всей ответственностью могу обещать!
Поднявшись наверх, Никитин встретил там каперанга, который тотчас же утащил с собою Снежного. Ну и Бог с ними, вообще-то у командира батареи и своих дел предостаточно…
Ещё день.
Время непостижимым образом спрессовалось и летело какими-то клоками. Капитан с удивлением наблюдал за тем, как быстро совершенно невозможными темпами переоборудовалась батарея. По коридорам сновали совершенно незнакомые люди, часто так и вообще в гражданском. К Кононенко, который и вовсе уже с ног валился, добавилось ещё несколько человек из его ведомства. Они и занимались сопровождением этих новых гостей. Как уже знал командир батареи, все эти специалисты – гражданские и военные, занимались сейчас одним: чтобы батарея смогла штатно выполнить свои функции.
Спешно модернизировались прицелы – на них монтировали какие-то хитроумные насадки. Особая группа спецов, плотоядно облизываясь, уволокла в тоннель Сокольникова. Тот только собрался было вздремнуть. Ага… щас…
Тщательно проверялись (надо полагать, не по первому разу) все полузаряды – несколько штук подняли наверх и увезли обратно.
Рыча дизелями, копошились в округе канавокопатели – к батарее спешно тянули связь. Несколько параллельных линий бронированного кабеля, капитан такого раньше и не видел никогда. В помещениях батареи монтировалась дублирующая аппаратура связи. Спецпоезд
И ежедневные тренировки…
– Погреб номер два – подать полузаряды!
И проворачивается на осях, тускло поблескивая медью, лоток подачи.
– Хранилище номер два, третий стеллаж, вторая полка – один снаряд!
Лязгнув, опускается на транспортер чушка практического снаряда, взвыв мотором, приходит в движение конвейер.
– Готов!
Поворотная тележка подаёт тяжелую болванку к заряднику.
Щелчок толкателя.
– Полузаряды загрузить!
И ложатся в свои гнезда шелковые коконы полузарядов.
– Зарядник готов!
И ползёт вверх по шахте полутораметровая конструкция.
– Замковый!
Почти бесшумно открывается блестящий латунью затвор. Шипит сжатый воздух, продувая громадный ствол.
Щелчок – замирает напротив него зарядник. Блестящая штанга толкателя досылает в ствол снаряд. Ещё щелчок – становятся напротив зияющего жерла казенника полузаряды. Снова мелькает подаватель.
– Закрыть затвор!
Присев у казенника, вставляет запальную трубку очередной номер расчета. Выпрямляется, подхватывает сачок и замирает в готовности.
Воют электромоторы, доворачивая башню, ползут вверх толстые хоботы стволов.
– Орудие номер два – координаты цели! – бегут по проводам в центральный пост сообщения с командного пункта.
– Принято!
– Выстрел!
Но вхолостую щелкает ударник, заряжены в орудия безопасные муляжи. Не выхлестнет в небо громадное огненное полотнище, не скользнут в воздухе тяжелые чушки фугасных снарядов. Идут учения…
– Товарищ подполковник! Командир батареи капитан Никитин!
– Вольно, капитан. Не тянись так, я уже пенсионер давно… – худощавый Хамраев, одетый в простенький темный костюм с орденской колодкой на пиджаке по обыкновению был всем недоволен. В противоположность ему полноватый Тяжельников выглядел вполне жизнерадостно и даже подмигнул капитану.
– Давай, командир, показывай своё хозяйство, – буркнул Хамраев. – А ты, Степаныч, валидол сразу готовь…
– Да ладно тебе! – отмахнулся его товарищ. – Так уж сразу и валидол! Глянь на капитана, на нём лица нет! Или, полагаешь, это от беспробудного пьянства?
– И так вполне быть может, – согласился ворчливый подполковник. – Или уже и ты склерозом страдать начал?
– Им не страдают – наслаждаются! Ничего не болит, и каждый день что-то новое!
– Балабол! – отмахнулся Хамраев. – Пошли, капитан…
Проходя по коридорам и помещениям батареи, он ничего не говорил, только иногда кивал, наблюдая за суетой техников и гражданских инженеров. Одобрительно высказался, только увидев в центре управления современный дисплей. Там как раз отображалась видеокартинка бухты, на которую спроецировали точки вероятного падения снарядов – шел процесс калибровки системы управления.
– Наворотили, однако…
– Это ещё не всё, Дмитрий Булатович! – откликнулся капитан. – Нам ещё и современную систему связи устанавливают! Помехозащищенную и вообще самую новейшую.