Мужчина в полный рост (A Man in Full)
Шрифт:
Чарли так грозно рявкнул — прямо нагоняй устроил. Ни с того ни с сего. Ну да ладно… Каждый настоящий мужчина, способный заявить о себе в полный рост, знает, что время от времени полезно сердиться просто так — укрепляет дисциплину. Подчиненные принимаются сами искать в своем поведении ошибки.
Все отправились восвояси. Уолли, опустив голову и ссутулившись, поплелся медленнее всех, волоча тяжкий груз своих шестнадцати лет.
Чарли вошел в спальню… так… уладить кое-что. Войдя, он закрыл за собой дверь. Серена все так же сидела на краю кровати, повернувшись лицом к нему. Она нагнула голову, обхватила обеими руками густую гриву спутанных волос
Чарли, сделав жест в сторону холла, бросил на жену гневный взгляд:
— Ты пропустила настоящую деревенскую сходку.
Слова прозвучали не как безобидная ирония, а со злым сарказмом — кары небесные, высеченные на скрижалях и спущенные владыкой.
— Вот как? — Легкая улыбка Серены сменилась усмешкой.
— Ага, вся честная компания была в сборе. Из-за твоей сигнализации сбежалась вся шайка-лейка. Все семейство У. И Линь тоже. На перилах висел. И филиппинка притащилась — как же без нее. Как всегда, босиком.
Усмешка Серены стала презрительной. Чарли продолжал:
— Если хочешь знать, притащилась с твоей дочерью. С той все в порядке — даже не проснулась. Если тебе интересно, конечно.
— Я знаю. Я уже звонила Хэйди. — Серена даже не защищалась, что лишь сильнее раздражало Чарли.
— Серена, это уже третья ложная тревога за последнее время.
— За последние полгода.
— Неважно. Но ведь это курам на смех. Какая, скажи на милость, от этой сигнализации польза? Полиция регистрирует столько ложных тревог, что они даже не отвечают на звонки. А «Радартроник Секьюрити»? Неужели ты веришь, что эти способны кого-то защитить? Как ты думаешь, кто там у них работает? И что можно сделать за тот мизер, который они платят своим сотрудникам? Нанимают всяких там бродяг да алкашей, доверяют им табельное оружие… И у этого сброда ключи от нашего дома! Что за нелепость! Все, пора распрощаться с сигнализацией.
— Ну и ну… Не знала, что ты так прекрасно разбираешься в сигнализациях и охранных компаниях.
«Что за дерзость!»
— Разбираюсь ровно настолько, — вышло: «роннстолько», — насколько следует. И вообще, у нас, в округе Бейкер, был такой порядок — свой дом защищаешь сам. Если вот этого, — Чарли вытянул руки, — недостаточно, в шкафу спрятано ружье. И если придется застрелить человека — застрелю, будь уверена. Уже приходилось.
— Ну да, конечно. Во Вьетнаме.
Вообще-то ему действительно приходилось убивать… Но неужели жена в самом деле имеет в виду то, что, как ему показалось, прозвучало в ее словах: «Ты уже распространялся о своих подвигах во Вьетнаме»?
— Я говорю о том, что отныне в нашем доме будет заведено так. И не иначе. Вот о чем я говорю! Чтобы больше никаких сигнализаций. Усекла?
Серена завела руки назад, опираясь о матрас, и откинулась, разведя ноги, — воплощенная беззаботность. Под розовым халатиком угадывались полные груди. Полы халатика разошлись, и Чарли увидел ее бедра. На лице Серены еще отчетливей проступила полуулыбка-полуусмешка. Она уставилась ему прямо в глаза:
— А кто будет стрелять в этого человека, если тебя не будет?
— О чем ты? В какого еще человека?
— Ну, ты же сам сказал: «Если придется застрелить человека». Положим, ты уедешь в город или кататься верхом в три утра… Кто тогда будет стрелять в грабителя? Я? Хэйди? Жермен?
— Ну-ка, послушай, черт бы тебя…
— Не смей так говорить со мной!
Вскочив с кровати одним махом, разгневанная Серена направилась к ванной. Она уже не улыбалась. Даже взглядом его не удостоила. Развернулась спиной и пошла из комнаты.
Чарли сделал попытку остановить ее — схватил за руку. Разъяренная Серена вырвалась и напустилась на него, сверкая глазами:
— А теперь ты послушай меня, Чарли. Ты хоть соображаешь, что здесь произошло? Тебе, видно, совсем невдомек!
— Я знаю одно. И вот это самое сейчас сделаю.
— Ой, только не надо пудрить мне мозги своей неандертальской философией. Сделай одолжение — зайди в ванную. — Серена указала на дверь с видом взрослого, велящего ребенку выйти вон. — Полюбуйся на себя в большом зеркале. Хорошенько полюбуйся.
Тут Чарли с удивлением заметил, что Серена хоть и ведет себя дерзко, подбородок у нее совсем даже не дрожит, она ничуть не собирается разрыдаться или впасть в истерику. Ничего подобного! Только не она! Серена была само спокойствие; эта девчонка надменно выговаривала ему, Чарли Крокеру. У Чарли не находилось слов.
— Ты так заботишься о том, чтобы выглядеть крутым, — отчитывала она его, — что даже не думаешь, как это скажется на других.
— На тебе, что ли?
— Хотя бы и на мне. Сам посуди. Меня вдруг будит жуткое громыхание сигнализации. Я поворачиваюсь — тебя, моего мужа, рядом нет. Смотрю на часы — три ночи. Зову тебя — ты не отвечаешь. Заглядываю в ванную — тебя и там нет. У меня сразу мысль — в дом кто-то забрался, и ты валяешься в луже крови. Как раз в этот момент раздается ужасный топот — в жизни такого слышать не приходилось. Как будто по лестнице топочут армейские ботинки. Подбегаю к двери, запираюсь. И вовремя — ручка вертится туда-сюда, в дверь ломятся, вот-вот высадят. Да еще пыхтят и стонут, и не по-человечески, а как… медведь или чудовище какое. Я прячусь за кроватью. Чудовище вламывается через ванную; я молю бога, чтобы оно не заметило меня. Слышу, как оно возит чем-то по стене — выключатель нащупывает. Я уж думала, что все, конец, настал мой черед. И тут раздается злобное рычание: «Серена…»
— Я всего-навсего хотел добраться до коробки управления, чтобы…
— Дай мне договорить…
— …Выключить штуковину, пока она…
— Ты мне дашь договорить?
— …Не подняла на ноги весь дом и…
— Дай же мне договорить! Ну, наконец-то, большое спасибо! Так вот… Загорается свет, и я вижу это «чудовище». В сапогах для верховой езды. В бриджах. В рубашке-поло. На дворе еще ночь, всего три часа, а «оно» собралось прокатиться верхом.
— Три пятьдесят пять, — уточнил Чарли, тут же осознав, до чего жалко прозвучало собственное оправдание.
— Ну, конечно-конечно… пятьдесят пять! Прошу прощения за неточность. Ладно, пусть три пятьдесят пять. И тем не менее… По твоей милости срабатывает сигнализация, а ведь ты прекрасно знаешь — прежде чем спускаться по лестнице, следует отключить ее. И что ты делаешь в первую очередь? Набрасываешься на меня.
— Я и не думал бросаться на тебя!
— Не думал? Посмотрел бы на свою зверскую физиономию. «К чертям собачьим это… Мать твою то… Серена, что ты, на фиг, сделала…» Помнишь? Когда я искала переключатель? Это что, не ругань, а?