Мужчина с привилегиями

Андерсон Сара М.

Наклонив голову, Мэгги краем глаза наблюдала за Джеймсом. Она пожалела, что не попросила его показать раньше, как пользоваться смартфоном. Джеймс, должно быть, догадался о ее проблеме – он все делал не торопясь, давая ей возможность повторить то же самое. Мэгги и сама не знала, как у нее получилось, но она уже читала свою почту.

«Ну что ж, – подумала она, – все не так уж и плохо».

Иметь возможность везде пользоваться электронной почтой, помощник секретаря, которая принесла ей кофе, номер-квартира в отеле,

личный шофер – ко всему этому можно и привыкнуть.

«Почему я об этом подумала, кстати? Мне не к чему привыкать. Это не мой мир, а Джеймс – вовсе не тот мужчина, о котором я мечтала. Даже одежда и та не моя. Все это – огромная ложь».

Через какое-то время Лора сказала Джеймсу, что генеральный прокурор хочет его видеть.

– Не забудь дышать, – прошептал он Мэгги, сам направляясь к огромным двойным дверям.

– Ты тоже, – так же шепотом ответила Мэгги, стараясь смотреть на свой телефон, а не на удалявшегося мужчину.

Двери за ним захлопнулись. В приемной она осталась одна.

Чтобы себя занять, Мэгги стала писать письмо Нан, в котором описала свой первый полет, новый телефон и поездку на автомобиле с личным шофером. Чтобы не волновать Нан, она опустила те моменты, когда была близка к обмороку. Мэгги очень старалась, нажимая на клавиши. В конце концов сообщение, хотя и с кучей грамматических ошибок, было закончено и отправлено.

Не зная, чем еще себя занять, Мэгги попробовала освоить игру с сердитыми птицами. Услышав чей-то крик, она вздрогнула. Если уж вопли слышны за двойными дверями, то что же происходило там, в кабинете? И хотя было невозможно разобрать слов, интонация, с которой эти слова произносились, свидетельствовала – кто-то жутко недоволен, и этим «кем-то» мог быть только один человек.

Генеральный прокурор был крайне недоволен какой-то ситуацией, и эта ситуация, скорее всего, касалась и ее.

У Мэгги снова возникло чувство – она что-то сделала неправильно. Томми и Джеймс относились к ней не так, как к ней отнесется Тодд Ленон. Вряд ли генеральному прокурору есть до нее хоть какое-нибудь дело…

– Мисс Сердце Орлицы? – услышала Мэгги голос Лоры и подняла голову. – Мистер Ленон желает вас видеть.

У Мэгги засосало в желудке. Как же она нервничает! Но раз уж она здесь, надо постараться сделать все как надо.

Она положила телефон в сумку и не торопясь – чтобы оттянуть время – встала. Туфли цвета слоновой кости на каблуке, которые выбрала для нее Роузбад, с непривычки жали ноги, но думать об этом сейчас просто не представлялось возможным.

Лора терпеливо ждала, пока Мэгги делала несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем войти в открытые двери. Джеймс верил в нее. Ради него, чтобы доказать, что он не ошибся, она должна справиться со своими нервами. Она не может допустить, чтобы он в ней разочаровался.

Джеймс с непроницаемым выражением лица сидел за столом с

мраморной столешницей. Увидев это лицо, Мэгги поняла – дела совсем плохи.

Мистер Ленон стоял возле бара, к ней спиной, и наливал в бокал жидкость темного цвета. Хрусталь бокала преломлял падающий из окон свет, расщепляющийся на маленькие радуги. Двери за Мэгги закрылись. Она остановилась, ожидая, когда Тодд Ленон заговорит.

– Карлсон сказал, теперь вы наша главная свидетельница, – без всяких предисловий начал прокурор.

И как ей надлежало на это отвечать? Мэгги бросила взгляд на Джеймса. Тот пожал плечами.

«Да, помощь мне определенно не помешала бы», – подумала Мэгги.

– Да, похоже.

Мистер Ленон обернулся, прислонился к бару, повертел в руках бокал:

– Определенно…

Он замолчал, разглядывая ее с ног до головы. Мэгги неожиданно поняла, что должна себя продать этому мужчине – не свое тело, а себя как личность. Ей предстоит убедить Тодда Ленона, что именно она может помочь Джеймсу выиграть важное дело.

Мистер Ленон вздернул бровь:

– Назовите мне хотя бы одну причину, по которой я должен довериться уличной проститутке.

Мэгги ощутила гнев. И это было хорошо. Он придавал ей сил, заставляя забыть о нервозности. Она не позволит обращаться с ней как с ничтожеством!

– Я могу назвать несколько. Во-первых, я бывшая уличная проститутка. – Она сделала ударение на слове «бывшая». – Сейчас я успешная деловая женщина, на хорошем счету в Абердине. Я состою в интернет-сообществе индейских танцоров. Во-вторых, мои дела закрыты по истечении срока давности. За эти десять лет я закончила среднюю школу и курсы в колледже.

В-третьих, это нужно сделать, тем более что вы клялись защищать людей, о которых никто знать ничего не знает. Мы, может быть, и бедны, и совершили поступки, которые не делают нам чести, но мы такие же люди и нуждаемся в защите закона так же, как богатые и влиятельные особы.

Ленон понюхал свой напиток.

«Неужели не убедила?» – мелькнула у нее мысль.

– Но есть и другие причины.

Уголок рта Ленона приподнялся вверх. Это была не улыбка, а ее имитация.

– В самом деле? – усмехнулся он.

Тодд Ленон, как и говорил Дэн, оказался на редкость высокомерным и напыщенным типом. И своим поведением он ее достал.

– Да. Представив бывшую уличную проститутку в качестве свидетеля, вы создадите себе хорошую репутацию, так как посадите за решетку человека, злоупотребившего своими должностными обязанностями, бравшего взятки. Таким образом вы встанете на сторону маленького человека. Это можно использовать в вашей будущей кампании. – Джеймс говорил об этом за ужином – как о простом и надежном способе завоевать доверие людей и подняться по служебной лестнице. – И этих причин достаточно, чтобы вы прибегли к моей помощи.