Мужчина из мечты
Шрифт:
Нина молчала. Да и что она могла ему сказать?
— Извини, что мы втянули тебя в это безобразие. Я, наверное, пойду… — И она неуверенно поднялась.
— Ты же не хочешь уходить.
— Не хочу, — пришлось признаться Нине.
— Так зачем же ты это делаешь?
— Я подумала, что злоупотребляю твоим вниманием.
— Наверное, об этом лучше мне судить. Пойдем, нам лучше выйти на воздух. Почему бы нам не прогуляться вдоль моря?
Нина с радостью покинула прокуренное помещение, тем более, что неприятно быть объектом всеобщего внимания.
Море лежало спокойное
— Расскажи мне о себе. Меня не интересует что-то конкретное. Просто говори о своей жизни, и все. Вот увидишь, ты скоро сама проговоришься и скажешь мне о том, что тебя волнует на самом деле.
— Я попробую.
Нина начала рассказывать Джону обо всем сразу. О том, как в детстве родители часто отвозили ее к бабушке, а та водила ее с собой собирать и сдавать бутылки. О том, как она прогуливала школу, сидя на чердаке выселенного дома на Арбате. Постепенно в ее рассказе появилась тема любви, одиночества, горечи. Незаметно для себя Нина рассказала Джону о своей встрече с Андреем, о том, как они пытались жить вместе и чем это кончилось. — Вот и все. — Нина вздохнула. — Так я оказалась здесь. Ты, наверное, считаешь, что в той истории с Андреем я была не права.
— Да нет, и ты права, и Андрей прав. Просто у каждого из вас своя правота, а вы, если любили друг друга, должны были найти общую. Тогда бы у вас все наладилось. А так вы занимались перетягиванием каната, каждый тянул в свою сторону, вот канат и оборвался.
— Значит, поправить уже ничего нельзя?
— Ты очень забавный человек. Уехала на другой конец света, нашла там себе другого, полусумасшедшего и нищего, а все еще цепляешься за старую любовь. Наверное, надо сначала понять, где ты хочешь быть и с кем.
— Джон… — Нина подошла к одиноко растущей пальме и села на песок, прислонившись спиной к шершавому стволу. — Я что-то совсем запуталась. Марк, конечно, гад, но ведь мне и его жалко. Он же без меня совсем пропадет.
— Перестань, ты же умный человек и прекрасно знаешь, что это не так. Жил же он как-то до встречи с тобой, значит, и без тебя проживет. Если он нужен тебе — тогда другое дело, но только не надо свою тягу к нему путать с благотворительностью. Можешь быть уверена, таким, как он, трудно пропасть. Тем более в Израиле, здесь тепло, еды полно. Всегда найдется добрая душа, которая пожалеет, накормит и даже спать с собой положит. Извини, может, я излишне резок, ты ведь сама понимаешь, что я прав.
— Да, ты прав. — Нина вдруг почувствовала нечеловеческую усталость. — Пойду-ка я, пожалуй, спать, что-то меня уже ноги не держат. Нет, провожать меня не надо, я сама прекрасно дойду, мне хочется побыть одной.
Джон ласково дотронулся до ее плеча и направился в сторону своего отеля. Оглянувшись, Нина долго провожала взглядом его немного сутулую фигуру, которая выглядела такой одинокой на фоне ночного неба.
«Я действительно должна понять, чего хочу. А я просто не понимаю, что мне делать с Марком. Вот сейчас я думаю, что порвала с ним, и мне становится грустно. Неужели у нас все кончилось? А ведь все начиналась так радужно! — Нина вспомнила, как
Нина шла через парк, за которым белела стена хостеля. Ей навстречу из-за розовых, пряно пахнущих кустов вышла темная фигура. Нина застыла. Она ничего не успела разглядеть, как кто-то опустился прямо перед ней на колени и прижался лицом к ее ногам.
«Марк, — поняла Нина, — опять в своем репертуаре, разыгрывает все ту же сцену вымаливания прощения».
Нине было неловко, как будто она играла в спектакле с бездарным партнером, который нещадно фальшивил. Марк целовал ей ноги. Ощущение было новым и, если преодолеть неловкость, довольно приятным. Его губы щекотали ей лодыжки, колени, он ласково гладил ладонями ее загорелую кожу, прижимался к ней лицом. Нина стояла и ждала, что же будет дальше. Почему-то она опять не могла пошевелиться. Какое-то странное оцепенение охватило ее. Она словно со стороны наблюдала, как чужие руки ласкают ее тело и оно постепенно поддается этим ласкам.
Марк осторожно целовал нежную кожу на внутренней поверхности ее ног. Губы его поднимались все выше. На этот раз Нина была не в шортах, как обычно, а в коротенькой шелковой юбочке, и это облегчало Марку путь к самым сокровенным местам ее тела. Марк уже прижимался лицом к ее трусикам. Он с шумом и наслаждением вдыхал воздух, как будто его опьянил пряный запах ее чресел. Его длинные пальцы уже забрались под трусики и искали там точки, прикосновение к которым обычно сводило Нину с ума.
А что же Нина? Желание зародилось в ней, но оно существовало отдельно от нее. А ведь раньше все было иначе, и душа ее, и тело сливались в едином горячем вихре с телом и душой Марка. А сейчас все было иначе. Тело Нины лежало распростертое на остро пахнущей траве, послушно сплетаясь и расплетаясь с телом Марка, а душа парила где-то так далеко, куда этому безумцу было не подняться.
«Свободна! — поняла Нина. — Я от него освободилась».
Глава 14
Нина шла по узкой тропинке в прохладном лесу. Она с наслаждением вдыхала влажный воздух, пахнущий грибами и мхом. Почва мягко пружинила под ногами. Нина руками раздвигала ветки, иногда ей приходилось низко наклоняться, чтобы желто-зеленые листья с капельками недавно прошедшего дождя не задели ее по лицу. Но, даже если это случалось, их прохладное прикосновение не было неприятным.
Нина почувствовала, как легкий запах дыма защекотал ей ноздри. Она заулыбалась и поспешила вперед. Деревья расступились перед ней, и Нина вышла на небольшую лесную полянку очень правильной круглой формы. На ней горел костер, тихо потрескивали дрова, голубоватый дым поднимался прямо вверх, в безветренное небо. У костра спиной к ней сидел темноволосый мужчина в толстом бежевом свитере. Нина наступила на сухую веточку, и та хрустнула у нее под ногами. Мужчина оглянулся. Это был Андрей. Солнечный зайчик отскочил от его очков. Молча улыбаясь, он смотрел на Нину. Нина остановилась. Спиной прислонившись к дереву, она стояла, не отводя взгляда от любимого лица. Где-то вела счет годам кукушка.