Муж на сдачу
Шрифт:
— И вымыться! — припечатала Смияда. — Сейчас занесу корыто в пристройку и пару ведер воды, вы плескайтесь, а я поищу, что вам надеть. Где же так угораздило? На вас столько грязи, что можно огород сажать!
Почва сопротивлялась, от воды только больше размазываясь, но не спеша отставать. Смияде пришлось три раза приносить чистую воду, когда мужчина, наконец, счел себя достаточно чистым. Конечно, проще было применить магию, и воды у него было бы вдосталь, но это Тропиндар, а не Империя, приобретенное разрешение на использование магии осталось в доме Азалии. Ему только проблем с местными законами не хватало! Лучше уж так, зато
Переодевшись, Михаэль покинул помещение, виновато покосившись на Смияду — весь пол в пристройке был основательно забрызган и не только водой.
Так, теперь можно возвращаться к поиску Риты.
Мужчина вернулся к месту первого портала и задумался. Конечно, следов уже не было, но он запомнил направление и мог с легкостью туда перенестись. Что-то подсказывало ему — это направление неверное. Забытая корзинка с вещами Мариэты, растение из ее сада… Будто бы специально оставленные вешки, следы, чтобы он был уверен — идет в правильном направлении.
А на самом деле… На самом деле женщины ушли третьим порталом! Жаль, его след уже рассеялся.
Женщины… Мариэта и мама её мужа… Что такое — мама мужа? Свекровь. Судя по тому, что он видел у бездарей — пожилая, но весьма активная и властная ари, по крайней мере, с женами сыновей. Пожилая, властная и активная женщина…
Какая-то мысль билась, не давая покоя, но, не раскрываясь в полной мере, ускользая, стоило ему напрячься и сосредоточиться.
— Смияда, как вам свекровь Мариэты показалась? Мы, мужчины, больше внимания обращаем на внешнее, а вы, женщины, смотрите в самую суть. Видите то, что скрыто от прямого взгляда, — решил он прибегнуть к помощи соседки. Мало ли, разгадка где-то рядом, ему не хватает зацепки, толчка, чтобы картина сложилась. Может быть, рассказ женщины наведет на мысль?
— Альмира-то? О, она непроста, сразу видно, — охотно отозвалась Смияда. — Такая своего не упустит, наверняка в доме всем заправляет, и сынок ее во многом слушается.
Альмира… Альмира??! АЛЬМИРА!!!
Конечно, кто еще мог вмешаться, как не старая зельеварка?! Кто, кроме коллеги захотел бы и, главное, смог поддержать обиженную зельеварку?
Криво улыбнувшись болтающей Смияде, Михаэль ухватил корзинку и шагнул в портал — больше в Адижоне его ничто не держало.
Вышел возле помолодевшего дуба. Прислушался — тихо, посвистывают птички, стрекочет кузнечик, вздыхают и шелестят листья. Положил руку на теплую кору, слушая биение жизни старого дерева, напитываясь от него энергией и храбростью.
Как-то встретит его Мариэта?
Конечно, не в таком виде он должен предстать перед женой! В старой, к тому же, малой ему одежде Дереша, с серыми разводами на лице и руках, без подарка, даже без цветов, зато с корзинкой, из которой — Михаэль торопливо поправил содержимое — торчат панталоны Мариэты.
Хорош муж, ничего не скажешь!
Но тратить время на визит в замок, где он может принять ванну с горячей водой и ароматными солями, а потом надеть свой лучший камзол, казалось совершенно неправильным. Нарвать цветы? Что-то подсказывало, что убитым цветам женщина не обрадуется, вот, если бы он смог подарить ей редкое растение в горшке! Но на поиски такого нет времени. Что до украшений и драгоценностей — она его жена и может распоряжаться сокровищницей рода по своему усмотрению. Он сразу же даст ей доступ, как только, мужчина сглотнул, если только Рита согласится перейти в
Неслышно шагая, граф приблизился к домику и замер, ухватившись за калитку — его женщина, его счастье, живая и невредимая, тихонько что-то напевая, сосредоточенно рыхлила землю на клумбе.
Напряжение последних дней, едва пережитое магическое истощение, безуспешные поиски, облегчение, когда он понял — Рита жива и здорова и непередаваемая радость, когда он увидел свою пропажу — разом навалились на хрупкую мужскую психику, и сознание решило, что пора организму немного отдохнуть.
Мариэта возилась с почвой, мурлыкая себе под нос песенку про наливное яблочко. Веселая, детская, как раз то, что надо, чтобы отвлечься от дум.
Михаэль жив, цел и, похоже, скоро нагрянет. Альмира отправилась в лавку, продавать готовые снадобья и наказала ей отдыхать.
— Помни о малыше! Сейчас, что бы ты ни делала, о чем бы ни думала — все должно идти через сравнение — полезно ли ребенку.
Легко говорить, а как применить это к жизни?
Например, ребенку, определенно, полезно, если родители будут рядом, но тогда она отнимет отца, пусть не насовсем, а частично, у других детей. Они же не виноваты! И графиня — её вины ещё меньше, она замуж не просилась и в кровать к мужу не лезла. Это, конечно, если принять за аксиому, что графом двигал исключительно долг, а не инстинкт размножения. Но что делать в сложившейся ситуации — один Единый ведает.
Интересно, сколько времени потребуется Михаэлю, чтобы догадаться, кем на самом деле является её «свекровь»?
Верхний слой земли после полива не был взрыхлен, и схватился коркой. Мари старательно разбивала комочки, облегчая доступ воздуха к корням. Справившись с одной стороной клумбы, зельеварка встала, чтобы поменять позицию и пошатнулась — такая слабость напала.
Малыш, это ты шалишь?
Или… Или это у папы проблемы?
Уже привычно отправила силу и ахнула, получив ответ — пустота.
Да, что это такое, сколько можно? Никаких нервов не хватит!
Тонкая нить связи тянула за собой, Мариэта, не отдавая себе отчета, просто шла по ней, машинально переставляя ноги, пока, вывернув из-за невысокой декоративной ограды, не споткнулась о лежащего навзничь Михаэля.
Первая мысль — умер! — была тут же отвергнута. Белый, как первоцвет, весь в каких-то сизых разводах, но дышит, и сердце бьётся ровно.
Кажется, что-то такое уже было — женщина приподняла графа под руки и потянула его в сторону дома. Тяжелющий, неподъемный. Не считая веса и отсутствия на мужчине блокиратора и рабского ошейника — точь-в-точь их первая встреча! А, ещё отличие — в этот раз он не пытается отправиться к Единому, а просто пребывает в обмороке.
Кое-как дотащив организм графа до крыльца, Мариэта там его и оставила, единственно, подложив под голову свое платье, которое вытянула из корзинки. Это же та самая плетенка, которую Альмира отправила порталом! А Михаэль, выходит, нашел. Надо же, вцепился, будто самое дорогое, пальцы не разожмёшь!
— Ух, ты, уже тут! — отреагировала Альмира. — А чего бледный, да неподвижный? Ты его, часом, ничем не приложила?
— Нет. Я об него споткнулась, он у ограды лежал.
— Гляди-ка, корзинку твою принес, а ты переживала, что карточка да колечко пропадут! — продолжала осмотр зельеварка. — Хозяйственный! Всё в дом, всё в семью. Не пропадем!