Муж и жена – одна сатана
Шрифт:
– Настолько все плохо?
– При инфаркте не рекомендуется трогать больного, и дорога может отрицательно повлиять на нее. Фактически, ваша мать нетранспортабельна, но и оставлять ее дома в таком состоянии я тоже не могу. Как врач я не имею права рисковать. Машина оборудована всем необходимым, я надеюсь, что все будет хорошо, поэтому собирайте больную, нужно ехать.
Парень заметался по комнате, не зная, за что браться и что собирать.
– А что нужно-то? – беспомощно спросил он у доктора. – Я абсолютно не в курсе, что в таких случаях берут с собой.
– Сейчас
– А, ну да, – кивнул парень и понесся в холл, где стоял шкаф с верхней одеждой. В дверях он наткнулся на Юльку, не успевшую спрятаться: она так и стояла, раскрыв от неожиданности рот.
– Вы кто? – спросил молодой человек.
– Соседка, – брякнула та и быстро-быстро захлопала глазами.
– Соседка? – нахмурился парень, словно что-то вспоминая. – Я вас не помню… А, впрочем, неважно, помогите мне, пожалуйста, очень вас прошу! – тут же взмолился он.
– Да-да, конечно, – закивала Юлька головой, как болванчик. – Только чем помочь-то? Скажите, что нужно сделать, и я с удовольствием…
– Я сейчас принесу пальто, надо маму одеть, ну, это я и сам сделаю, а вы…. Она в одной ночной рубашке, спала уже, когда сердце прихватило. Ей нужно нижнее белье… оно там, в спальне… только я же мужчина, мне неудобно самому. Вы меня понимаете? – сумбурно объяснял он, то и дело бросая беспокойные взгляды на дверь комнаты, из которой только что выбежал.
– Да, да, я вас прекрасно поняла, вашей маме нужно помочь надеть нижнее белье. Вы не волнуйтесь, я все сделаю, – начала успокаивать парня Юлька.
– Белье в спальне, в комоде, – повторил молодой человек. – А я за пальто побежал и за обувью, – выдохнул он и понесся дальше.
– А где спальня-то? – прокричала ему вслед Юля, но тот уже испарился за следующей дверью. Она неуверенно вошла в комнату и только тут рассмотрела больную, которая лежала на диване. Это была женщина необычайной красоты. Хотя лицо ее было очень бледным, а глаза закрытыми, но все равно она выглядела, как спящая красавица.
«Ничего себе – мама, – удивилась Юлия. – Ей от силы тридцать пять, а сыну по виду уже лет тридцать, не меньше. Она что же, в младенчестве его родила?»
– Записывайте данные, – услышала Юля голос врача, который говорил по телефону. – Рогачева Елена Анатольевна, сорока девяти лет, обширный инфаркт. Через тридцать минут мы ее привезем, готовьте реанимацию.
«Сорок девять лет? – удивилась Юля. – Вот никогда бы не подумала! Если она даже больная так выглядит, представляю, какова она в добром здравии. Господи, о чем я думаю? – спохватилась она. – Что же я застыла? Нужно спальню найти и комод с бельем, а не стоять и рот разевать».
Девушка метнулась к первой попавшейся двери и, раскрыв ее, в нерешительности остановилась.
– Здесь же темно, – пробормотала она. – Где свет-то включается?
Юля пошарила рукой по стене рядом с дверью и наткнулась на выключатель. Вспыхнула люстра, и она облегченно вздохнула:
– Кажется, я не ошиблась. Странно
Посреди комнаты стояла огромная кровать под балдахином, а у стены – комод. Юля подбежала к нему и начала раскрывать все ящики подряд. В одном она нашла большое количество кокетливых и весьма дорогих трусиков. Во втором – в том же количестве – бюстгальтеры, в третьем лежали упаковки колгот. Юля схватила все, что могло понадобиться, и бегом вернулась в комнату, где лежала больная. Она неуверенно подошла к дивану и остановилась в нерешительности. Женщина лежала с закрытыми глазами и еле заметно дышала.
– Господи, как же мне ее одевать-то? – прошептала Юля. Она растерянно оглянулась по сторонам и увидела медсестру, закрывавшую чемоданчик с медикаментами.
– Прошу прощения, вы мне не поможете? – обратилась к ней девушка. – Как я понимаю, с больной нужно быть весьма осторожной. Нужно надеть на нее вот это, а я боюсь, что одна не справлюсь. – Юля уже взялась за край пледа, которым была накрыта женщина, как услышала крик.
– Прекратите немедленно! – закричал на Юлю доктор, да так громко, что та от неожиданности даже вздрогнула.
– Что вы хотите надеть на нее? – снова строго спросил эскулап.
– Трусики, колготы и вот это, – растерянно пролепетала Юля, протягивая врачу бюстгальтер.
– Вы с ума сошли? – с негодованием прорычал врач. – Ее нельзя трогать, и уж тем более вертеть, как куклу.
– Почему как куклу-то? – проворчала Юлька. – Я аккуратно хотела.
– Я вижу, чего вы хотите! Чтобы она прямо здесь скончалась? Я же сказал: только верхнюю одежду, пальто я имел в виду, а не трусы и колготы.
– Но ведь на ней только ночная рубашка, и все…
– Этого достаточно, – отмахнулся врач. – Где ее сын?
– Сейчас придет, он за пальто пошел, – ответила Юля. «Вот попала под раздачу, – нахмурилась она, глядя на вещи у себя в руках. – Можно подумать, что я имею дело с инфарктниками по пять раз на дню. Зачем так орать-то на меня? – с негодованием подумала она о докторе. – Я здесь вообще случайно, можно сказать, просто мимо проходила!»
В это время вернулся сын больной, неся в руках пальто и сапожки.
– Сапоги оставьте здесь, наденьте только носки и комнатные тапочки, в машине прохладно, – распорядился доктор. – Пальто просто накинете на нее, когда мы положим ее на носилки. Несите их из машины и скажите водителю, чтобы он тоже сюда пришел. В доме еще есть мужчины?
– Нет, в доме сейчас вообще никого нет, кроме нас, – ответил молодой человек. – Муж моей матери в командировке, она уже неделю одна. Меня, в общем-то, тоже не было. Она мне позвонила, когда ей стало плохо, и я сразу же поехал сюда, а по дороге вас вызвал, – взволнованно объяснял парень, не зная, куда девать руки, трясущиеся от испуга. Было видно, как сильно он переживает. – Она не умрет? Скажите, моя мать будет жить? – спросил он. – У меня никого, кроме нее, нет!
– Успокойтесь, молодой человек, – строго приказал доктор. – Надеюсь, что с вашей матерью все будет нормально. Как ваше имя, кстати?