Мужчина из научной фантастики

Косухина Наталья Викторовна

Как же тяжело мне давалась астрономия! Все эти карты и маршруты, космические инертные тела… Слишком много нестабильных факторов по этому предмету! Не то чтобы я отставала, но мне приходилось прикладывать титанические усилия для того, чтобы быть хотя бы на уровне успевающих. Естественно, это не могло не сказаться на моем отношении к данной дисциплине. Я начала ее тихо ненавидеть, и Рассел Гер все это прекрасно видел. Не знаю, наверное, он ценил мои усилия, или была еще какая-то причина, но, объясняя тему, он мне потом во время выполнения

задания давал дополнительные пояснения и все разжевывал.

Как-то вечером мы болтали с Кирой, и разговор коснулся этой темы.

– Знаешь, Фиса, сегодня ты побила все рекорды по непониманию. Адмирал тебе буквально все разжевал.

– И что?

– Тебя это забавляет?

– Мне все равно. Я никогда не обращала внимания на то, что обо мне думают окружающие. Если ты достойный человек – это и так видно. А для всех хорошим все равно не станешь.

– Да, я заметила. Ты не красишься, общаешься только по необходимости.

– Дело не в том, как много ты говоришь, а в том, что именно.

– Философ.

– Но ты не думай, я, как и все, попадаю в неловкие ситуации и могу ляпнуть глупость.

– Но все-таки, зачем нужно так вникать в предмет, который тебе не дается и который ты не любишь?

– Я хочу получить красный диплом.

– Более высокое звание?

– Да.

– Амбиции?

– Куда без них, родимых. Я, не планируя этого, попала в мир, где все подчиняются приказам. И мое мнение: чем меньше людей смогут тебе приказывать, тем лучше.

– Значит, нацелилась стать адмиралом?

– Как будто это редкость. Имей в виду, Кира: тем, кто здесь не старается учиться и не пытается что-то понять, все это в итоге выйдет боком. Тут тебе не школа. Да и при распределении от оценок многое зависит, а то будешь на каком-нибудь астероиде полжизни сидеть.

Громова скептически посмотрела на меня. Ничего, время нас рассудит.

Зато другой предмет Гера – вооружение – давался мне намного легче.

Практические занятия проходили в специальном изолированном помещении. И на них собрать оружие и научиться его правильно держать у меня не очень-то получалось.

В этот раз каждому из нас был предоставлен отдельный стол, на котором лежали составные части плазменного излучателя. Если учесть, что в собранном состоянии эта штука весит под десять килограммов, то сборка мне представлялась большой проблемой. Но делать было нечего, и я, подготовившись, начала соединять части.

Увы, изображение процесса, спроецированного из коммуникатора, отказывалось воссоздаваться в жизни.

– Мельник, что вы делаете с бедным оружием? – раздался за спиной голос преподавателя.

– Собираю, сэр.

– Вы его не собираете, а вертите в руках. Смелее, он не развалится и не погнется.

Ага. И особенно «смелее» с капсулами плазмы, чтобы они сдетонировали и меня бы после этого собирали по кускам по всему помещению.

Но приказ старшего по званию есть приказ, и я, вспомнив навыки утрамбовывания одежды, начала работу.

Бывает время, когда у каждой девушки заканчивается место в шкафу. Вроде и вещи некоторые не носишь, и выкинуть жалко. А тут еще новые нужно

куда-то класть и вешать. Тогда мы начинаем все утрамбовывать. Вот и здесь – перестав осторожничать, я поудобнее обхватила оружие и начала его соединять, прикладывая всю силу, на которую только была способна. Процесс сдвинулся с мертвой точки, хоть и неохотно. В итоге я закончила задание самой последней, под странными и пристальными взглядами окружающих.

После чего Рассел Гер подошел ко мне и сказал:

– Знаете, Мельник, мне кажется, вам нужно позаниматься дополнительно.

Вздохнув, я ответила:

– Хорошо, сэр, – и посмотрела на Джима.

Тот мгновенно смекнул, в чем дело, и нахмурился. Неприятный для него разговор состоялся сразу после окончания практики.

– Ты должен мне помочь.

– Нет.

– Да.

– Фиса, имей совесть. У меня и так вечером после всех занятий и домашних заданий времени остается всего пара часов. И его я трачу на общение с Женей!

Остановившись, я посмотрела другу в глаза и сказала:

– Я помогу тебе с медициной.

– Я и сам прекрасно справляюсь.

– Хорошо. Как знаешь.

И, повернувшись, отправилась на следующую лекцию, но не прошло и пары минут, как Джим догнал меня.

– Ну ладно, уговорила. Но с побратимой своей договариваться сама будешь.

– Жестокий. Начнем завтра.

– Почему не сегодня?

– Сегодня я буду сражаться.

Как в воду глядела, потому что, когда вечером я позвонила подруге и изложила ей свою просьбу, она спустила на меня всех собак. Но в итоге согласилась.

– Хорошо, Фиса, но только с одним условием.

– Что за условие?

– Когда переспишь с Ремарком, то расскажешь мне первой.

Я подумала, что ослышалась.

– Что?! При чем здесь мой куратор?!

– Не знаю, но ходят сплетни о том, что вас часто видят вместе.

– Женя! Я старшая группы! Было бы странным, если бы нас не видели разговаривающими вместе.

– Я это знаю, и все знают. Тем не менее слухи ползут… Это пока только легкие перешептывания. В них говорится, что вы как-то странно себя ведете. Хотя и ничего конкретного. Так что? Мы договорились?

– Хорошо, ЕСЛИ я пересплю с Ремарком, я тебе расскажу.

– Первой!

– Первой.

– Дай слово!

– Даю слово!

Так и начались мои личные тренировки с Джимом. Сначала я под его руководством несколько раз собирала оружие, а потом выполняла те же действия, но уже на время.

Конечно, он на меня ругался и жалел бластер, который находился в моих руках. Я называла его чайником в медицине. Но, несмотря на все это, за пару месяцев подтянула друга по своему профилю настолько, насколько смогла, а он заставил меня заучить процесс сбора оружия до автоматизма. Под самый конец мне казалось, что, разбуди меня ночью, я соберу его не глядя, в темноте. Рассел Гер говорил нам, что главное – понять принцип сборки и работы основополагающего образца, а все последующие модернизации освоить будет легко. Так и вышло, хотя периодически нам с Джимом все еще приходилось натаскивать друг друга в проблемных предметах.